Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Барон де Безенваль отправил часть своих людей на Елисейские поля, но пестрая процессия, численность которой достигла уже шести тысяч человек, прибыла тем временем на Вандомскую площадь, где мгновенно схлестнулась с пехотой маршала де Брольи. Гипсовый бюст Неккера разлетелся вдребезги во время перестрелки. На площади воцарился хаос.
Количество демонстрантов продолжало расти. С Вандомской площади разъяренная толпа направилась в сады Тюильри, где развернулась битва с отрядами королевской кавалерии. Всадников забрасывали стульями с террасы, бутылками, камнями и всем, что попадалось под руку. Когда же к толпе присоединились десятки взбунтовавшихся гвардейцев, кавалерийские части удалось оттеснить. Барон де Безенваль почуял скорый разгром. Народный гнев возрос настолько, что гвардейцы больше не могли его контролировать. Безенваль вынужден был отдать приказ об отступлении. В дальнейшем он всегда будет отстаивать свое решение пустить события на самотек: «Я думал, что лучшим решением будет вывести войска и оставить Париж на произвол судьбы». Восстание перешло в новую фазу.
Одна из свидетелей тех дней – шотландка Грейс Далримпл Эллиот, писательница, шпионка, а с 1786 года любовница герцога Орлеанского. Во время беспорядков герцога в городе не было: он играл в пьесе собственного театра в Сен-Ле-ла-Форе к северу от Парижа. О произошедшем он узнал лишь позже днем. Вечером, когда герцог Орлеанский и Грейс Эллиот ехали домой в карете, в городе царила нервозность:
Никогда в жизни я не забуду страшный, но прекрасный вид, который открывался с площади Людовика XV в этот момент. Солдаты были вооружены, и стояла такая тишина, что можно было услышать, как падает иголка. Они не пропускали кареты, не зная имен пассажиров. Я назвала свое имя, и моих лошадей провели пешим шагом через строй кавалерии. Они не знали, что в моей карете находится герцог Орлеанский. Мы поехали прямо к дому герцога в Монсо. […] По прибытии герцог… застал присутствующих в состоянии величайшего страха и уныния.
Решение барона де Безенваля вывести гвардейцев из центра города предоставило демонстрантам полную свободу действий в столице. Ночью народный гнев переключился на платные посты вокруг Парижа, часть гигантской ограды высотой 3,5 метра и длиной 23 километра с 55 въездами, последние четыре года окружавшей Париж. Огромный «каменный периметр», отделявший столицу от остального королевства, в народе называли le mur murant Paris qui rend Paris murmurant – стена, которая окружает Париж и не дает вздохнуть. Среди демонстрантов, толпившихся у платных ворот, затесались и полтора десятка контрабандистов, которые, похоже, не понимали, что следствием их действий станет исчезновение потребности в контрабанде. Все платные ворота Парижа в ту ночь исчезли с лица земли. Любой, кто приедет в Париж сегодня, найдет лишь остатки последних платных ворот на площади Сталинградской Битвы.
Сен-Лазар, понедельник, 13 июля 1789 годаРанним утром 13 июля прозвучал сигнал к нападению на столичные тюрьмы. Из тюрьмы Ла-Форс освободили больше 20 заключенных, включая эксцентричного ирландского графа Массерина, 20 лет назад осужденного за мошенничество. Граф, впрочем, проводил время весьма неплохо – в роскошной обстановке, с собственным поваром, он даже позволил себе завести отношения с хорошенькой дочерью начальника тюрьмы. Теперь Массерин решил рискнуть и бежать со своей французской любовницей.
Жители района Сен-Лазар тем временем грабили близлежащий монастырь. Винные погреба, кладовые, мебель, столовое серебро и почти всю библиотеку – все, включая 25 голов сыра грюйер, погрузили на десятки телег и повезли продавать на рынок Ле-Аль. Затем мародеры повернули к тюрьме Сен-Лазар, для защиты которой в ее стенах были расквартированы полсотни солдат, дрожащих при виде неуправляемой толпы. Гонец, отправленный начальником тюрьмы за подкреплением, вернулся с пугающе коротким сообщением: солдаты должны отступить за стены. Понимая, что штурм его учреждения – вопрос времени, начальник тюрьмы приказал своим солдатам бежать в укрытие, а сам широко распахнул ворота, позволив демонстрантам освободить всех заключенных. Чуть позже, когда в тюрьме Шатле солдаты открыли огонь по бегущим заключенным, четверо все же погибли.
Париж был охвачен беспорядками. То тут, то там жители собирали квартальное ополчение. Под громкий бой барабанщиков и непрерывный звон церковных колоколов раздавался призыв взять в руки оружие: «Aux armes!»[365] Ополченцы по-прежнему узнавали друг друга по кокардам в петлице или на шляпе. Пройдет не так уж много времени, и зеленую кокарду Камиля Демулена заменит новая, трехцветная: красный и синий цвета – герб Парижа – дополнит третий, белый, цвет, пока еще ассоциирующийся с лилией, символом французского короля.
Еще позже трехцветная кокарда станет национальным флагом Франции.
Ополченцы тем временем лихорадочно искали оружие. Уныние и разочарование настигли толпу, когда обнаружилось, что городской оружейный склад пуст: всего несколько дней назад все оружие и бочки с порохом предусмотрительно перенесли в подвалы Бастилии. Толпа перебралась в другое хранилище, на площади Людовика XV, но и там их ждали только музейные экспонаты: алебарды, арбалеты, столетняя пушка и двухсотлетний меч, якобы принадлежавший королю Генриху IV. С таким скудным вооружением революцию не совершить. Ополченцы в ярости повернули к ратуше.
Жак де Флессель, торговый старейшина Парижа, помимо прочего, всегда отвечал за общественные работы и сбор городских налогов, однако теперь наспех собранный comité permanent[366] избрал его временным мэром столицы. Когда ополченцы, ворвавшись в ратушу, потребовали, чтобы Флессель отдал оружие, складированное в подвалах здания, он понял, что, уступив, моментально развяжет гражданскую войну. Он попытался выиграть время в надежде, что гвардейцы Безенваля еще успеют вмешаться, и убедить демонстрантов, что колонна с 12 тысячами винтовок с королевского оружейного завода в Шарлевиле уже направляется в Париж, но не преуспел. Терпения у ополченцев было не в избытке. Поэтому де Флессель неохотно уступил громким требованиям и передал ополченцам 360 мушкетов из подвалов ратуши. Чтобы успокоить разгоряченных ополченцев, Флессель намекнул, что в монастыре Шартрё в двух шагах от ратуши они найдут еще больше оружия и пороха. Ополченцы, держа в руках исполнительный лист мэра, помчались в монастырь, но там не оказалось никакого склада оружия. Ошибся мэр или обманул? Позже счет выставят Флесселю.
Спустя недолгое
- Огненный скит - Юрий Любопытнов - Исторические приключения
- Книга о русском еврействе. 1917-1967 - Яков Григорьевич Фрумкин - История
- Жизнь в средневековой деревне - Фрэнсис Гис - Исторические приключения
- Форма времени: заметки об истории вещей - Джордж Кублер - История / Культурология
- Камень ацтеков - Елена Долгова - Исторические приключения
- Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой - Уильям Жеру - История / О войне
- РАССКАЗЫ ОСВОБОДИТЕЛЯ - Виктор Суворов (Резун) - История
- Повесть о братстве и небратстве: 100 лет вместе - Лев Рэмович Вершинин - Прочая документальная литература / История
- История Франции т. 2 - Альберт Манфред(Отв.редактор) - История
- Рассекреченные страницы истории Второй мировой войны - Георгий Куманев - История