Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

повернулся к нему филк. — И четыре сотни ещё в больницах. С кого-то же им надо спросить? Не волнуйся, в «Налвэн» тоже приехали.

«А ведь „Сарма“ собиралась следить за содержанием ирренция в рудах,» — думал Гедимин, отступая в отсек. «И за продвижением рудных жил. Если были смерти — сидеть кому-то в тюрьме. Надеюсь, на операторов не свалят. Они там даже без дозиметров…»

…С утра машины «Вестингауза» и федералов по очереди въезжали в широко открытые ворота — видно, на ночь инспекции куда-то уходили. Гедимин тихо прошёл мимо и залёг в бараке до вечера. Уже в четвёртом часу, выходя на улицу, он осторожно заглянул за угол, — серебристый и тёмно-синий глайдеры были на месте, а на двери офиса горело табло «Обращаться к секретарю!». «Кого-то трясут,» — подумал Гедимин, отступая в тень. «И явно не одних битумщиков. Не нарваться бы на „макак“ у ликвидаторов…»

Дежурная бригада в чёрных скафандрах только что приехала с юга; Иджес был мрачен и ни на кого не глядел, Йигис даже не стал здороваться — только дёрнул плечом, увидев чужака на пороге.

— Выйдем, — буркнул Иджес, направляясь к Гедимину. Радужка его глаз была почти чёрной.

— Что там? Совсем плохо? — спросил Гедимин, когда за сарматами закрылся люк подземного полигона. Механик мрачно кивнул.

— Ты тогда находил считанные атомы. А сейчас оно полилось потоком. Где-то внизу прорвало… или проросло — тебе виднее, что эта дрянь умеет. Все скважины закрыли до выяснения. Те, что у «Налвэна», ещё так-сяк — а «Вайтрок» весь в радионуклидах. Там весь пласт, похоже, отравлен.

— Меевый каскад, — сказал Гедимин и машинально потянулся к карману за листком для чертежа. — Простая же штука. Поставить лишнюю цистерну, пусть фильтруется. Углеводороды не пострадают, а всё, что фонит, уйдёт. «Вестингауз» ведь это предложил?

Иджес скривился, как от боли.

— «Вестингауз» ничего не предлагает. Мы для него — подставки под сканеры. Кто бы о чём с нами советовался⁈ Я вообще боюсь — как бы нам саботаж не пришили…

Гедимин ошалело мигнул.

— Какой саботаж⁈ Вы, что ли, насыпали ирренция в битум⁈

— Не обнаружили вовремя, не доложили, — мало ли к чему придерутся «макаки»! — Иджес поморщился. — Командиров уже допрашивают. И… скорее всего, и нас потащат. У них там много вопросов, не только к битуму…

Часть 4

04.04–11.10.09. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити — купол Шайенн, город Шайенн

02 февраля 09 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Ты ведь из ликвидаторов? Общаешься с ними?

— Угу, — буркнул Гедимин, по пояс втиснувшийся в массивный агрегат. Установка не была отсоединена от своего трубопровода — это сармата и беспокоило, несмотря на все закрытые и дважды проверенные вентили.

— Что там слышно? Скоро «мартышки» от нас отстанут?

Гедимин пожал свободным плечом. В последний раз глайдер «Вестингауза» появлялся в гетто неделю назад, «федералы» не заглядывали ещё дольше, но битумокачки к югу от Атабаски так и не заработали, и субстрат на февраль Гедимин получал из запасов гетто «Уэйрис». На личные фляги выделяли неохотно, и сармат уже думал о добыче и переработке органического сырья — всякой органики за городом хватало.

— Давно бы поставили меевые каскады на скважинах… — пробормотал он, глядя, как остывает свежий сварной шов. «Теперь — проверить, и можно перейти к следующему узлу. Там резать не надо, только почистить и подкрутить.»

Кто-то грохнул стальным кулаком в дверь. Под потолком вякнула и тут же заткнулась сирена.

— Открыть немедленно! Федеральная инспекция!

Гедимин завернул гайку и оглянулся. Ворота были достаточно широки для тяжёлого экзоскелета — они и входили в ангар по одному, распределяясь вдоль торцевой стены. Два массивных белых «Рузвельта», четыре тёмно-синих «Хоппера» с белыми звёздами на нагрудных панелях, — все лица были закрыты бронёй и зеркальным фрилом, но Гедимин сразу почувствовал на себе пучок недобрых взглядов.

— Ремонт? Оборудование радиоактивно? — отрывисто спросил кто-то из недр «Рузвельта», и Гедимина вместе с агрегатом накрыл прозрачный купол. — Почему не установлено защитное поле? Не удалён незащищённый персонал?

Гедимин, промигавшись, мотнул головой. «А поле так себе,» — машинально отметил он. «Мало того, что с продухами, так ещё и совсем тонкое. Будь тут на деле радиационный источник…»

— Здесь нет радиации, — вмешался местный механик. — Только чистый азот. Мы не работаем ни с ирренцием, ни с…

— Эта установка неопасна? — перебил его второй «Рузвельт», сверяясь с приборами на длинных телескопических «руках». — Насколько, что её можно вскрыть, находясь без защиты? Почему ремонтник работает в тяжёлом скафандре?

У стены кто-то хмыкнул, и его толкнули в бок.

— Он всегда в нём…

— Так удобно, — буркнул Гедимин, неприязненно глядя на чужаков. Первый «Рузвельт» уже расхаживал по ангару газовиков, что-то замеряя и фиксируя в журнале. За ним увязался один из «Хопперов», жестами разгоняя сарматов к стенам.

— Что на этот счёт сказано в инструкции? Вас с ней вообще знакомили? — процедил пассажир «Рузвельта». — Когда применяется тяжёлая защита?

— Спросим иначе, — первый «Рузвельт» наконец оторвался от измерений. — Как часто вам действительно нужна эта броня? Вы из дежурной бригады…

— Ночная бригада первого энергоблока, — отозвался Гедимин, не уверенный, что правильно понял вопрос.

— Очень хорошо, — донеслось из экзоскелета. — Первый энергоблок… судя по снаряжению — зоны повышенной опасности. Приходилось работать в реакторном зале? Может быть, непосредственно в активной зоне?

— Постойте… — зашевелился второй, но первый резко дёрнул манипулятором. Насторожившиеся «Хопперы» стянулись к ним.

— Менял датчики, — буркнул Гедимин, с тоской оглядываясь на агрегат. «Я не умею говорить с людьми. Шли бы они в администрацию…»

— Непосредственно в активной зоне? Вручную⁈ — экзоскелеты перемигнулись светодиодами и сделали какие-то пометки в электронных журналах. — Остановка энергоблоков для техобслуживания… Когда было последнее уведомление?

— Отсутствуют, —