Игра. «Не спеши узнать чужие секреты…» - Екатерина Павлова

Я глубоко вздохнула. Идиотизм положения, да и состояния, в котором я пребывала, меня убивал. Мне пришлось уговаривать себе снова лечь и перестать думать обо всяких глупостях, но несмотря на то, что в кровать я легла, свет остался включенным. Приковав глаза к потолку, положив пальцы на живот, я улеглась с открытыми глазами. Грудь равномерно задышала. Давно я не боялась так сильно, очень давно. Глупо, но мне было страшно как в детстве. Пролежав еще минут двадцать, я поняла, что меня беспокоит, снова вылезли из кровати, открыла дверь своей спальни, вышла босая в коридор и зашагала вперед. Проходя по коридору, я более или менее успокаивалась. Ничего и никого здесь не было. Я спустилась на первый этаж, включая везде свет и проходя в каждую комнату. Потом оглянулась еще раз вокруг. Страх отпустил. Обратно я вернулась, погасив везде свет, и уже не боялась, легла в кровать и закрыла глаза. Спала плохо, хоть ничего кошмарного мне не приснилось. Я постоянно ворочалась в кровати, через каждый час просыпалась, а потом с трудом снова засыпала.

Старая резная дверь одного из уникальных палаццо на Гранд Канале открылась под силой мужской руки. Раздался шум, неприятный, но привычный каждому, кто живет в старых домах. В пасти входа на полу палаццо появились мужские ноги, выхваченные светом ночной улицы. Свет блеснул и погас так же стремительно. Ноги, чей хозяин тихонько прикрыл за собой дверь, прошли вперед по коридору, вовнутрь украдкой. Раздался еще хлопок. Мужчина повернулся лицом ко входу, завертев темной головой. Широкая мужская спина пошла напрямик к лестнице. Рука заскользила по перилам. Мужчина пересчитал ногами все ступеньки и пошел вдоль по коридору к своей спальне. В палаццо все спали. Не было и звука. Ему оставалось преодолеть еще несколько метров, как перед ним резко открылась дверь. Мужчина вздрогнул от неожиданности. Ноги остановились. На пороге показалась красивая женщина, которой было лет тридцать пять, в шелковом халате и с тревожным взглядом. Она быстро посмотрела на мужчину, и еще больше разволновалась.

– Где ты был?

– Прогулялся, – ответил мужской голос.

– Так поздно?

– И что?

– Куда ты ходил так поздно? В Венеции уже фонари толком не горят.

– Я прогулялся, – снова повторил мужчина.

Женщина еще пристальнее посмотрела на ночного гуляку. У мужчины была не к месту и не ко времени слишком довольная физиономия. Причины столь внезапной радости женщину пугали, точнее, незнание причин.

– Ты кого-то встретил? – попыталась забросить она удочку.

– Кого? – бровь взлетела над карим глазом.

– Я не знаю, – пожала она плечами.

– Я пойду спать, – ответил мужчина и двинулся вперед.

– Ты не зайдешь, на минутку? – снова подала голос женщина, наблюдая, как от нее удаляется широкая мужская спина.

Высокий и широкоплечий мужчина помедлил, опустил глаза и приблизился к женщине. В темноте коридора они были едва различимы. Высокий мужчина, которому она была по подбородок, потоптался возле нее с опущенными вниз карими глазами и тихо произнес.

– Я не хочу, чтобы ты опять плакала, – его рука потерла глаза, закрыв лицо. – Я могу зайти, но ты опять истолкуешь все не так как есть. Я не останусь с тобой. Это – не воссоединение.

– Тогда, зачем ты меня пригласил? – возмутилась она в очередной раз. – Что это за игры, извращенные пытки раньше не были частью твоей натуры?

– Я пригласил тебя отдохнуть в Венеции. Ты жаловалась на Майкла, говорила, что он изводит тебя, – пожал мужчина плечами.– Хотел сделать тебе приятное.

Женщина потянулась и обвила руками его шею.

– Я так соскучилась по тебе, по твоему запаху, по объятьям, – ее голова все плотнее прижималась к мужскому телу. – Поцелуй меня.

Мужчина стоял и смотрел на нее бездвижно. Женщина потянулась и коснулась своими мягкими губами мужских губ. После нескольких поцелуев, оба зашевелились, направились в сторону. Дверь в ее спальню закрылась с характерным резким звуком. Как только раздался хлопок закрывшейся двери, чьи-то глаза резко открылись.

Мужчина, который лежал в спальне, на этом же этаже, открыл глаза. В его груди бешено забилось сердце, так как он знал, чем закончится эта сцена, точнее вся драма. Он лежал, скрестив руки на животе и монотонно дышал. До его уха время от времени стали долетать характерные звуки, и при каждом колебании, его сердце уходило в пятки. Атлетичная фигура напрягла каждый мускул тела, грудь с прекрасно очерченной мускулатурой тревожно поднималась. Светлые, зеленовато-коричневые глаза были уставлены в потолок.

– Издевается над одной, за то, что другая об него вытирает ноги и гонит от себя как собаку, – подумал лежавший одинокий мужчина и еще раз вздохнул. – Когда он уже успокоится и перестанет думать о ней? Когда, наконец, поймет, не для него она, и никогда не будет с ним. Сколько он будет бегать за мечтой и злиться на весь свет, что она не сбывается?

Пока мужчина думал, звуки, наконец, стихли окончательно, так как расслабленное женское тело уже прижалось к мужскому. На лице женщины играла едва заметная улыбка победы.

– Скажи мне, где ты был? – тихо произнес ее голос, а нежные руки крепче обняли мужчину рядом.

Тот хранил молчание и покусывал губы, вспоминая, как недавно бродил под чужими окнами и высматривал в них фигуру.

– Скажи, – произнесла она.

– Перестань, – ответил он и снова начал отстраненно лежать рядом.

– Я не понимаю, почему ты сам не свой? – произнесла она, приподнимаясь на локте. – Ты очень изменился, уже два года как. Даже здесь ходил как туча до сегодняшнего дня. Что произошло, пока ты гулял?

– Спи, – ответил он, – или я пойду к себе.

– Нет, не уходи, – снова вцепившись в него, жарко зашептала женщина. – Просто я не понимаю, почему ты злишься. У тебя всегда портится настроение так вдруг из-за одного человека, но ее здесь нет. И не будет никогда, – обняли крепче женские руки.– Просто боюсь, что оно у тебя испортится опять.

Мужчина ничего не ответил, просто лежал и думал. Он прекрасно знал, что в скором времени должно произойти, и от того самодовольно улыбался своему триумфу. Единственное, что его беспокоило, это то, что женщина опять будет плакать, страдать, будет кричать в истерике и обвинять его в том, что он ею воспользовался. Женщинам вообще трудно объяснить, что иногда потребности организма сильнее, чем любая нравственность и мораль.

4

Получилось так, что всю ночь я не спала, а пыталась спать, и когда проснулась часов в шесть утра, солнце уже начало всходить. Я бросила свои потуги поспать, просто лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Розоватые лучики окрашивали стены и деревянные балки потолка, меняли цвет и начинали потихоньку нагревать помещение. Все просыпалось, радовалось новому дню, кроме моего тела, которому так и не удалось отдохнуть. Часов пять спустя, я прибежала на работу с недосыпом под глазами и устроилась поудобнее в мастерской. Делать особо было нечего, монотонно я перебирала картины. Часы медленно отсчитывали время. Я сидела, пытаясь отгородиться от тревожных предчувствий и недосыпа, уже часа два к ряду не выходила оттуда, проявляя чудеса трудоголизма, что было мне не свойственно. Леонардо пришел наверх и стал почти невидимым, начав писать. Он просто тихо вошел, взял завешанный тряпками в углу мольберт и стал работать. Работал художник очень тихо, практически не производя никаких движений – это было удивительно.

Я тоже старалась все делать тихо, чтобы ему не мешать. Невероятное ощущение, когда двое находятся в одной комнате и беззвучно сосуществуют, даже дыхание становится более тихим, чем обычно. Я взяла одну из картин, на которой была изображена женщина, и сразу поняла, кто она. Белая кожа с синим отливом и огненные волосы. Она была повернута в профиль и немного спиной. Сзади был темно-синий с отливом зеленого и коричневого фон, напоминающий смятые простыни, практически не прорисованный. Особой четкостью портрет не отличался, но как будто дышал и вибрировал насыщенностью красок и эротизмом изображения. Я провела пальцами по нему не в силах устоять. Через какое-то время взяла следующий, на нем была снова женщина, и снова в профиль было лицо и шея, а грудь и все ниже следующее были написаны в анфас. Потом снова портрет, и снова странность – ее плечи и лопатки, и копна огненных волос, поднятых руками. И еще один, на нем модель сидела в анфас, широко расставив ноги, и загородив свое лицо зачесанными вперед волосами.

– И как вам? – раздалось над моим ухом.

Я обернулась, не узнав голоса.

Надо мной стоя мужчина лет тридцати пяти, с черными глазами и загорелой кожей. Он немного улыбался. Его волосы были лощено зачесаны назад, и как будто влажноваты. Про таких мужчин говорят – дьявольски привлекателен.