Темные изумрудные волны - Федор Московцев

Удалось составить примерный портрет погибшего, впоследствии показанный по телевидению, но никто его не опознал.

По факту обнаружения трупа районной прокуратурой было возбуждено уголовное дело. Но оно так и повисло — труп остался неопознанным, ничего не дал опрос местных жителей и отдыхающих, регулярно приезжавших искупаться на карьер.

В начале сентября в Волгоград на поиски брата прибыла гражданка Белоруссии Лиманская. В заявлении она указала, что вот уже два с половиной месяца брат не выходит на связь, на телефонные звонки не отвечает. Рабочий телефон его неизвестен, место работы она указала точно — «Волгоградский индустриальный банк». Ей были предложены фотографии неопознанных трупов, среди них она выбрала портрет найденного в карьере мужчины. Сотрудники банка также опознали его.

Дело было передано в ГУВД, в отдел по расследованию убийств. Перипетии поисков Лиманского были отлично известны Галееву, который уделял этому вопросу особое внимание по личной просьбе Давиденко. В очередной раз Галеев поразился разобщённости различных милицейских служб — больше двух месяцев одни ищут человека, а другие имеют на руках нужную информацию; контакт друг с другом не налажен.

Когда Давиденко сообщили об обнаружении тела пропавшего сотрудника службы безопасности банка, он первым делом связался с Ариной Кондауровой, и она написала заявление о пропаже из банковской ячейки двухсот тысяч долларов.

Теперь нужно было объединить разрозненные сведения, присовокупить туда протокол вскрытия, и… продолжить поиски, которые вели безопасники банка. В успех которых уже мало кто верил.

Дело начиналось так.

Кондаурова сообщила, что отправилась в банк после похорон мужа. Каково было её удивление, когда она обнаружила, что ячейка пуста. В последнее своё посещение Арина по поручению мужа собственноручно клала туда деньги, там должно было находиться чуть больше двухсот тысяч долларов.

Сотрудники банка уже знали о том, что в ячейку лазил посторонний. Они сидели, как на иголках, в ожидании хозяев, и молили бога, чтобы пропажа оказалась незначительной. Кондаурову провели к управляющему, и он рассказал ей то, что ему удалось выяснить. В начале обеденного перерыва, в 12–30, когда депозитарий закрыт для клиентов, и в нём находился только один дежурный охранник, туда пришел Лиманский. Он приказал своему подчиненному открыть обе железные двери, и прошел вовнутрь. Дежурному, который по инструкции не имел права никого впускать до конца обеденного перерыва — до прихода специального контролёра — Лиманский объяснил свои действия таким образом. У него есть постановление прокурора на изъятие содержимого ячейки номер тридцать пять. По этому постановлению начальник службы безопасности банка выдал разрешение на вскрытие ячейки. Разрешение это завизировано администратором, который выдал ключ от ячейки. В интересах следствия выемку нужно произвести немедленно — милиционеры ждут возле банка. В подтверждение своих слов Лиманский показал два документа. Постановление охранник не рассмотрел, а на разрешении, написанном по установленной форме, увидел знакомые подписи — начальника службы безопасности и администратора. Согласно правилам, необходимо было привлечь двоих понятых из числа сотрудников банка, не работающих в службе безопасности, однако Лиманский заявил, что времени нет, все необходимые документы он оформит лично после обеденного перерыва.

Охранник вернулся на пост, почти сразу за ним вышел Лиманский — выемку была произведена очень быстро. После этого он вышел из банка. Больше его никто не видел.

Обеденный перерыв закончился, начальник смены всё не возвращался. Передав по смене пост, дежурный охранник направился к администратору, Елене Калмыковой, и напомнил об оформлении протокола выемки, в котором должны быть подписи понятых. Калмыкова удивилась: что за выемка? Так вскрылся обман. Вместе они отправились к руководству и доложили о случившемся. Начальник службы безопасности также впервые услышал о выемке.

Правдивость слов дежурного охранника подтвердила видеозапись. Кроме халатности, обвинить его не в чем. Калмыкову, в свою очередь, нельзя обвинить в халатности, но можно обвинить в сговоре — видеокамера в её кабинете, где хранятся дубликаты ключей, отсутствует. Она, естественно, заявила, что никому ключи не выдавала, все они находятся на месте. Принимая её слова на веру, можно предположить, что Лиманский заранее, пользуясь служебным положением, проник в её кабинет, ключ от которого у него имелся, каким-то образом смог открыть сейф, в котором находились ключи от ячеек, сделал слепок с ключа от ячейки № 35, и изготовил дубликат.

Управляющий попросил Кондаурову не предавать дело огласке, и не заявлять в милицию. Ей было рассказано о результатах служебного расследования, показаны видеозаписи, начальник службы безопасности пообещал сделать всё возможное для поимки Лиманского. На его квартире уже побывали, но, к сожалению, ничего интересного не обнаружили. Только два чемодана с вещами — очевидно, Лиманский готовился к отъезду. Ничего такого, что могло бы навести на след беглеца.

Три месяца упорных поисков ничего не дали. Лиманский оказался на редкость нелюдимым, никто ничего не знал о нём. И вот его нашли. Что дальше?

«Всё то же самое», — ответил сам себе Галеев. Исполнителями, как водится, пожертвовали. Игра многих сводится к победе одного. Вот на этого одного и надо выйти. И у него спросить, где похищенные деньги.

Глава 56

Давиденко собрал у себя костяк своей команды. В кабинете находились сотрудники службы ОБЭП — Евгений Климов из городского управления ОБЭП, Игорь Ракитский и Валерий Зюбенко из ОБЭП Советского района, Юрий Шевченко из ОБЭП Кировского района, присутствовал также заместитель начальника ОБЭП ГУВД области Паперно.

— Ну, что, оборотни в погонах, все собрались, — поприветствовал их Иосиф Григорьевич, и начал совещание.

— Слабенькие у нас показатели. Можно подумать, экономической преступности у нас совсем нет. Работа по должностной преступности фактически свёрнута. С начала года выявлено всего двадцать случаев взяточничества. В период становления рыночной экономики у нас должен быть всплеск экономической преступности, и, соответственно, должна быть видна наша борьба с ней, выражающаяся в росте показателей. А что мы имеем на сегодняшний день? Самое громкое дело за год надыбал и вытащил на поверхность я сам — это «Компания Три-Эн», которую мы подвели под статьи «Мошенничество» и «Незаконная банковская деятельность».

— Разгон нас ударил об шляпу, об шляпу, — проворчал Зюбенко. — На него могли много списать, списать.

— На двух-трёх громких делах мы далеко не уедем! — повысил голос Давиденко. — Тем более, что кооператив «Три-Эн» мы разрабатывали сами знаете для чего, — для вице-губернатора. В нашей родной епархии служба идёт бессистемно, наобум. Мои циркуляры не выполняются. Половина составов преступлений, предусмотренных уголовным кодексом, вообще не применяются, хотя это довольно распространённые преступления. А ведь было дано конкретное указание — выявлять эпизоды по всем без исключения составам! Гражданской совести у вас нет совсем, товарищи.

Он обвёл грозным взглядом собравшихся и обратился к своему заместителю:

— Говори, Паша, у тебя было какое-то ноу-хау.

— Есть, Иосиф Григорьевич. В Советском районе зарегистрирована фирма, торгующая алкогольной продукцией. Они разливают по бутылкам спирт дагестанского происхождения, лепят этикетки, и продают как водку. Ниточки тянутся в шесть областных районов, где имеются торговые точки и склады. Сразу просматриваются несколько статей. Сбыт немаркированной продукции — раз. Преступление в сфере оборота алкогольной продукции — два. Налоги они не платят, поэтому «уклонение от уплаты налогов» и «неисполнение обязанностей налогового агента» — три и четыре. Если работают, значит, платят взятки районной администрации… кого-нибудь найдём… — это пять. Раз платят взятки, и администрация их прикрывает, то получается, фирма функционирует в ущерб законопослушным участникам рынка, возникает шестая статья — «ограничение и устранение конкуренции». Землю под склады наверняка взяли в обход существующих правил, значит — «регистрация незаконных сделок с землёй», — седьмая статья! Как пить дать, присутствует обналичивание, можно побороться с отмыванием денежных средств, полученных преступным путём. Организация крупная, располагается в нескольких областных районах, фигурантов и подставных контор много, эпизодов — сотни, можно разбить на несколько десятков уголовных дел. Показатели нескольких районов увеличиваются, можно даже поделиться с соседями, у кого совсем всё плохо.

Сделав паузу, Павел Ильич продолжил:

— На имя жителя Светлоярского района Кукуева, бомжа и пьяницы, зарегистрировано семьдесят восемь фирм-однодневок. Работают они во всех районах города. Если в рамках проведения какой-нибудь операции арестовать все их счета, и посмотреть, кто придёт, и как будет оправдываться, то можно что-нибудь найти. Если принесут оправдательные бумаги…