Книга белой смерти - Чак Вендиг

реальность. – И каким боком тут замешана Марси Рейес? Она выступает в качестве приемника? Ты сказала что-то о… о… о сигнале…

Раздался стук в дверь. Сэди и Бенджи молча переглянулись.

– Наверное, это Арав, – натянуто произнесла Сэди.

– Блин! Точно. – Пройдя мимо нее, Бенджи открыл дверь. Она не ошиблась – на пороге стоял Арав, вылупив глаза. – Сейчас не время, мы подойдем, когда будем готовы…

– Сигнал? – спросил Арав. – Какой сигнал?

41

Все это окажется в помоях

Семеро человек погибли во время стрельбы в школе в Портленде

От Мэгги Таунсенд, «Вашингтон пост»

Четыре ученика и три учителя были убиты сегодня в средней школе в Клакамас-Крик. Стрелявший, бывший ученик школы Тимоти Гроссер, покончил с собой на месте преступления. Директор школы Дезире Осгуд заявила, что Гроссер был проблемным учеником; его исключили из школы за то, что он рисовал в раздевалке расистские символы и издевался над учащимися из числа национальных меньшинств. Кандидат-республиканец Эд Крил на встрече с избирателями во вторник высказал свое мнение: «Во всем виноваты путники. Мы сбились с пути, мы поддерживаем сборище террористов-грешников. Напряженность нарастает, и нам следует ждать роста случаев насилия».

13 ИЮЛЯ

Бернсвилль, штат Индиана

Интервью на радио беспокоили Мэттью. Тревога липла к нему подобно неприятному запаху. Пастору хотелось донести свое слово до людей, но в то же время, высказывая свое послание, он старался действовать как можно осторожнее. Рассказывать о любви и надежде всегда лучше, чем угрожать наказанием и расправой. Но, опять же, нельзя удалять эти вещи из Слова Господня, ведь так? Да, Всемогущий – это любящий отец, однако любому отцу временами приходится проявлять строгость.

Но в настоящий момент перед Мэттью стояла более прозаическая проблема.

Ему была нужна рубашка. Что-нибудь простое, строгое, но с коротким рукавом, поскольку стоит такая проклятая жара. (Даже несмотря на включенный кондиционер, Мэттью чувствовал на затылке липкий пот, струящийся по спине.) Через час у него была назначена встреча с Хирамом Голденом – тот предложил ему стать его агентом, и они должны были официально оформить соглашение. Мэттью не очень нравилось то, что Голден собирался на какое-то время оторвать его от церкви – не то чтобы совсем прикрыть лавочку, но на несколько недель отойти от дел, полностью сосредоточившись на выступлениях в средствах массовой информации.

– Это принесет хорошие деньги, – заверил он.

– Я не могу закрыть церковь, – ответил ему Мэттью. – Это все равно что просить мое сердце прекратить биться.

При этих словах Голден только усмехнулся.

– Посмотрим, – сказал он. – Все можно обговорить, Мэттью. Я покажу вам свет, друг мой.

Сегодня они договорились отобедать вместе, поэтому Мэттью перерыл весь гардероб в поисках подходящей рубашки, но так ничего и не нашел. Абсолютно ничего.

Он окликнул Отом. Ответа не последовало. Жены опять не было дома. Она куда-то ушла. В последнее время такое случалось часто. Уехала за покупками (теперь у них появились кое-какие деньги) или отправилась в парк («Просто прогуляться и насладиться божьим мирозданием», – говорила Отом). К ее чести нужно сказать, что в последнее время она стала гораздо более счастливой – взгляд у нее оставался немного сонным, но она улыбалась, смеялась и пребывала в веселом настроении, напоминающем Мэттью ту пору, когда они только познакомились. Этого настроения, этой искорки не было уже очень давно, и Мэттью должен был признать, что радовался его возвращению.

И все-таки он понимал, что разгорелась эта искорка благодаря таблеткам. Не благодаря Богу. Не благодаря молитвам. Все дело было в маленьком пузырьке с таблетками счастья.

Который дал Отом Озарк Стоувер.

Мэттью заскрежетал зубами, прогоняя прочь эти мысли.

Одним из неприятных следствий того, что жена подсела на таблетки и стала веселой и беззаботной, было то, что она теперь постоянно все забывала, подобно зубчатой передаче с проскальзывающими шестеренками. Вчера Отом забыла достать посуду из посудомоечной машины. Три дня назад она, отправившись на машине, забыла заправиться, и ей пришлось вызывать техпомощь с канистрой бензина. Очень неприятно.

Поэтому Мэттью заглянул в прачечную, открыл сушилку…

И естественно, там лежала куча белья.

Мэттью увидел клетчатую ткань.

– Мои рубашки, – пробормотал он. – Черт бы тебя побрал, Отом!..

Подобно Атласу, держащему на своих плечах земной шар, Мэттью схватил кучу белья и потащил ее в спальню. Там он бросил белье на кровать (незаправленную). Из кучи выкатилось что-то и со стуком упало на пол.

Если точнее, два чего-то.

Наклонившись, Мэттью подобрал с пола два ружейных патрона. Не очень больших – тонкие трубки из зеленой пластмассы, не толще указательного пальца. Один с запрессованным концом, готовый к выстрелу, второй раскрытый, стреляный. Для ружья маленького калибра.

Разобрав кучу, Мэттью обнаружил среди своих вещей и одежду Бо. Определенно, патроны вывалились не из его одежды. Значит, они вывалились из вещей Бо. А это означало, что мальчишка продолжал обращаться с огнестрельным оружием, несмотря на то что Мэттью категорически запретил ему это. Они еще не встречались с Роджером, который должен был научить их основам обращения с оружием, из чего следовало, что Бо нарушил данное отцу слово.

Означало ли это то, что Озарк также нарушил свое слово?

Мэттью заверил себя в том, что это невозможно. Озарк уважаемый человек. Тут все законно. Скорее Бо занимался этим со своими приятелями. И тут же новый вопрос: с какими приятелями?

Недовольно бормоча себе под нос, Мэттью отправился в комнату к сыну. И снова подростковый запах ударил ему в лицо совковой лопатой. Морщась, Мэттью принялся рыться в беспорядочном ворохе одежды Бо. Заглянул под кровать. (Там он нашел пластиковый контейнер с остатками соуса, уже заплесневевшего.) Заглянув в шкаф, обнаружил футболки и джинсы, по большей части черные, не висящие, а сваленные внизу. Затем он перешел к комоду в углу и проверил один ящик за другим.

Во втором ящике снизу Мэттью нашел порнуху. Если точнее, порножурналы – он даже не подозревал, что они по-прежнему издаются. Разве сейчас все не скачивают порнуху из интернета? Разумеется, сам Мэттью этим не занимался, поскольку порнография – это грех. Эти женщины и девушки родились не для того, чтобы на них пялились, они – божьи творения, как и он сам. Мэттью не собирался оправдывать систему, которая надругалась над этими женщинами, как не собирался оправдывать и их самих, поскольку они сделали очень плохой, очень греховный выбор. (Да, он слышал, что некоторые женщины сами выбирают себе такую жизнь, но не мог в это поверить.)

Журналы были весьма потрепанные. Пара десятилетней давности, еще три восьмидесятых годов, с грудастыми девицами с пышными шевелюрами и большими треугольниками лобковых волос. Глядя на них, Мэттью поймал себя на том, что у него участился пульс, поэтому он поскорее швырнул журналы обратно в ящик и задвинул его.

Нужно будет серьезно поговорить с Бо об этом.

Мэттью выдвинул последний ящик.

Джинсы,