Ультиматум Борна - Роберт Ладлэм

— Едем. Держись!

* * *

На следующий день, вскоре после восьми утра, в кабинет Питера Холланда прохромал Алекс Конклин. Охранники на входе в главное здание ЦРУ были удивлены столь быстрым доступом к директору.

— Есть что-нибудь новенькое? — спросил директор, отрываясь от бумаг, разложенных на столе.

— Ничего, — буркнул отставной оперативник, направляясь не к стулу, а к дивану возле стены. — Вообще ничего... Боже, какой, мать твою, день, и он еще даже не начался! Кэссет и Валентине сидят в подвале и посылают запросы, которые должны поступить во все углы Парижа, даже в канализацию, но пока ничего... Найди мне хоть одну ниточку, за которую можно было бы ухватиться! Сначала смерть Суэйна, Армбрустера, Десоула — этого немого сукина сына... Потом убийство, Господи помилуй, Тигартена с визитной карточкой Борна, хотя нам чертовски хорошо известно, что это была ловушка, устроенная для Джейсона Шакалом. Но я не могу найти логику во всем, что связывает Шакала с Тигартеном и соответственно с «Медузой». Бессмыслица какая-то, Питер. Все пошло прахом!

— Успокойся, — мягко попросил Холланд.

— Черт возьми, как я могу?! Борн исчез — я имею в виду: исчез по-настоящему, если вообще еще жив. От Мари нет никаких вестей — ни полслова, а потом мы узнаем, что несколько часов назад в перестрелке на улице Риволи погиб Бернардин... Боже, он был убит средь бела дня! А это означает, что Джейсон был там — обязан был находиться там!

— Но если никто из убитых и раненых не соответствует его описанию, мы можем предположить, что ему удалось уйти. Ты так не считаешь?

— Да, я надеюсь.

— Ты говорил о ниточке, — протянул директор. — Не уверен, что у меня есть именно то, что тебе нужно, но что-то наподобие...

— Нью-Йорк?! — воскликнул Конклин, выпрямляясь на диване. — Автоответчик? Или берлога Дефацио на Бруклин-Хайтс?

— Нью-Йорк и все остальное еще впереди. А пока давай повнимательнее изучим ниточку, которая тебе так нужна.

— Я был не самым тупым школьником, но я не понимаю, о чем ты. Холланд откинулся на спину стула, бросил взгляд сначала на разложенные перед ним бумаги, а потом на Алекса и наконец заговорил:

— Семьдесят два часа назад, когда ты решил раскрыть карты, ты сообщил мне, что главная идея стратегии Борна — это убедить Шакала и современную «Медузу» объединить совместные усилия, направить их в нужное русло. Я правильно понял основное положение? Обе стороны должны хотеть убить Борна. У Карлоса для этого две причины: месть и боязнь того, что Борн может опознать его; а «Медуза» заинтересована в смерти Борна потому, что он слишком много знает о ее деятельности.

— Да, это главная идея, — согласился Конклин. — Поэтому я старался раскопать все, что возможно, и звонил разным людям, даже не рассчитывая найти то, на что наткнулся. Боже правый! Это же всемирный картель, который корнями уходит в Сайгон двадцатилетней давности и членами которого являются большие шишки из правительства и военных. На такое открытие я не мог рассчитывать и не хотел обнаружить. Я-то подумал, что вытащу на свет Божий человек десять скороспелых миллионеров, которым не очень-то хочется афишировать источники своих доходов... Но находки такой «Медузы» я не ожидал...

— Давай кое-что упростим, — продолжил Холланд, хмурясь и вновь то и дело поглядывая то на бумаги, то на Алекса. — Как только между «Медузой» и Карлосом установилась бы связь, Шакалу сообщили бы, что «Медуза» хочет ликвидировать одного человека, причем цена не имеет значения. Пока все правильно, верно?

— Ключевым моментом является статус тех, кто должен был связаться с Карлосом, — объяснил Конклин. — Они должны были быть вроде как боги-олимпийцы: то есть такие клиенты, каких у Шакала никогда не было.

— После этого они называют имя жертвы — скажем: «Джон Смит, известный много лет назад как Джейсон Борн», — и Шакал глотает наживку. Ведь Борн — тот самый человек, которого он желает видеть мертвым больше, чем кого-либо.

— Да. Поэтому-то члены «Медузы», которые связались бы с Карлосом, должны были быть столь солидными и выше всяких подозрений, чтобы Карлос допустил их до себя и отбросил мысли о ловушке.

— Ведь Карлосу известно, что Джейсон Борн был выходцем из сайгонской «Медузы» и что он не был допущен к богатствам послевоенной «Медузы», — добавил директор ЦРУ. — Такова логика этого сценария?

— Логика здесь железная. Три года Борна использовали, и он едва не погиб, участвуя в одной тайной операции. И вдруг он видит, что многие не самые достойные его сайгонские знакомцы катаются на «ягуарах» и собственных яхтах и без зазрения совести разбрасываются шестизначными суммами, а он сидит на государственной пенсии. Тут может лопнуть терпение и Иоанна Крестителя, не говоря уже о Варавве.

— Замечательное либретто, — позволил себе легкую усмешку Холланд. — Я слышу триумфальное пение теноров и вижу, как украдкой уходят со сцены побежденные макиавеллиевские басы... Не смотри на меня так грозно, Алекс, я вовсе не смеюсь! Действительно чертовски здорово придумано. Это настолько неизбежно, что стало самоосуществляющимся пророчеством.

— О чем это ты?

— Твой Борн оказался прав. Все получается именно так, как он задумал. Только вот одного сюжетного поворота он не предусмотрел. Поскольку это было неизбежным, где-то сработал эффект перекрестного опыления.

— Будь добр, спустись с Марса и объясни все по-человечески, Питер.

— "Медуза" уже воспользовалась услугами Шакала! Тому пример — убийство Тигартена, если ты только не станешь утверждать, что автомобиль в городке рядом с Брюсселем на самом деле взорвал Борн.

— Конечно нет.

— Значит, на Карлоса уже тогда вышел кто-то из «медузовцев», тот, кто знал о Джейсоне Борне. Иначе и быть не могло. Ты ведь не сообщал о них двоих ни Армбрустеру, ни Суэйну, ни Эткинсону в Лондоне?

— Конечно нет. Тогда еще не настал наш срок: мы были не готовы нажать на курок.

— Кто же остается? — спросил Холланд. Алекс уставился на директора ЦРУ.

— Боже правый, — тихо сказал он. — Десоул?

— Да, Десоул — чрезвычайно низкооплачиваемый служащий, который якобы шутя всегда жаловался, что на зарплату образование детям и внукам дать невозможно. Он был в курсе абсолютно всего, начиная с твоей атаки на нас в конференц-зале.

— Да, несомненно, но та информация касалась лишь Борна и Шакала. Не упоминались ни Армбрустер, ни Суэйн, ни Тигартен, ни Эткинсон — тогда мы просто-напросто ничего не знали о новой «Медузе». Черт возьми, Питер, да и ты не подозревал о ней еще семьдесят два часа назад.

— Я-то не подозревал, а вот Десоул знал, потому что он им продался и был частью этой банды. Он должен был забеспокоиться... «...Будь осторожен. О нас стало известно. Какой-то маньяк собирается выдать нас». ...Ты сам мне говорил, что вы нажали на все кнопки, от торговой комиссии до посольства в Лондоне.

— Да, нажали, — согласился Конклин. — Причем так сильно, что им пришлось убрать двух своих человек плюс Тигартена, да еще нашего недовольного «крота». Руководство «Женщины-Змеи» быстро сообразило, где у них уязвимое место. Но как со всем этим связан Карлос или Борн? Я не понимаю...

— Мне казалось, мы вместе решили, что такая связь существует.

— Десоул? — Конклин покачал головой. — Мысль привлекательная, но малоподходящая. Он не мог догадаться, что мне известно о существовании «Медузы», потому что мы тогда даже не начали ее щупать.

— А потом последовательность событий должна была насторожить его... Хотя бы то, что один кризис слишком быстро последовал за другим. Как там было? Прошло всего несколько часов, ведь так?

— Меньше суток... И все же они произошли на разных материках.

— Только не для аналитика аналитиков, — возразил Холланд. — Если кто-то выглядит как гадкий утенок, крякает как гадкий утенок, надо думать, что это и есть гадкий утенок. Я полагаю, что на какой-то стадии Десоул сообразил и выявил связь между Джейсоном Борном и сумасшедшим, который проник в «Медузу» — новую «Медузу».

— Но объясни, ради Бога, каким образом?

— Не знаю. Может, основываясь на твоих словах, что Борн был выходцем из старой «Медузы», — согласись, что связь здесь налицо.

— Боже мой, возможно, ты прав, — сказал Алекс, вновь откидываясь на спинку дивана. — По легенде, их анонимным сумасшедшим двигало то, что он отрезан от богатств новой «Медузы». Я сам произносил эти слова во время телефонных разговоров с ними. «Он годы потратил, пока собрал все воедино»... «У него есть и имена, и названия банков в Цюрихе»... Боже, как я был слеп! Все это я говорил совершенно незнакомым людям, когда решил ловить рыбку в мутной воде при помощи телефона. У меня и мысли не мелькнуло, что я назвал Борна выходцем из «Медузы» на той самой встрече, на которой был и Десоул.

— А почему ты должен был думать об этом? Ведь ты и твой друг решили сыграть в собственную игру.