Хроники Брэдбери - Сэм Уэллер

– и старался отвечать на все. «Когда тебе пишут любовное послание, нельзя не ответить!» – объяснял Рэй. Днем он, по обыкновению, ложился вздремнуть, а вечер проводил перед телевизором вместе с Мэгги. Как и вся страна, они в ужасе наблюдали за событиями 11 сентября 2001 года. Рэй назвал их «самым мрачным днем в истории Америки». Когда его спрашивали, как решить мировые проблемы, он, как истинный провидец, отвечал, что все игнорируют самую главную проблему – конфликт между Палестиной и Израилем. «Только после его разрешения настанет настоящий мир», – считал Брэдбери.

В субботу, 1 февраля 2003 года, они с Мэгги, по обыкновению, смотрели телевизор, когда по всем каналам прошло сообщение о том, что шаттл «Колумбия» взорвался при входе в атмосферу и все семеро астронавтов, находившихся на борту, погибли. Рэй сидел практически на том же месте, где тридцать шесть лет назад с ужасом смотрел новости о трагедии «Аполлона-1», и теперь, не веря своим глазам, наблюдал за кадрами разлетающихся по техасскому небу обломков «Колумбии». Трагедия пугающе напоминала его собственный рассказ «Калейдоскоп», в котором астронавта, падающего с неба, принимают за метеорит. Чтобы справиться с отчаянием, Рэй прибег к проверенному средству – начал новую историю. «Работа была единственным решением», – объяснял он.

К началу 2003 года Мэгги стала все сильнее уставать. Она редко выходила из дома, отменяла встречи с друзьями, записи к врачу и парикмахеру. Целыми днями она читала и разговаривала с котами – Джеком, Уин-Уином, Динго и любимчиком Дитзи. Сидя на диване перед телевизором, Мэгги смотрела в свой чудесный сад, засаженный розами, и болтала с подругами по телефону.

В Хэллоуин 2003 года Рэй с дочерью Александрой весь вечер вырезал тыквы за маленьким столиком в комнате для завтраков, а потом с большой миской конфет и «полароидом» стоял у двери и снимал явившуюся за угощением детвору в маскарадных костюмах. Мэгги в тот вечер выглядела особенно усталой, даже изможденной, и в развлечениях не участвовала. Когда две недели спустя она не смогла встать с постели, Рэй, несмотря на ее возражения, вызвал «Скорую», и Мэгги увезли в медицинский центр Бротмана в Калвер-сити. Из-за того, что все последние годы она не посещала врача, диагноз стал для всех шоком: у Мэгги обнаружили рак легких на поздней стадии.

Патрик Качурка постоянно дежурил у ее постели, а дочери и близкие друзья Рэя и Мэгги, владельцы книжного магазина Крейг и Пэтти Грэм, регулярно навещали ее, чтобы развеселить, и приносили цветы. Рэй приходил каждый день, держал жену за руку и плакал. «Я люблю тебя, мама, я тебя люблю…» – шептал он, давясь рыданиями.

Чувство юмора не изменяло Мэгги до самого конца. Даже когда она не могла говорить из-за зонда или кислородной маски, то всегда смеялась, если кто-то шутил.

24 ноября 2003 года в три часа пятнадцать минут дня Маргерит Сьюзан МакКлюр Брэдбери не стало. Они с Рэем были женаты пятьдесят шесть лет. Их брак, как и любой другой, не обошелся без трудностей, но Мэгги всегда оставалась верной советницей и твердой сторонницей Брэдбери, любовью всей его жизни. Выходя замуж за малоизвестного молодого писателя, у которого за душой не было ничего, кроме больших мечтаний, она добровольно приняла обет бедности. Рэй заявил, что хочет взять ее с собой на Луну – и она согласилась.

Простая закрытая церемония прощания состоялась в пятницу, 28 ноября, в часовне Мемориального парка Вествуд. В тот день вечный лос-анджелесский смог рассеялся, и на чистом голубом небе ярко сияло солнце. Рэй выбрал это кладбище, поскольку оно было небольшим, находилось недалеко от дома и стало приютом для многих знаменитостей двадцатого века – Мэрилин Монро, Берта Ланкастера, Дина Мартина, первой «странной парочки» Уолтера Маттау и Джека Леммона, Пегги Ли, Роя Орбинсона и Мела Торме[50]. Рэй купил место и для себя.

Под остроконечной крышей вествудской часовни собрались близкие и друзья Мэгги – дочери и внуки, Форрест Дж. Экерман, Норман Корвин, Сид Стебел, Билл Нолан, Стэн Фреберг и многие другие. Мэгги покоилась в гробу вместе с плюшевым черным котом и комиксом по роману Марселя Пруста «В поисках утраченного времени», который положил туда Рэй. Традиционной заупокойной службы не было, поскольку ни Рэй, ни Мэгги почти не посещали церковь. Вместо этого присутствующие делились воспоминаниями о Мэгги. Форрест Аккерман напомнил, что она провела с Рэем пятьдесят шесть лет, всегда заботилась о нем и будет теперь оберегать его с небес. После краткого выступления еще нескольких желающих Брэдбери заговорил сам. Он начал с самого начала – поведал об их с Мэгги романе и первых днях брака, особенно дорогих его сердцу. «Мы так сильно любили друг друга – это было настоящее чудо!» – признался он.

После смерти жены Рэй остался в большом доме на Чевиот-Хиллз совсем один. Несмотря ни на что, он продолжал писать, а смерть продолжала свою мрачную жатву. В воскресенье, 8 февраля 2004 года, в нью-йоркском госпитале Винтроп от осложнений пневмонии скончался давний друг и первый агент Рэя Джулиус Шварц; ему было восемьдесят восемь лет.

3 апреля 2003 года Рэй разговаривал по телефону со своим братом Скипом, с которым регулярно созванивался по средам и субботам. На прощание Рэй сказал ему: «Я тебя люблю». Той же ночью восьмидесятисемилетний Леонард «Скип» Брэдбери-младший скончался во сне в своем доме в Ла-Пайне, Орегон.

«Все вокруг меня умирают», – сетовал Рэй. Сидя в комнате для завтраков и глядя на лучи солнца, проникающие сквозь белые деревянные жалюзи, он размышлял о будущем – своем, нашем общем будущем. Его, признанного визионера, часто спрашивали, что ждет человечество. «Мы справимся. С нами все будет хорошо. Сначала мы вернемся на Луну, потом отправимся на Марс, а после этого на Альфу Центавра, – отвечал Рэй и, помолчав, добавлял: – И знаете что? Я полечу с вами».

Он оказался прав, как прав был и Мистер Электрико. Брэдбери будет жить вечно в своих книгах. Когда его друзья и близкие один за другим уходили из жизни, Рэй утешал себя тем, что останется среди нас даже тогда, когда его физическая оболочка будет похоронена в Мемориальном парке Вествуд рядом с Мэгги: «Меня делает счастливым осознание того, что и две сотни лет спустя мои книги будут читать на Марсе – на мертвом Марсе, где нет атмосферы, поздней ночью какой-нибудь мальчик с фонариком под одеялом будет читать «Марсианские хроники».

Несомненно, Брэдбери, дитя современной массовой культуры, заслужил звание одной из американских икон двадцатого века. Даже язык этого человека