Две Дианы - Александр Дюма

Тогда Мартин Герр счел за благо хлопнуть его по ноге и шепнул:

— Трогай!

— Не могу… — хрипло отозвался Ивонне.

— Не можешь? Почему, негодяй? — вздрогнул Мартин Герр.

— Голова закружилась…

Холодный пот выступил на лбу у Мартина. На какое-то мгновение он не знал, на что решиться. Если у Ивонне действительно закружилась голова и он упадет, он невольно увлечет вниз и всех остальных. Спускаться обратно тоже не имело смысла. В таком ужасном, никак не предвиденном положении Мартин совершенно растерялся и ограничился тем, что наклонился к Ансельму, который двигался за ним, и сказал:

— У Ивонне голова закружилась.

Ансельм, как и Мартин, тоже вздрогнул и, в свою очередь, сообщил Шарфенштейну, своему соседу:

— У Ивонне голова закружилась.

Так по цепочке эта страшная весть дошла до Габриэля, который услышав ее, побледнел.

XIX

ОТСУТСТВУЮЩИЙ АРНО ДЮ ТИЛЬ ОКАЗЫВАЕТ ПАГУБНОЕ ВЛИЯНИЕ НА СУДЬБУ БЕДНЯГИ МАРТИНА ГЕРРА

Это был самый страшный, напряженный момент. Потрясенный Габриэль словно увидел перед собой воочию неумолимую опасность. Да не одну, а целых три. Внизу бурлящее море, казалось, требовало своей добычи; впереди, над головой Габриэля, двенадцать человек застыли в смертельном ужасе, не имея возможности ни отступить, ни продвинуться, преграждая ему путь к третьей, пока еще незримой опасности — к пикам и аркебузам англичан, поджидающих их, вполне возможно, наверху.

По счастью, Габриэль был из тех людей, которые не медлят даже перед пропастью, поэтому решение его было мгновенным. Он даже и не задумался, что рука может дрогнуть и тогда он грохнется прямо о скалы. Подтягиваясь на руках, он стал подыматься по краю веревочной лестницы. Сила и воля его были столь велики, что он добрался до Ивонне.

— Ты будешь двигаться? — резко и повелительно обратился он к Ивонне.

— У меня… голова… кружится, — отвечал бедняга, выбивая дробь зубами.

— Будешь двигаться? — повторил виконт д’Эксмес.

— Не могу… — лепетал Ивонне. — У меня руки и ноги… отрываются от ступенек… Вот-вот упаду…

— Посмотрим, — проронил Габриэль.

Он выхватил кинжал, потом, действуя ногами и левой рукой, дотянулся до поясницы Ивонне и приложил острие кинжала к его спине.

— Чувствуешь мой кинжал? — спросил он.

— Ох, господин виконт! Пощадите!..

— Клинок тонок и остер, — продолжал Габриэль с поразительным хладнокровием. — Стоит тебе откинуться назад, он сам собою пронзит тебя. Теперь слушай меня хорошенько. Мартин Герр пойдет перед тобою, а я позади. Если ты хоть вздрогнешь, клянусь Богом, ты не упадешь вниз! Я пришпилю тебя кинжалом к этой каменной стене, и все пройдут дальше через твой труп.

— О, смилуйтесь, господин виконт! Я пойду! — испуганно воскликнул Ивонне, избавившись от прежнего страха.

— Мартин, — сказал виконт, — ты слышал? Подымись выше.

Мартин тем же способом, что и его хозяин, через мгновение очутился первым на лестнице.

— Вперед! — произнес Габриэль.

Мартин ловко полез по лестнице, а Ивонне, забыв про свое головокружение, двинулся за ним, ибо Габриэль в правой руке держал кинжал, грозивший Ивонне смертью.

Так все четырнадцать прошли последние сто пятьдесят ступенек.

«Черт возьми! — весело размышлял Мартин Герр, видя, что стена почти рядом, — господин виконт нашел превосходное средство от головокружения…»

Развить эту мысль ему так и не удалось, ибо голова его вдруг вынырнула над краем крепостной площадки.

— Это вы? — обратился к Мартину незнакомый голос.

— Черт возьми! — только и сказал оруженосец, переводя дыхание.

— Давно пора, — заметил часовой. — Через пять минут пройдет дозор.

— Ладно, мы сумеем его встретить, — отозвался Мартин и уперся коленом о каменный выступ.

И в эту минуту часовой, пытаясь разглядеть его в темноте, спросил:

— Как тебя зовут?

— Мартин Герр…

Не успел он закончить фразу, как Пьер Пекуа (это был именно он) изо всех сил толкнул его в грудь, и Мартин Герр полетел в пропасть.

— Господи! — падая, воскликнул бедняга.

На площадку уже взбежал Ивонне и, ощутив под ногами твердую почву, немедленно обрел свое хладнокровие и смелость; вслед за ним появились Габриэль и все остальные.

Пьер Пекуа не оказал им ни малейшего сопротивления. Он стоял словно окаменевший.

— Несчастный! — вскричал виконт д’Эксмес, тряся его за плечи. — Что с вами случилось? Что вам сделал Мартин Герр?

— Мне? Ничего, — глухо ответил оружейник. — Но Бабетте! Моей сестре!..

— Да, я и забыл совсем! — вскричал пораженный Габриэль. — Бедный Мартин… Но это же был не он! Неужели его не спасти?

— Спасти от падения с высоты двухсот пятидесяти футов на голый камень! — зловеще рассмеялся Пьер Пекуа. — Полноте, господин виконт, подумайте лучше о том, как бы вам спастись самому вместе с вашими людьми! Сейчас не время жалеть преступника!

— Преступник! Он неповинен, говорю я вам! И я это вам докажу! Но сейчас не время, вы правы. Что же нам теперь предстоит?

— Сейчас пройдет ночной дозор. Надо связать четырех человек, заткнув им рты… Но нам не придется их ждать, вот они!

Едва Пьер Пекуа проговорил эти слова, как действительно показался ночной патруль, направившийся по внутренней лестнице на площадку. Если бы они подняли тревогу, все бы, наверное, пропало. Но, по счастью, Шарфенштейны, дядюшка и племянник, люди от природы любопытные и дотошные, как раз оказались рядом с ними. Поэтому никто из патруля не успел даже и пикнуть. Мощные ладони зажали им рты и мгновенно прижали к земле. Подбежавшие Пильтрусс и еще двое волонтеров тут же обезоружили и связали четырех ошарашенных городских стражников.

— Здорово получилось! — заметил Пьер Пекуа. — Теперь надо захватить врасплох остальных часовых, а потом уж ринуться в караулку! Мы с братом обработали чуть ли не половину стражников, и теперь они ждут не дождутся французов. Я сам схожу и сообщу им о нашем успехе. А вы тем временем займитесь часовыми.

— Я крайне вам благодарен, Пекуа, — сказал Габриэль, — и если бы не гибель Мартина Герра!..

— Еще раз прошу вас, господин д’Эксмес, предоставьте это дело Богу и моей совести, — сурово ответил непреклонный горожанин. — Я ухожу. Делайте свое дело, а я займусь своим.

Все дальнейшие события развернулись именно так, как предсказывал Пьер Пекуа. Большинство часовых перешли на сторону французов. Один вздумал было сопротивляться, но был мгновенно обезоружен и связан. Когда оружейник возвратился в сопровождении Жана Пекуа и нескольких верных людей, вся крепостная площадка форта Ризбанк была во власти виконта д’Эксмеса.