Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II - Борис Галенин

Кроме невозможного

«Перенесемся мысленно к роковому моменту встречи обоих флотов. Обращаясь к приказам Рожественского, можно найти: совершенно определенные указания и на главную цель в смысле выбора точек удара, и на стремление сблизиться с неприятелем, и на самостоятельные действия отрядов:

“Если неприятель покажется… то по сигналу главные силы идут на него для принятия боя, поддерживаемые III броненосным отрядом и отрядами крейсерским и разведочным, которым предоставляется действовать самостоятельно, сообразуясь с условиями момента” (приказ от 25 апр. № 227).

“Если сигнала не будет, то, следуя флагманскому кораблю, сосредоточивается огонь по возможности на головном или флагманском корабле неприятеля”.

В предвидении стремления неприятеля, пользуясь преимуществом в скорости, — обойти фланги, крейсерскому отряду дано назначение действовать против крейсеров неприятеля, пытающегося обойти фланги линии броненосцев.

Итак, есть прямые и определенные указания и на сближение с неприятелем, и на сосредоточение огня по головным неприятельским судам, [предусмотрены] и самостоятельные действия отрядов, и меры против охвата — словом, все то же, что и в образцовом японском плане, кроме невозможного.

Однако что-то помешало достижению поставленных целей. Что же именно? 

Вот к этому-то постоянно и возвращается беспокойная мысль. Что привело русскую эскадру к неслыханной катастрофе в какие-нибудь 15–20 минут?[205]» 

Разведка?

«Разведка помогла Того заблаговременно приготовиться, то есть иметь желаемый ход, желаемый строй, возможность появиться с желаемого направления, сосредоточить удар и при этом внезапно. И все-таки разведка не дала всего и даже обманула Того.

Он знал, что русский флот состоит из 2-ой и 3-ей боевых эскадр, что он построен в 2 колонны, что сильнейшие суда находятся в голове правой колонны, а вспомогательные — в той же колонне в кильватере, что неприятель идет на северо-восток со скоростью 12 узлов. На основании этих сведений он решил напасть на неприятеля своими главными силами и притом нападение вести на головные суда левой колонны. Того появился с правой стороны и, пересекая курс русской эскадры, увидел уже не две колонны, а одну…» 

Небольшой комментарий по ходу изложения

А.В. Шталь совершенно верно разоблачает клевету на адмирала Рожественского в отсутствии плана, инициативы и прочего и совершенно ясно говорит о том, что «не имевший разведки» Рожественский обманул адмирала Того. 

Удар в начале боя. Инициатива налицо

«Командующий русской эскадрой, воспользовавшись положением японской эскадры, при котором открыть огонь могли только суда, легшие на новый курс, рассчитывал сосредоточить огонь всей своей линии по части судов японского флота и нанести им сильный удар в самом начале боя.

С момента открытия огня в 1 час 49 минут до 2 часов 8 минут дня (почти 20 минут! — Б.Г.) Рожественский шел на сближение с японцами, которые, ворочаясь, были в угле обстрела линии броненосцев.

По японским судам в этот момент могло стрелять всего 12 орудий крупного калибра[206]. У японцев после поворота 3-го корабля, поворачивавшего в момент открытия огня русскими, могли стрелять также 12 двенадцатидюймовых пушек.

Однако эта попытка Рожественского не могла иметь успеха, так как расстояния были слишком велики для русского флота, особенно принимая во внимание недостаточное обучение его стрельбе и отсутствие разработанного метода управления огнем при помощи пристрелки. При этом первом ударе японский флот не понес никаких потерь[207].

Попытка Рожественского не удалась, но инициатива налицо.

После поворота огонь 12 японских кораблей был сосредоточен на 2-х кораблях русской эскадры (4 по “Суворову”).

4 русских головных броненосца пытались сосредоточить огонь на японском флагманском броненосце “Миказа”, но безрезультатно. Безрезультатно — не вследствие невыгодного расположения, не допускавшего сосредоточения, а вследствие плохого качества стрельбы и потому, что русские снаряды имели малое действие.

Опять попытка не удалась, но в инициативе отказать нельзя.

Есть указание, что “Суворов” делал затем еще попытку сблизиться, но его встретил бортовой огонь всех броненосцев Того, и, сильно избитый, в огне, с дважды уже раненным адмиралом, с поврежденным рулевым приводом, он выходит из строя». 

Роковой момент

«С 2-х часов 05 минут до 2-х часов 25 минут, когда судьба боя была уже решена, обе колонны шли параллельным курсом. Значит, роковым моментом было 2 часа 05 минут, когда японцы вторично пересекли курс русской эскадры.

Маневрирование в бою находится в зависимости от свойств оружия (дальнобойности орудий, калибра их, рода снарядов, расположения артиллерии, толщины и расположения брони, скорости и пр.) и, конечно, от умения обращаться с ним и имеет целью занятие наивыгоднейшего положения для нанесения или отражения ударов. Искусство маневрирования должно возместить недостаток в силе или защите.

Но, конечно, ближайшая, непосредственная причина неслыханного поражения было не маневрирование той или другой стороны.

В начале боя японцы сосредоточили огонь 5 кораблей на “Суворове”, 7 — на “Ослябе”, и русские пытались сосредоточить огонь 4 кораблей на “Миказа”, и четверть часа одновременного сосредоточения огня русских и японцев решили все. Дальнейшее не важно. Так что же решило дело?»

Огонь!

«Что же это был за огонь? О нем можно судить по тем разрушениям, которые он причинил нашей эскадре.

Со стороны японцев это был не только сосредоточенный огонь, не только град снарядов, а нечто совсем иное, не испытанное нами раньше, неожиданное, неведомое… Это был, по образному выражению Семенова, “жидкий огонь”, то, пред чем не устояло бы ни маневрирование, ни умение стрелять нашими старыми снарядами[208].

К моменту, когда ставилась на карту судьба империи, японцы выбрали, приготовили и испытали втайне новое оружие.

Вот в чем была ближайшая непосредственная причина молниеносной катастрофы, настолько невероятной, что в Петербурге не хотели верить, что русские броненосцы потоплены артиллерией, а японская эскадра не понесла никаких повреждений.

Это было неожиданно и невероятно даже для самих участников боя, которые и раньше не надеялись на победу, сознавая свою слабость во всех отношениях.

Этот факт надо признать, ему нельзя не придавать подобающего значения из опасения, что указание на материальную причину отвлечет от преклонения пред “неизменными началами”, а тем более “духовными”, которые все же воплощаются в материальные формы». 

300-кратное превосходство!

«По количеству взрывчатого вещества, вносимого в 1 минуту, а следовательно, по фугасному действию, японские суда превосходили русские в 15 раз[209].

Сила взрывчатого вещества у японцев (шимоза) гораздо больше, нежели пироксилина, допустим, вдвое, значит, японский огонь только от качества снарядов в 30 раз превосходит русский, и, следовательно, один японский корабль стоил 30-ти русских[210].

Вот где сидел принцип сосредоточения сил на этой дистанции (35 кб) и вот как понимали его японцы. А более близкая дистанция для русских была невозможна.

Главнейшее применение этот принцип нашел в качестве разрушительной силы снарядов, а не в числе кораблей, ни в скорости, которых уже нельзя было увеличить, ни в маневрировании.

Считая меткость комендоров японских вдвое превосходящей русскую (в “Миказа” 30 попаданий, в “Орел” — 42, в “Суворов” еще больше), получим, что огонь японцев превосходил русский в 60 раз.

Это примечание столь важно, что позволим себе его немного дополнить свидетельством академика А.Н. Крылова, воспроизведенного А.С. Новиковым-Прибоем в примечании к эпилогу своей дилогии.