Журнал «День и ночь» 2011–03 (83) - Анатолий Аврутин

ДиН мегалит

Александр Вавилов[71]

Огненный шар

Гоголь

Мёртвый том вторых душ. И в котельной темно.Гоголь вышел во двор. Баррель спирта был выпитЗа пятнадцать минут. Всё давно решено…Это бегство в Москву словно «Бегство в Египет».

Пусть холопы молчат под еврейскую речьИ цыгане гурьбой провоцируют БогаНа глобальный гипноз. Но уже не сберечьПопуляцию смысла внутри диалога.

Долговязый ямщик, отрицающий смерть,Припаркует коней у кладбищенской стойки,И хозяйка пивной нанесёт на скатертьПоросёнка, десерт, буржуазные слойки,

Восемь рябчиков, семь кружек нефти, и шестьКружек нефти времён аравийской добычи…Чтоб хоть в пляс, хоть вразнос. Или просто поесть.И стихи посвящать потребляемой дичи.

Никакой новый том не поможет принятьПолоумных гостей — желтоглазую погань.Гоголь вышел во двор… от и краткой до ятъКуролесил и пел, ибо кто, как не Гоголь?

Гоголь шёл мимо тьмы, то есть как бы сквозь тьму,То есть прямо по тьме весь как будто из морга…И сверчки-светлячки улыбались емуНарочито назло, принудительно долго.

Мёртвый том вторых душ закоптил статус-кво.Гоголь вышел во двор — в безрассудство и в глину,И хозяйка пивной догоняла его,Чтобы бросить упрёк в безупречную спину.

Огненный шар

Это судьба. Время течёт вспять.Огненный шар. Дна у Земли нет.Бог не придёт. Некуда здесь встать.Тем, кто в огне, трудно любить свет.

Тем, кто в огне, проще познать страх.Тем, кто в огне, сложно принять дым.Нечего ждать. Даже душа — в прах.Некого ждать. Он не придёт к ним.

Он не найдёт в этом огне путь.Как находить, если пути нет?Скрылась в дыму та, что почти суть…Это «почти» суть обратит в бред.

С этим «почти» не заглянуть встарь…Как постареть — время течёт вспять.Он промолчит. Мысль облетит гарь.Он бы сказал, если б умел врать.

Швея

Швея курила и пила кагор,И шила срок бездомному коту,И выходила в тёмный коридорС неоновым фонариком во рту.

Потом швея стояла у двери,Потом швея стояла у окна…Но что творилось у швеи внутриНикто не знал. Особенно она.

Потом швея снимала бигуди,И улыбалась, глядя на сервант.Всё лучшее осталось позади —Ямайка, Никарагуа, Тайланд…

А впереди — один сплошной Тунис,И множество гавайских негритят.Теперь уже бухать помойки близКрасноармейцы ей не запретят.

А ведь на швейной фабрике в ТоржкеОна была когда-то на виду!И пела на швеином языке,И вкалывала только за еду.

Потом она отбилась от руки,Похитила со склада акваланг,И стала жить в землянке у реки,И каждую субботу грабить банк.

Бобры в ней отмечали прыть и стать,Когда она купила им гамак,И разрешила акции скупатьНа рынке обесцененных бумаг.

Швею Венерой звали моряки,Но террористкой в аэропорту…И вот теперь она в конце строкиСидит и шьёт. Бездомному. Коту.

Корабли

Комната, прокуренная нами.Сжатый воздух. Лампочка в пыли.На обоях синими волнамиМоре размывает корабли.

Из колонок слышен тембр Стинга.Фоном. А во взгляде — корабли.В общем-то, обычная картинка:Волны плюс отсутствие земли.

По обоям движется цунами,И прибой вливается в отбой.Комната, прокуренная нами…Пустота, воссозданная мной.

Констанция

Нет, Констанция, констант отныне нет.Есть фонарь, и есть бутылка вискаря.Мне пятнадцать. Я не старше. Яркий светНадо мною. Это мягко говоря.

Ты, казалось бы, запуталась в делах,Но и я за это время встрял в долги…Я всё чаще не танцую на балахИ во взгляде множу степени тоски.

Понимаешь, мне давно плевать на тоС кем ты раньше не спала, а с кем спала.Я такой же ненормальный, как никто,Я кормлю себя объедками стола,

Я расклеил облигации на дверь,И на флюгер, и на спину ямщику…Никакой дуэльный кодекс мне теперьНе поможет возвратить себя в строку.

Никакой дуэльный кодекс мне ужеНе расскажет, чем для пули стал полёт.Я застрял на самом крайнем рубеже…Я уверенно не тот, не тот, не тот.

Дорогая, мне давно пятнадцать лет,Я в старение не верить устаю.Я из всех к усадьбе пригнанных каретПредлагаю выбрать самую твою.

Мы умчимся в обмельчавшие моря.Я давно имею виды на талант…Ты имеешь много больше и не зря.Туш, Констанция! Отныне нет констант.

Мисс Марпл

Я зачем-то ночью ушёл из паба,Плыл по Фрунзе, думал, аки богема:Мисс Марпл — золото, а не баба!Афродита пенного Бирмингема!

Хулиганы дико её боятся…Ведь старушка очень легко одета.Помню, как-то в серии триста двадцатьГопник Томми плюнул в неё за это.

Мисс Марпл ходит в зелёной шляпке…Ни инсульта нет у неё, ни тромба…Вот бы дома мне находили тапкиМисс Марпл и детектив Коломбо.

Не боится американских горок,Не боится чёрного пистолета…Если честно, в серии триста сорокБайкер Билли плюнул в неё за это.

Как приятно, встречные видя лица,Плыть вдоль Фрунзе гордо и молчаливо.И, конечно, спьяну мне будет снитьсяМисс Марпл. К чёрту такое пиво!

Мисс Марпл, знайте, что на УралеКто-то плачет ночью под звездопадом.Вы мне стали ближе агента Скалли…Я Ваш Малдер. Истина где-то рядом.

Части речи

Разбери на части прямую речь,Позже — собери из неё такси…Полагаю, поздно себя беречь,Так что успокойся, не мороси —

Собери такси и прильни к рулю.Как ты понимаешь глагол «прильни»?Синтаксис, подсевший на коноплю,Славился глаголами искони.

Поезжай по встречной, по кольцевойПод предлогом «на», если «но» предлог.Если подтвердится, что ты живой —Сядешь в третий раз на четвёртый срок.

Завтра-послезавтра найдёшь ответ,Стоило ли речь превращать в такси?Стоило ли ездить на синий светПод предлогом «Господи, упаси»?

Под предлогом «Господи, сохрани»Будешь биться чаще, чем я пишу.Славился предлогами искониСинтаксис, подсевший на анашу.

Посмотри на счётчик. Закрой глаза.Каждый километр прими за фол.Я не против скорости и не за…Скорость — это самый чудной глагол.

По-любому врежешься в некролог,Так что бесполезно себя беречь…Если знак «Поэзия» не предлог —Разбери на части прямую речь.

Боярышник

А потом он пришёл нарядный,Чтоб стоять в середине зала,Но боярыня наказала,Потому что дурной и жадный.

А потом говорит: «Налейте».А потом: «Я устал всецело».Но боярыня захотела,Чтобы он ей сыграл на флейте.

А потом он решил в баракеСделать ставку на крокодила…Но боярыня запретилаИ ему, и его собаке.

А потом в перспективе летаОн буянил, скажи на милость.Но боярыня застрелилась.И, конечно, из пистолета.

А потом он порвал гармошку,Потому что любил культуру…Но боярыня ведь не дура —Застрелилась-то понарошку.

А потом и почёт, и слава…Мало шансов и смысла мало.Но боярыня загуляла.Загуляла! Имела право.

Александр Петрушкин[72]