Кержаки (сборник) - Евдокия Турова

Семья Власовых перед своим домом. Иван Иванович с братовьями построили собственную часовню. У всех были прекрасные голоса. Собираясь вместе, они пели. Часовенные староверы носили черные валяные или суконные шляпы, они были беспоповцами, хотя приходящих священников подвергали проверке по своим книгам на предмет начитанности и чаще всего отвергали. Книг имелось множество. Время от времени устраивалась «пря о вере», или богословский диспут. Старики, нагрузив две—три телеги книг, отправлялись в соседнюю деревню, где их ожидали с таким же количеством книжной мудрости. По нескольку дней с утра до ночи они спорили, ища подтверждений в текстах.

Мария Андреевна и Никифор Иванович (справа) Власовы с детьми. Марии 26 лет, у нее уже шестеро детей. Иван Иванович Власов (слева) был грамотным, прекрасно знал старообрядческую литературу и старинное «знаменное» церковное пение. На полях книг остались его рукописные пометы, например: «Такоже мыслю»…

Семейство Власовых было зажиточным, держали собственную мельницу, имели большое хозяйство. В 1935 году они были раскулачены, отправлены в ссылку. Иван Иванович, этот крестьянин-философ, а также Мария Андреевна в ссылке погибли. Никифор вместе с детьми бежал, детей раздал по родне, а сам так и скрывался в лесной землянке до конца дней своих.

Могучий был мужик Никифор, ворочал на отцовой мельнице. Ростом Мария была мужу по плечо. Для этого снимка ее поставили на скамеечку. Вот крестьянская пара: здоровые, трудолюбивые, плодовитые. Основа основ любого народа, любой страны. За что уничтожили этих замечательных крестьян?!

Федот Власов случайно выжил в ссылке. Вырос он в чужой семье. Добровольцем 17 лет от роду пошел на фронт Россию защищать! На этом снимке ему уже 20 лет, за плечами три года боев.

После войны Федот стал журналистом газеты «Чусовской рабочий». Хорошо знал начинавшего там же великого русского писателя Виктора Астафьева.

На этом снимке дочь Федота – Нина – со своей прабабушкой со стороны матери, Агриппины Афанасьевны. Прабабушка, Евдокия Ефимовна Шадрина (в замужестве Калина), родилась в деревне Нижняя Ослянка на Чусовой. Евдокия Ефимовна в традиционной староверческой одежде: сарафан – дубас, подпоясанный длинным (3–4 м) тканым поясом, на голове – сорока. Через Агриппину Афанасьевну породнились два кержацких клана: Власовы и Шадрины.

Неисчислимое количество внуков—правнуков прошло через теплые руки Евдокии Ефимовны. Крупная была женщина, вспоминает Нина Федотовна, где-то под метр восемьдесят, мощная, сильная. Оно и неудивительно: Шадрины издавна были сплавщиками на Чусовой.

Почти сто лет – столько прожила на свете Евдокия Ефимовна, передав потомкам бесценное наследие кержацкой культуры. А мне через Нину Федотовну подарила «Слезы лиственницы».

Нина Федотовна вспоминает, что, будучи активной пионеркой, она заявляла бабе Дуне: «Баба, нету Бога-то, раз Гагарин его не увидел!» На что неграмотная баба Дуня отвечала: «Дак ты слушай, что Гагарин-то сказал: маленькая, мол, земля-то, беречь ее надо. Ну дак вот, Господь ему дал это увидеть и другим сказать. Чё Господь даст увидеть, то человек и увидит».

Так получилось, что Нина в 10 лет лишилась матери. Ее воспитывала прабабушка Евдокия Ефимовна. В памяти Нины навсегда осталось путешествие в Ослянку по Чусовой на лодке: мощная река, скалы, таинственная пещера – «печь». В Ослянке издавна жил целый клан Шадриных. На снимке два брата Евдокии Ефимовны со своим потомством. Тоже долгую жизнь прожили, за 90 лет. Все Шадрины были староверы беспоповцы. Деревня Нижняя Ослянка стояла вблизи пересечения древнего Гороблагодатского тракта (Кунгур – Крутой Лог – Кумыш – Кын – Серебрянка – гора Благодать) и тракта на Кумыш, начинавшегося у Крутого Лога. Старинные староверческие дороги, деревни по ним тоже стояли староверческие, беспоповские. Кержацкий край! Издавна мужики брали у Демидовых подряды на лесные делянки, рубили и сплавляли лес, жгли остатки на уголь для заводов. Причем за уголь с ними рассчитывались золотыми монетами! Может, это и были монеты Демидовых собственного чекана?!

Варвара Петровна, дочь Евдокии Ефимовны, с мужем Афанасием Ивановичем Гуляевым, бабушка и дедушка Нины Федотовны. Лица хорошие.

Нина Федотовна вспоминает, что, глядя на все выкрутасы XX века, баба Вера ничему не удивлялась: «А чё, деды-то все видели вперед, все сказывали, чё будет. Земля вся, мол, сетью покроется, все под сетью станут жить. Чё здесь скажут, в Москве слышно будет. Из семи, мол, деревень одна останется, из семи городов – один. И чё, разе не так в войну сталося? А после войны как деревни запустели, глянь-ко, чё… Дед-от мой еще так говорил: и народу, мол, русского будет, как ягод на обобранной черемухе. Может, и до того доживем». Баба Вера не дожила. Неужто доживем мы?!

Обо всех этих людях еще рассказывать и рассказывать.

Нина Федотовна с дочкой и бабушкой Варварой Петровной.

Дед Афанасий Иванович очень хотел сам окрестить правнучку, да не дожил маленько, Царствие ему Небесное…

Нина Федотовна Хренова с книгами своего прадеда Ивана Ивановича Власова.

Не один десяток лет книги пролежали в земле. Хранить их дома деревенским жителям было небезопасно. Не раз случалось, что, узнав про книги, музейные работники являлись с милицией и книги отбирали, заявляя: «Это все теперь не ваше, а народное достояние». Народное!

В наше время к старикам в деревенский дом могут нагрянуть другие грабители – охотники за стариной.

Семья Коровиных—Беклемышевых

Рассказывала Елена Васильевна Беклемышева (Коровина), моя свекровь.

Это предки моего мужа. На снимке: Иван Незнаев (в центре) с супругой (ее имя неизвестно). Справа дочь – Александра Ивановна Коровина, за ней стоит ее муж Николай Васильевич Коровин.

Внешность и осанка Ивана образцово кержацкие. У старшей Незнаевой явно не славянская внешность, судя по форме серёг (их кержачки вообще не носили) – это татарка. Говорят, была очень красива в молодости. В каждом поколении ее потомков одна из женщин была точной ее копией. Из дочерей красавицей была Анна (крайняя слева).

Зять Николай Васильевич вырос в семье Коровиных. Остался сиротой, был ростиком мал, худ, вдобавок один глаз почти не видел. В дом взяли потому, что «шибко был умный и грамотный». И парень не подвел вскормившую его семью. Толковый самоучка работал в конторе гремячинской шахты, пристроив жену экономкой в дом управляющего.

После революции семья, вернувшаяся в деревню, очень бедствовала. Снимок можно датировать 1910 годом.

Дмитрий Беклемышев. О нем мало известно. Он был ревностным старообрядцем. Судя по форме, он казак, награжден двумя медалями, значит, воевал на Первой мировой войне. Снимок примерно 1916 года.

Коллективизацию Дмитрий не принял, в колхоз не вступал. Землю у него отняли. Жил в полной нищете. Был умелым скорняком, тем и кормил семейство. Деревня Рождественская возле Карагая.

Елена Алексеевна Беклемышева, правнучка Дмитрия Беклемышева и праправнучка Ивана Незнаева, в день свадьбы. Внешность унаследовала от своей прапрабабки. Молодожен Сергей Шардаков тоже кержацких корней, из-под Кунгура. На фото они студенты-медики. Предки не зря копили для них красоту и ум!

Большинство потомков этого разветвленного семейства сейчас образованные люди, живут в Перми.

Семья Блиновых

Рассказала о семье Любовь Прокопьевна Блинова (в замужестве Мацова).

На снимке: Прокопий и Ирина Блиновы с внуком, 1976 год. Это кержаки алтайские. Семья Ирины была зажиточной, держали огромное хозяйство. Разводили маралов, вели торговлю с Китаем. Разорение коллективизацией, нищета, рабский труд в колхозе, бегство из колхоза. Оба остались малограмотными, на их долю выпал только тяжелейший, черный труд.

Ирина была настоящей кержачкой, имела несгибаемый характер, особую кержацкую упертость, гордыню и умения. В самое трудное время из ничего, на своих горьких слезах, к празднику пекла и ставила на стол по девять (!) видов пирогов. Семь ее дочерей получили высшее образование.

Любовь Прокопьевна (вторая справа) с семьей. В знак признательности своим родителям, ради поминания их, в 2005 году Любовь Прокопьевна финансировала первое издание моих рассказов о кержаках.

Семья Вохминовых—Каменевых

О своих предках рассказала Галина Николаевна Варганова.

Маремьяна Севостьяновна Вохминова, героиня рассказа «Маня-комиссариха и Маремьяна Севостьяновна».