Я – человек-выстрел - Луис Суарес

Йол поменял игровой модуль, перейдя к 4–4–2 от традиционного для «Аякса» 4–3–3, и это мне подходило больше. Я был ориентиром для команды на вершине нашей расстановки и должен был давать партнерам то, что требовалось в каждой конкретной ситуации. Тогда мне было тяжело с этим справляться, да и сейчас бывает непросто, но со временем я научился тому, что в некоторых моментах нужно дать себе лишнюю секунду на размышления. Мартин мне сильно в этом помог.

С капитанством ко мне пришли определенные обязательства. Перед выходом на поле капитан должен был обратиться к команде – по-голландски, разумеется. Я делал успехи в изучении языка, но мне все еще было непросто. Перед каждой игрой я должен был произнести речь. Мне нужно было продумать то, что я скажу, чтобы вдохновить партнеров. Ян Вертонген всегда по-доброму смеялся надо мной, поскольку точно знал, что я буду говорить на следующей неделе. По его словам, каждую неделю я говорил одно и то же.

Но это работало.

В мае 2010-го мы выиграли Кубок Голландии, победив «Фейеноорд» со счетом 2:0 в первой игре и 4:1 во второй уже на их поле, когда я забил дважды – первый уже на пятой минуте матча, что сразу убило интригу, поскольку это означало, что «Фейеноорду» нужно забить четыре мяча, а второй гол – в самом конце матча, что означало, что я становлюсь лучшим бомбардиром турнира. Я приподнял футболку «Аякса», чтобы показать цвета «Насьоналя» под ней. Кубок Голландии часто игрался на стадионе «Фейеноорда», а Суперкубок – на «Амстердам Арене», но из-за опасений по поводу того, что в Роттердам приедет слишком много болельщиков «Аякса», было принято решение провести финал в два раунда, чтобы болельщики обеих команд смогли посмотреть игру у себя дома. Оно было к лучшему: мы могли победить их дважды. И, как сказал Вертонген, я говорил команде одно и то же: мы должны сыграть своим сердцем, мы играем с полной отдачей и, что самое важное, мы должны победить.

Забить два мяча, поднять кубок на глазах 10 000 приехавших болельщиков на арене «Де Куип», стадиона «Фейеноорда», в качестве капитана – это непередаваемые эмоции. Возможно, это был пик моей карьеры в «Аяксе», даже несмотря на то, что получить награду как лучшему игроку сезона было для меня сюрпризом, поскольку мы не стали чемпионами в том сезоне, уступив титул «Твенте», – и, кроме того, я был иностранным игроком, что еще сильнее повышало ценность награды. Эта награда вручалась по вердиктам журналистов на основе моей результативности, так что это подтверждало стабильность моей хорошей игры под руководством Йола. Несмотря на то что мы не выиграли чемпионат, его решение отдать повязку капитана мне себя оправдало. Я забил 49 голов за 48 матчей во всех турнирах, это был мой лучший показатель за один сезон, и я вел за собой команду, как и хотел Йол.

Казалось, что все идет только к лучшему, но следующий сезон стал худшим эпизодом за все мое пребывание в Голландии.

В добавленное время ничейного матча против ПСВ у меня произошла стычка с Отманом Баккалом. Судья только что удалил моего партнера по команде Расмуса Линдгрена за фол на Ибраиме Афеллае. Несколько игроков спорили. Баккал нарывался, и я укусил его за плечо. После игры я приобнял его и принес извинения. Мы покидали поле вместе, но что случилось, то случилось.

Йол всеми силами меня защищал. Одна из газет назвала меня каннибалом, но Йол пытался перевести произошедшее в шутку, называя это «любовным укусом». Он также понимал, насколько я подавлен. Йол знал, что хотя это и не снимает с меня вину, но по крайней мере он пытался найти для меня оправдание. Не думаю, что он считал, что я подвел его больше, чем я подвел клуб. Капитан команды не должен выставлять себя в таком свете. Особенно в клубе вроде «Аякса», который так гордится своими представителями.

Клуб оштрафовал меня, что я, конечно же, принял без возражений, поскольку у них на это было полное право. Потом голландская Федерация футбола отстранила меня от игры на 7 матчей.

Дальше – хуже: нулевая ничья с ПСВ стала нашей третьей игрой без мячей подряд. Серия неудач затянулась, и вскоре Йол покинул клуб. Мы занимали третью строчку, отставая от ПСВ всего на шесть очков, но ожидания, заложенные нами в предыдущем сезоне, не были оправданны.

Несмотря на мою дисквалификацию, мне позволили сыграть в последней игре группового раунда Лиги чемпионов против «Милана». Наша судьба была предрешена – мы были на третьем месте, отставая от Милана на четыре очка, и не было никаких надежд на то, что мы выйдем в плей-офф, но та игра показала мне, что будет, если я останусь играть под руководством Франка де Бура, который взял управление на себя после ухода Йола. Я забил второй гол для Тоби Алдевейрелда, и мы победили со счетом 2:0. Франк прошел школу «Барселоны», как и мой первый тренер в «Аяксе» Хенк тен Кате, и стиль игры, которого он ожидал от команды, идеально мне подходил.

Он был жесток, но справедлив, особенно когда захотел обсудить со мной мою ситуацию и то, что произошло с Баккалом. После той игры Йол отпустил меня в Уругвай. Франк сказал мне, что не согласен с его решением, посчитав, что я не заслуживал появившегося отпуска после того, что я сделал, а дисквалификация должна означать наказание. Однако он решил, что раз уж Йол дал добро, то он должен уважать решение предыдущего тренера.

Следующее решение он принял самостоятельно, и оно касалось капитанской повязки – Де Бур сказал мне, что хочет, чтобы капитаном команды был голландец, и я полностью понял его выбор и отнесся к нему с уважением.

Когда я вернулся к тренировкам в январе, я снова поговорил с ним, и у нас были нормальные отношения, но затем пришло предложение от «Ливерпуля».

Как бы ни сложилась ситуация в дальнейшем, я знаю, что если бы я остался, то Франк многому бы меня научил, а время под его руководством я провел бы с удовольствием.

***

Несмотря на все, что со мной происходило за три с половиной года в «Аяксе», болельщики никогда не поворачивались ко мне спиной. Как капитан, знаменосец клуба, я подвел их в инциденте с укусом. Но в то же время они видели, что я играл на победу и брал на себя ответственность, чтобы передать свое стремление к победе остальным партнерам. Нет никаких оправданий тому, что я сделал, но они ценили то, что я всегда выкладывался, и многие чувствовали, что благодаря мне команде был привит дух победы. Я нравился им именно из-за того, что я не был похож на тех, к кому они привыкли. Люди меня поддерживали и писали поздравления, за что я был всегда им благодарен. Они скандировали мое имя с первой игры, и скандировали его даже после того, как я ушел из клуба. Когда «Аяксу» выпало играть против «Мачестер Юнайтед» в Лиге Европы в феврале 2012-го, я только-только отбыл свою дисквалификацию после матча с «Ливерпулем». Около 4000 фанатов распевали «Есть только один Луис Суарес» на стадионе «Олд Траффорд». Когда мне рассказали об этом, я был ошеломлен; я никогда этого не забуду.

Еще одна причина, по которой я никогда не забуду этот клуб, – то, как там относились к моей семье. Нам нравилась жизнь в Амстердаме. Она сильно отличалась от жизни в Гронингене; это гораздо более многонациональный город, в нем много туристов и происходит гораздо больше различных событий. В клубе нам посоветовали быть поосторожнее на улицах, но такое предупреждение получает любой молодой турист в большом городе. Как бы то ни было, мы замечательно проводили время. Мы с Софи купили квартиру в стиле «лофт» в перестроенном складе на берегу озера, и в таком оживленном городе, как Амстердам, это было замечательное место, чтобы расслабиться. Но прежде всего в городе было приятно из-за отношения окружающих. Это идеальная ситуация для футболиста, потому что если ты играешь за лучший клуб Европы, но находишься вне поля, окружающие тебя люди уважают твое личное пространство. Никто не беспокоит тебя просьбами сфотографироваться или дать автограф, если они видят, что ты с семьей. О большем я не мог и мечтать.

16 марта 2009 года мы с Софи поженились в Амстердаме, и если бы не поддержка клуба – они даже предоставили мне личный самолет, – я бы не увидел рождения своего первого ребенка. Я так гордился, когда Дельфина «дебютировала» на «Амстердам Арене» в возрасте всего двух недель и одного дня.

Мартин Йол дал мне несколько дней выходных, которые я провел в Барселоне с Софи и ребенком, после чего я должен был вернуться в Голландию. У Дельфины не было паспорта, а ждать его получения было еще 15 дней. Поэтому с 13-дневным ребенком на руках Софи ехала на машине из Барселоны в Амстердам, проведя за рулем весь день.

«Ты с ума сошла? 24 часа за рулем. С двухнедельным ребенком?»

«Ты там один, и мы хотим быть с тобой, поэтому мы приедем».

На следующий день они приехали в Амстердам, а на выходных вместе пришли на стадион.

«Амстердам Арена», возможно, лучший стадион, на котором я играл. У него имеются все преимущества современного стадиона, но благодаря болельщикам ты можешь почувствовать историю клуба. Я очень горжусь тем, что если сейчас спросить этих людей о лучших игроках клуба, они обязательно упомянут мое имя. На самом деле даже просто быть частью голландского футбола очень важно для меня. Если мое уругвайское происхождение дает мне силы никогда не сдаваться на поле, то мое обучение в Голландии научило меня никогда не переставать думать.