Триллион долларов. В погоне за мечтой - Андреас Эшбах

главное, увезите его из страны.

– Куда?

– В Канаду. Там есть частная клиника, где хорошо работают и не задают вопросов, пока им исправно платят по счетам. – Он открыл ящик, достал оттуда карточку. – Вот адрес. – Еще одна карточка. – По этому номеру телефона вы свяжетесь с человеком, который уже давно работает на меня в США. Он сможет помочь вам на месте.

Фостер пристально изучил обе карточки в слабом свете настольной лампы и тоже вернул их обратно.

– Как его зовут?

– Как его зовут, да, – задумался Маккейн. – Скажем, его зовут Рон Батлер. – Он открыл другой ящик, достал из него стальную шкатулку для денег, извлек из нее толстый конверт. – Здесь сто тысяч фунтов. Все, что было в сейфе. Если вам понадобится больше для залога, позвоните мне. Позвоните мне в любом случае, как только Коупленд будет у вас. В клинику я уже сообщил, жду лишь окончательного подтверждения; их руководство работает только днем.

– Alright. – Фостер взял конверт, не глядя, спрятал в карман. – Клиника… Это надежное решение?

– Коупленд – друг мистера Фонтанелли, помните об этом.

– Я помню об этом.

– В остальном же могу вас успокоить. Клиника расположена в никому не известном месте в Квебеке, и тамошние люди умеют следить за пациентами. У них статистика побегов лучше, чем в Алькатрасе. Оттуда выходят только абсолютно чистыми – а иногда даже вообще не выходят. – Маккейн потер покрасневшие глаза. – Пока оплачиваются счета. А они будут оплачиваться.

Фостер кивнул. Не мелькнула ли улыбка? Наверное, это просто обман зрения, отблеск света, заливающего город.

Маккейн потянулся, тяжело опустил руку на стопку документов.

– На данный момент это все. Как будто мало мне этих жалоб профсоюзов, объявлений и проблем с балансом, еще приходится возиться с идиотом, который тянет за собой на дно всех, кто с ним соприкасается. Омерзительно. Идите, Фостер, и прошу вас, избавьте меня от этой проблемы.

– Как всегда, мистер Маккейн, – коротко кивнул тот и снова отступил в сумерки, казалось, слившись с ними. Но вдруг остановился в дверях. – Это происшествие… Если бы про него пронюхали СМИ, мистеру Фонтанелли было бы неприятно, верно?

Маккейн мрачно посмотрел на него.

– Верно.

– С этой точки зрения смерть принцессы нам на руку.

– Да, – только и сказал Маккейн.

Они снова шли на юг, прямо в царство тысячи островов, мимо скалистых берегов, песчаных склонов, низко нависающих над водой пальм, везде, где радар обнаруживал фарватер. Патрисия и Бенигно ныряли, как только яхта «ПРОРОЧЕСТВО» бросала якорь, восхищенно рассказывали о роскошных ярких кораллах, морских анемонах и стайках рыб, когда встречались с Джоном за столом. При этом ему казалось, что в их общении появилась некая доверительность, заставившая его задуматься о том, не завела ли Патрисия роман с молодым привлекательным посланником правительства. С другой стороны, его это не касается; пусть делают, что хотят.

Наконец ему стало скучно спать целыми днями, и он позволил убедить себя попробовать понырять. Он некоторое время упражнялся с дыхательной трубкой под присмотром инструктора, понаблюдал, как те двое дружно исчезают в загадочных лазурных глубинах, осмотрел корпус «ПРОРОЧЕСТВА» и заскучал. Пока яхта скользила по кристально-чистому морю, Джон учился правильно дышать с помощью дыхательного прибора, как надевать неопреновый костюм, запоминал самые важные жесты. Наконец они снова бросили якорь неподалеку от довольно большого и, очевидно, населенного острова, напротив скалы, за которой словно по заказу начиналась сверкающая коралловая бухта; узкий песчаный пляж ее был усеян выброшенной на берег древесиной.

– Этот остров – вы знаете, как он называется? – обратился Джон к посланнику.

Тот возился со своим костюмом.

– Панглаван, – произнес он, подняв на него быстрый взгляд, с мимолетной, несколько кривоватой улыбкой на губах. Джон уже успел научиться понимать его; это означало, что Бенигно не знал ответа или, по крайней мере, знал неточно.

В принципе, какая разница? После прощальных напутствий инструктора Джон, как и все остальные, надел маску, поправил дыхательный прибор и отправился вниз, в лазурное море, к чудесам нетронутой природы.

Сначала его окружал только хаос пляшущих пузырьков воздуха, бутылка с кислородом, казалось, собралась отвалиться, и ему потребовалось некоторое время, чтобы сориентироваться. А когда он наконец смог оглядеться по сторонам, то увидел только пустыню.

Все здесь было мертво. Горстка маленьких пестрых тропических рыбок мелькнула над серым морским дном, словно торопясь убраться отсюда. Когда Джон подплыл ближе, они поспешно спрятались в темных дырах отмершего кораллового рифа. Джон коснулся чего-то, похожего на камень, и он раскрошился под его пальцами. Он поднял голову. К нему приближалась Патрисия, ее длинные волосы развевались, словно у русалки, и в ее глазах он прочел ту же самую подавленность, которую испытывал сам.

Они поплыли дальше, Бенигно далеко впереди, но, куда ни глянь, повсюду простиралась только серая безжизненная подводная пустыня. Любая площадь перед супермаркетом была менее унылым зрелищем, чем эта коралловая бухта. Наконец Бенигно остановился, обернулся и подозвал их к себе.

В этот миг Джон услышал глухое «бум!» и сразу за ним – снова, и потребовались бесконечные минуты, чтобы понять: то, что он слышал, было взрывами.

32

Альберто Вакки ждал ее на террасе перед отелем, когда она вернулась из городского архива, как и во все минувшие дни. Она не знала, что он делает целыми днями; судя по всему, ничего, только сидел, пил капуччино и ждал ее.

Она опустилась на свободный стул напротив, держа на коленях сумку с блокнотами и фотокопиями, и устало посмотрела на него.

– Вы сегодня рано, – произнес старый адвокат, выдержав ее взгляд из-под сочувственно поднятых бровей. – Хотите чего-нибудь выпить? В горле у вас наверняка пересохло.

– Не только в горле, – кивнула Урсула Вален, переставляя сумку на третий стул. – Воды, да, пожалуйста. Или виски, виски. Двойной, тройной…

Он сделал знак официанту.

– Madre mio, звучит не очень.

– Это безнадежно, Альберто. Безнадежно. Я уже не могу придумать ключевое слово для поиска. Мне кажется, будто я успела подержать в руках каждый листок бумаги из тех, что у них там есть.

– Может быть, вам нужна помощь. Я мог бы пригласить нескольких студенток из…

– Нет, дело не в этом. Люди, которые помогали мне, они потрясающие – старательные, думают, говорят по-английски лучше меня… Нет, документов там нет. Точка.

Появился cameriere[58], стройный и смуглый мужчина с острым крючковатым носом. Урсула Вален заказала себе «Сан Пеллегрино» и caffè con latte[59], а Альберто Вакки – amaretto[60].

– Хм, – произнес он, когда официант снова удалился, втягивая голову в плечи, так что на шее образовались складки. – Но они были указаны в журнале для учета входящих бумаг, верно? Они должны быть там.

– Мы искали в поименном списке. Никаких Фонтанелли. Был один Вакки, но он не имеет к вам никакого отношения. Искали в списке по местностям, в каталоге по ключевым словам, в…

Внезапный грохот заставил ее обернуться. Кто-то врезался в двустворчатую дверь, которая вела на кухню, на полу лежал поднос, на нем – осколки зеленой бутылки из-под минеральной воды и стакана, а ученица, с трудом сдерживая слезы, выслушивала гневную тираду cameriere.

Альберто происшествие, похоже, развеселило.

– Когда я останавливался здесь в прошлом году, случилось то же самое, – рассказал он. – Им стоит повесить что-то вроде знаков дорожного движения, чтобы каждый сразу понимал, через какую дверь входят, а через какую выходят.

– Да, – с отсутствующим видом произнесла Урсула. – Думаю, рано или поздно они это сделают. – Луч заходящего солнца ярко отразился в одном из осколков. Одна из створок продолжала открываться и закрываться, издавая негромкие, похожие на птичий щебет скрипы. Альберто сказал что-то еще, она не услышала, думая о знаках и выходах на кухню, покачивая головой. – Я идиотка! Я самая большая идиотка, которая когда-либо…

– Урсула? – переспросил Альберто, обеспокоенно глядя на нее. – Что с вами?

Она встала, посмотрела на наручные часы. Еще можно успеть.

– Мне нужно еще раз наведаться в архив. – Она едва заметила, что внезапно перешла на немецкий язык.

– В архив? Но ведь уже поздно…

– Журнал регистрации исходящих бумаг. Я забыла посмотреть в журнале для исходящих.

Они вынырнули. Приняв вертикальное положение, Бенигно сорвал маску с лица.

– Динамитчики! – взволнованно воскликнул он, оглядываясь по сторонам, затем указал рукой: – Вон там.

И действительно, на волнах покачивалась узкая рыбацкая лодка, на расстоянии не более четверти мили. В ней виднелись двое мужчин, один был на веслах, второй орудовал большим сачком.

– Ну, тогда уходим, – произнес Джон, оглядываясь в поисках «ПРОРОЧЕСТВА»,