Ты помнишь, мой ангел… - Владимир Ващалкин

Ты помнишь, мой ангел…

Владимир Ващалкин

© Владимир Ващалкин, 2016

Редактор А. А. Громыхин

Корректор Е. И. Дедина

ISBN 978-5-4483-3046-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Владимир Ващалкин

Поэт Владимир Ващалкин – «последний из могикан» безупречности русского слога. Простота и задушевность его лирики – признак индивидуального мастерства. Он говорит кратко, ёмко, по существу. Иногда единственное четверостишие раскрывает динамику образа. Это безусловное дарование, сильная сторона его творчества. Кроме тяготения к малой форме, Ващалкину присуща предметная точность эпитетов. Внятность языка, в котором смысловые и эмоциональные оттенки едины в гармонии строфы. Тексты совпадают в смысловых и ритмических ударениях. Умение в точности расставить каждое слово в нужном месте строки – титанический труд.

Мир поэта Ващалкина музыкален! Его стихи написаны тональным языком в манере музыкальной певучести. Отсюда совершенные рифмы, понятный слог.

Завидная точность, изысканное чередование звуков в прямой зависимости от ритма. Идеальная фонетика.

Владимир Ващалкин – искусный творец пейзажа. Его стихи с избытком дозированы природой. В них слышатся: есенинская задушевность, рубцовское тихое марево и философия Тютчева.

Владимир Ващалкин не просто лирический поэт, он творец реальной жизни. Художник работающий с натурой. Потому его лирика тонка и певуча. В ней присутствует гармония живой природы, её дыхание. Детали скрупулёзно отшлифованы и доведены до совершенства. Поэзия подобного рода приобретает значение «проповеди самоуглубления». Она сопоставима с художественными образцами классического реализма.

Владимир Иксанов

литературовед

г. Рига, Латвия

«Может, поверить мне хочется очень…»

Может, поверить мне хочется оченьВ то, что с тобою встречался я где-тоВ лунных аллеях таинственной ночи,Изнемогающей в запахах лета.В неизъяснимом сиянии лунномВсё было странно, загадочно, зыбкоТам, где я был изумительно юным,Там, где была твоя нежной улыбка.

«Ты помнишь, мой ангел, светлейшие плёсы…»

Ты помнишь, мой ангел, светлейшие плёсы,Сияние солнца в прозрачной волне?Волна отражала русалочьи косы,И взгляда смущение виделось мне.Мы плыли неспешно по воле теченья,И сами, казалось, избрали свой путь.Когда потускнело протоки свеченьеИ стала похожей водица на ртуть?!Боюсь, мне уже не дождаться ответа,И, видимо, больше уже никогдаВ зелёном раю первозданного летаНас не околдует простая вода.

«В оркестре небесном есть горны и альт…»

В оркестре небесном есть горны и альт,Литавры и трубы его громогласны.А звуки рояля воздушны и ясныВ дождинках, летящих на гулкий асфальт.Во всём поднебесье звучит попурриТаких непохожих по стилю мелодий,И, дань отдавая затейливой моде,О жанрах с любимой держу я пари.Подвластны оркестру и вальсы, и джаз,Хотя не звучало бы чудно всё этоВ разгуле дождя и слепящего светаБез милых, восторженных, ласковых глаз.

«Ещё не всё я ей сказал…»

Ещё не всё я ей сказал,Не вымолил прощенья взглядом,А удаляется вокзал,Заворожённый снегопадом.Всё обречённей стук колёсС неумолимым их движеньем,С мольбой, летящей под откос,И скорбным в стёклах отраженьем.

«Вернуться бы к ней хоть на миг!..»

Вернуться бы к ней хоть на миг!..Напрасно в роковом испуге,Подняв от стужи воротник,Я думал – ухожу от вьюги.

«Не спрашивай, прошу я, ни о чём…»

Не спрашивай, прошу я, ни о чём,Когда колышется дождя завеса,И громовержец щёлкает бичомНад нашим пышным лиственным навесом.Заворожил поток летящих струй,И никакие неуместны речи.Прошу, молчи: молчи и не горюй,Что дождь – участник тайной нашей встречи.

«Ах, зачем было надо…»

Ах, зачем было надоМне увидеть у васОтрешённого взглядаНеприкаянность глаз?!

«В середине Вселенной…»

В середине Вселенной,В середине зимыВ стоге стылого сенаВьюгой венчаны мы.Ни вблизи, ни далёкоНи следа, ни дымка —Только лунное окоСеребрит облака.Только нежные губы,Только жаркие губы,Только жадные губыНа сто вёрст и века…

«Родная, не томи упрёками…»

Родная, не томи упрёками,Милей тебя на свете нет —С глазами тёмно-волоокими,Таящими небесный свет!..

«Прежде, чем дали померкнут для нас…»

Прежде, чем дали померкнут для нас,Прежде, чем нежность и сила истают,Жить бы нам грёзами, в явь прорастаяДобрым свечением любящих глаз.Видишь, родная, светло, словно днём,Хоть осеняет нас сумрак заката,Катятся по небу грома раскатыИ обагряется небо огнём.Нам бы с тобой не прощаться вовек,Нежность не смоет дождя водопадом.Что же ты смотришь загадочным взглядом,Полуприкрытым овалами век?

«И не ангел я, и не бес…»

И не ангел я, и не бес,Только слышать мне всластьВ чьём-то голосе глас небес,В чьём-то возгласе – страсть.

«Свет мой небесный и светоч земной…»

Свет мой небесный и светоч земной,Что же со мною творится?То вдруг удушливой топит волной,То я летаю, как птица.Ночью бессонною лик твой ловлю,Въявь не могу наглядеться.Свет мой, когда же и как утолюНежность щемящего сердца?!Светоч мой милый, ты жажда и боль,В муках мечусь до рассвета.Если же спросишь меня ты – изволь:Любо безумство мне это.

«Я тебя никогда не забуду…»

Я тебя никогда не забуду,И в безрадостном беге времёнНе узнать злоречивому людуНаших венчанных тайно имён.И в заветных минутах рассветаНе роса заблестит у берёз —Задрожат на хрусталиках светаПоминальные капельки слёз.

«Когда с небес нагрянет снегопад…»

Когда с небес нагрянет снегопад,Иду я к ней в бурана колыхание,Бродя во мраке снежном наугад,В котором чудится её дыхание.Иду я к ней уже немало лет —Я так люблю её улыбку нежную,И глаз её хочу я видеть свет,Погашенный былой зимою снежною.

«Я грусть свою не разделю ни с кем…»

Я грусть свою не разделю ни с кем.Кому сказать о выстраданной доле,Когда в плену своей сердечной болиВсю жизнь я строю замки на песке?И только в майских всполохах зариДеревьям – мой рассказ исповедальный…О сад духмяный в белом платье бальном,Доверием меня ты одари!

«В три оконца домишко…»

В три оконца домишко,Да на что мне дома?Мне бы сына, сынишку…Был бы рад без ума!Я старушке-гадалкеСто рублей прогадал.Сто рублей мне не жалко,Я и больше б отдал.Мне гадалка гадалаНа ржаных отрубях,Мне гадалка сказала:«Будет сын у тебя.Только осени стыннойЛить устанут дожди —Краснощёкого сынаОт жены своей жди…»Ах, гадалка-гадалка,За распаренный жмыхСто рублей мне не жалко,Жалко – нету жены.

«Вернуться бы к родному полустанку…»

Вернуться бы к родному полустанку,Что грезится и в снах и наяву,И к рёву паровозов спозаранку,И к шлейфам дыма в неба синеву,И к чудному цветному узорОчьюОт насыпи до лесополосы,Что оглашалось стрёкотом сорочьимОт утренней до меркнущей росы.Там день-деньской гремя, роняя стоны,Составы шли в неведомую даль.Там годы промелькнули, как вагоны,Зелёные, нарядные… А жаль!

«Моя родина – дом у реки…»

Моя родина – дом у рекиС частоколом дворовым и садомИ резным с кружевами фасадом,Всем домам городским вопреки.Моя родина – клён у плетняВ полонённом травой палисаде,На котором сидел я в засаде,Созерцая мгновения дня.Моя родина ныне вдали,Но на памятный запах и звукиОтзываются сердце и рукиОщущением тёплой земли.

«В полях, за рощами чудесными…»

В полях, за рощами чудесными,Чистейшим воздухом дыша,Хранима силами небесными,Живёт, как встарь, моя душа!

«Ночь деревенская пахнет навозом…»

Ночь деревенская пахнет навозом,Прелой соломой, душистой травой,И очарована лунною грёзой,И соловья ворожбой горловой.Ночь деревенская – сердцу отрада.Ночи уклад удивительно прост, —С дивным покоем душевного лада,С близким и ясным сиянием звёзд.

«Была моя улица детства, как сон…»