Спрингфилд - Сергей Игоревич Давыдов

шли пить колу в темнеющую степь.

Матвей любил музыку и часто ее включал, причем подбирал очень точно, из-за чего я чувствовал себя в кино. Еще он очень любил грустить.

Весна была ранняя, быстро сошёл снег и в конце апреля уже было тепло. Когда мы стояли в поле, он включил midwest-emo группу American football. Я сказал ему:

— Мы будто в Штатах. На Среднем западе.

— Мы и есть на Среднем западе. Только России.

— Но здесь никогда не жили чероки. Только какие-нибудь печенеги. Татищев писал, что это дикое поле. Неясно, зачем вообще здесь сделали город.

— Чтобы мы в нем залипли, — ответил Матвей.

— Хочу уехать в Штаты, угнать пикап, украсть дробовик, ездить по Аризоне и грабить реднеков.

Матвей ухмыльнулся.

— Наивно.

— Ну это же просто… Так, просто…

— Мило.

— Че с тобой опять началось?

— Ниче. Мы просто в Тольятти.

Я не любил, когда в калифорнийце Мэте мерцала русская тоска.

— Бля, я готов стать кем угодно, лишь бы уже кем-то стать, — говорю. — Как думаешь, а Леха не би?

— Би не би, поймал — еби, — ответил Матвей и потрогал мой мизинец своим.

— Хочу звать это место долиной Чероки.

— Схороните моё сердце у Вундед-Ни, — сказал Матвей.

— Красиво звучит.

— Есть такой фильм. Про индейцев Северной Америки. Там еще Соки играла из «Настоящей крови».

— И что там было?

— Они боролись за себя и умерли, — заключил Матвей.

Мы еще недолго постояли в траве и отправились на последнюю маршрутку в Самару. Мэт уснул у меня на плече, а я сделал вид, что тоже сплю и не замечаю.

Уже ночью, разойдясь по общагам, я написал ему «Вконтакте»:

АНДРЕЙ. 02.23. Спишь?

МАТВЕЙ. 02.23. Нет.

На меня с аватарки смотрел спецназовец в розовой толстовке с надписью «USA army» и в краповом берете. С ним здоровались однополчане, а он растерянно смотрел в сторону, будто не понимая, что происходит и почему они не в розовом.

АНДРЕЙ. 02.23. Че делаешь?

МАТВЕЙ. 02.24. Ниче. Ебу себя. Не могу уснуть. Утром зачет.

АНДРЕЙ. 02.24. Говно. Ну зачет ерунда, не экзамен.

МАТВЕЙ. 02.24. Блин. Зря я военку бросил. Я ее ненавидел.

АНДРЕЙ. 02.24. Зря я вообще на нее не пошел. Теперь надо будет думать, как бегать от государства.

АНДРЕЙ. 02.24. Но если ядерная война, тебя зато не отправят воевать с Америкой.

МАТВЕЙ. 02.24.)))

АНДРЕЙ. 02.24. Я стихотворение написал. И там есть про тебя.

МАТВЕЙ. 02.24. Оу. Круто.

МАТВЕЙ. 02.24. Я где-то есть.

АНДРЕЙ. 02.24. Типа ищу себя. Зацени.

АНДРЕЙ. 02.24. ОЛДСПАЙС

Моя подушка в общаге пахнет «Олдспайсом»

Молодым мужиком

И пивом,

Спизженным в «Перекрестке».

Раньше она пахла сыростью и дешёвой хлоркой.

Любой другой молодой мужик

Потом

Будет как я спать на нарах лучшего вуза Богом Хранимой

Тереть ладошку об казенные простыни

Вспоминать как из Библии любимые сценки с «Порнхаба»

Дрочить и думать как побыстрей бы это закончить.

Порошок стоит у стенки «Би Макс»

Би не би поймал еби

Такая вот радость

Нахуя и зачем

Как сказал мой любимый бой.

Любой молодой российский мужик

Пахнет надеждой и сырой землей

И горячей лампой накаливания

Об неё прикуривают в тюрьме

Встают на табуретку

Ждут

И однажды все получается.

Любой российский мужик родился в тюрьме

И с детства он смотрит на лампу накаливания

И понимает

Что лампы накаливания сильно проигрывают аргоновым

Что они существенно хуже

Но в целом это как бы неважно.

Он спускает пар

Ладится на бок

И про себя повторяет смешные заветы отцов

Любимые сцены из «Камеди клаба»

Пахнет «Олдспайсом»

Спизженным криминальным

И наверное так и положено

И наверное так и нужно

Андрей смотрит на лампочку.

МАТВЕЙ. 02.25. У меня в голове зазвучал бит «Кровостока». Мощно. Про меня.

АНДРЕЙ. 02.26. Да, про тебя.

МАТВЕЙ. 02.26. Я не понял про лампы.

АНДРЕЙ. 02.26. Я тоже.

МАТВЕЙ. 02.26. Ты талантливый.

МАТВЕЙ. 02.26. Стоп.

МАТВЕЙ. 02.26. Ты дрочишь в кровати общаги?

АНДРЕЙ. 02.27. Соседи съебались на родину.

МАТВЕЙ. 02.27. Кулачное право дрочки. Дрочить — это святое. Нам нужны специальные дрочильные комнаты.

АНДРЕЙ. 02.27. Со специально обученными волонтерами.

МАТВЕЙ. 02.27. Не. Это уже блядство.

АНДРЕЙ. 02.27. Но можно было бы. Экстренная сексуальная помощь.

МАТВЕЙ. 02.27. Кто бы мне подрочил.

АНДРЕЙ. 02.27. Я.

МАТВЕЙ. 02.27. Ты назвал меня своим боем. Мне приятно. Не так грустно.

АНДРЕЙ. 02.27. Почему тебе грустно?

МАТВЕЙ. 02.28. (мем с Леонардо ДиКаприо в фильме «Джанго освобожденный» и подписью «А хуй его знает?»).

МАТВЕЙ. 02.29.

Стипуху задерживают. Людей на митингах задерживают. Вахтерши на вахте задерживают. Преподаватели после пары задерживают. Друзья возврат долгов задерживают. Конец пандемии задерживают. Будущее задерживают.

Я опубликовал стихотворение на странице. На следующий день он написал мне.

МАТВЕЙ. 10.28. Андрей?

АНДРЕЙ. 10.28. Тут.

МАТВЕЙ. 10.29. Я хочу кое-что сказать.

АНДРЕЙ. 10.29. Говори.

МАТВЕЙ. 10.29. Ꮿ ᎷᏛᎷ ᎠᏅᏕᏯ

МАТВЕЙ. 10.29. Это слоговая азбука чероки.

МАТВЕЙ. 10.29. Не могу прямо сказать. Открой википедию.

МАТВЕЙ. 10.29. Эта идея пришла мне в долине Чероки.

Я открыл статью про азбуку чероки и расшифровал, что там написано «Я лудлу Андэя». Я ответил «Ꮿ ᎷᏛᎷ ᎹᏪᏯ» — «Я лудлу Матэвэя». Он поставил это в статус, я тоже.

МАТВЕЙ. 10.45. Блин. Ты опубликовал.

АНДРЕЙ. 10.45. А что?

МАТВЕЙ. 10.45. Ты в курсе, что наши соцсети проверяют?

МАТВЕЙ. 10.45 И потом шьют экстремизм.

МАТВЕЙ.10.45. И наших отчисляют, если они говорят, что им что-то не нравится?

МАТВЕЙ. 10.45. Удали текст. Он хороший, но нет. Накликаешь.

МАТВЕЙ. 10.45. Универы стали казармой.

АНДРЕЙ. 10.46. Оставлю. Ты преувеличиваешь страхи.

АНДРЕЙ. 10.46. Это моя страница. Там нет ничего такого.

МАТВЕЙ. 10.46. Как знаешь.

МАТВЕЙ. 10.46. Если тебя посадят, я буду сдавать кровь и приносить тебе KFC.

АНДРЕЙ. 10.46. Не болтай.

МАТВЕЙ. 10.46. Лан. Не думай что я трус.

МАТВЕЙ. 10.46. Я просто реально переживаю.

ГЛАВА 4

Мать наказала мне приезжать каждые свободные дни в Тольятти и продавать наше имущество. Таких дней было много, потому что учеба почти закончилась. Мэт тоже много времени проводил в Тольятти, потому что так нам было дешевле.

Лишь однажды Матвей пригласил меня к себе домой. Я сказал, что принесу ему книжку Нила Геймана и сказал, что он очень классный автор и должен ему понравиться.

— Хорошо, — сказал Матвей, — а я покажу тебе сковородку из чайника.

Он разобрал электрический чайник, который треснул и протекал, присоединил ручку с выключателем ко дну, и по нажатию кнопки «сковородка» начинала нагреваться. Я