Соседи (СИ) - Коруд

мир в семье Ильиных — тоже с некоторых пор неустойчивый. Даже в студии прописался на неделю, чтобы: а) не провоцировать себя на лишние контакты и не подпитывать в себе симпатию, грозящую в очередной раз обернуться привязанностью, грозящую обернуться новым кораблекрушением б) не провоцировать на лишние контакты малую, чтобы кораблекрушение не случилось за стенкой в) начать, в конце-то концов, готовиться к сольнику, сольник сам себя не подготовит. Думал, что забирать её по будням после школы будет, с гитарой поможет, убежище при необходимости предоставит, но и всё на этом, как бы классно ему в её присутствии ни было, как бы ни хотелось проверить, что там в ней ещё зарыто.

«Да-да, Егор, конечно… Конечно-конечно…»

Все эти мысли бродили в его башке после клуба, но до пляжа. После пляжа ему, честно говоря, уже все равно, уже пофиг, по крайней мере, на себя. Так или иначе, но прежним его мир в любом случае больше не будет — со скрежетом и внутренним сопротивлением, но приходится это признать. Не будет. Страх вот только никуда не уходит — наоборот, давно проснулся и исподволь плетёт внутри свою паутину, и сегодня чуть беспокойнее, чем вчера. Опыт прошлого питает чёрные бутоны, и они раскрываются в хищные цветы. Ну хорошо, сейчас он сдается. Что потом? Что за поворотом? Что он, себя не знает? Эти качели когда-нибудь доведут до психушки.

И всё же… Стремление к свету и теплу сильнее страха. Ну окей, когда-нибудь, допустим, и доведут, но вот сейчас же ему хорошо. И спокойно. И даже радостно. И зачем себя этого лишать?

Если бы еще кое-кто не трындел без умолку… Полпути до метро они с Ульяной уже преодолели, а она всё никак не иссякнет. Просто слова не вставить!

— Что за песню ты играл? — спросила малая, размахивая своим рюкзачком туда-сюда, как восьмиклассница какая-нибудь. Еще чуть-чуть — и пустится вприпрыжку. И поспевай за ней, догоняй. Вспомнилось, как в третьем классе она тоже вот так ходила — размахивая полупустым рюкзаком. По средам. К третьему уроку. Картина один в один. Пятнадцать лет позади, а стоит перед глазами, как вчера.

— «Мимо подъездов», — сдержанно ответил Егор, подмечая, как спешащие навстречу, сосредоточенные на своих мыслях прохожие, таки заприметив угрозу, предпочитают обогнуть их по широкой дуге, а лучше сразу по проезжей части. — Максим Свобода.

— Не слышала… — «Какое счастье, что в твоих руках сейчас не моя гитара! Господи…» — А…

— Малая, остановись! — ухмыльнувшись, перебил её Егор. — Моя очередь вопросы задавать.

— А, да?.. — искренне удивилась она. Рюкзак озадаченно повис в руке, какой-то десяток сантиметров не доставая до асфальта. — Ну давай, задавай.

Сощурила глаза, будто каверзы какой ожидала. Ну, придется разочаровать: сейчас его интересуют самые банальные и приземлённые в этой жизни вещи. Память услужливо сохранила детали разговора на кухонном балконе. Ульяна тогда призналась, что с матерью поссорилась из-за того, что вместо работы весь день гитару мучила.

— Ты говорила, что работаешь. Кем?

— Ага. На фирму «Рога и копыта», — коротко хохотнула Уля. Натужным вышел у неё смешок. — Письменные переводы с английского, реже — с испанского. Переводчиком, в общем.

— А закончила ты…

Неудобно за собственную неосведомленность, но… Как-никак то был уже период полного забвения. Когда Ульяна поступила, мама упоминала вуз, языковой какой-то как раз, но к тому моменту Егор насобачился всё, что касалось малой, пропускать мимо ушей. Намеренно. И отлично на этом поприще поднаторел. Мать, на глазах которой произошло резкое отдаление, сама извелась и его вопросами по перво́й изводила. Ответ на всё у него всегда был одинаковый — универсальный и очень походящий на правду: «Ма, ну некогда!». Эффективный оказался способ — мудака из себя строить, Егор тогда распробовал. Жалость в свой адрес он не переносил, а подобные ответы и поведение желание пожалеть тут же на корню обрубали.

— МГЛУ, — охотно подсказала Ульяна. — По маминым стопам.

«Точно… МГЛУ»

Любопытный выбор, вроде как не совсем в её характере. Он, правда, и сам, когда пришло время вуз выбирать, ошибся, и, как результат, пока ни дня не проработал по полученной специальности — востребованной и довольно доходной. Премудрости кода взрывали Егору мозг на протяжении пяти лет учебы, и выпускался он с ощущением, что сыт этой хернёй по горло. Но мысль о том, что, когда ему всё окончательно остопиздит, он спрячется от реальности в мире единиц и нолей, немного утешала.

— И как? Нравится? Работа? — поинтересовался Егор осторожно. Складывалось ощущение, что ответ он уже знает — наперед.

Малая замедлилась, а потом и вовсе встала посреди тротуара как вкопанная. Взглянула с сомнением, вздохнула и отвела глаза:

— Честно? Нет. Мечтала я совсем не об этом.

Он даже не удивился, вот ни разу, ни на секунду. Жизнь вообще такая штука, в которой мечты очень часто остаются лишь мечтами. Якобы недостижимыми. Что мешает людям сделать шаг на пути к их осуществлению? Страх перед необходимостью отказаться от привычного, тупая лень, очень «ценное» мнение окружающих. Подозрение, что на этом тернистом пути будет что терять. Самому Егору в этом плане повезло, если такое слово вообще уместно по отношению к нему: что такое зона комфорта и лень, ему неведомо, а терять, кроме семьи, всегда было нечего. В основе его отношения к вопросу лежит чёткое, пришедшее в очень раннем возрасте осознание, что подарков от судьбы ждать не стоит. Что, если хочешь таки отжать у жизни собственный кусок пирога, потрудиться придется в поте лица. Лично. Не ожидая, что подарочек доставят на блюдечке, украшенном голубой каёмочкой.

Нужно прощупать почву.

— Тогда зачем этим занимаешься? — спросил он, пытаясь контролировать интонации. Меньше всего Егору сейчас хотелось, чтобы малой показалось, что её осуждают.

— Потому что закончила МГЛУ, ясно же, — скорчила она забавную насуплено-недовольную рожицу. Опомнилась, отмерла и зашагала вперед. Рюкзак больше не описывал опасные дуги — плохо дело.

— Ладно, логично. А нравится тебе что?

Повернув голову, Ульяна изумленно уставилась на него. В свете вспыхнувших фонарей Егору в её взгляде даже укор почудился, будто всё это он должен бы знать и сам. Нет, так-то он перечислит — но это же устаревшая информация. Что там? Книги. Рисование…

— Окей. Давай я попробую, — кивнул он поспешно, пока его этим самым рюкзаком не прибили. — Нравятся тебе… книги. Рисование. Мороженое. Танцы. Вопросы. Вызовы. Новое. Свобода. Тишина, спокойствие. Природа. Коты и вообще живность всякая… Кроме бабочек, бабочек ты боишься. Возможно, музыка. Думать.

Пока перечислял, вдруг с удивлением обнаружил совпадение интересов по восьми пунктам из десяти, или сколько там их