Вяземская катастрофа 41-го года - Лев Лопуховский

Прибыв в штаб фронта, Г.К. Жуков начал свою работу с восстановления управления войсками. В первую очередь нужно было срочно создать прочную оборону на направлениях вероятного продвижения передовых соединений противника – на рубеже Волоколамск, Можайск, Малоярославец, Калуга. Организовать противотанковую оборону, создать вторые эшелоны и резервы фронта, чтобы можно было ими маневрировать для усиления наиболее уязвимых участков обороны и локализации его прорывов. Войска и штабы скоро почувствовали твердую руку нового командующего, человека непреклонной воли и жесткой требовательности, обладавшего неукротимой энергией и пробивной силой. К тому же не стоит забывать, что Жуков оставался членом Ставки ВГК, обладавшим широкими полномочиями. Штаб фронта немедленно приступил к организации наземной и воздушной разведки, восстановлению твердого управления войсками и материально-техническому обеспечению войск.

Наследство Георгию Константиновичу досталось незавидное. Обстановка была близка к катастрофической. Основные силы войск обоих фронтов, которые могли бы оказать сопротивление врагу на пути к столице, оказались в окружении. Позднее в письме А.А. Жданову в Ленинград Жуков напишет:

«Сейчас действуем на западе – на подступах к Москве. Основное это то, что Конев и Буденный проспали свои вооруженные силы. Принял от них одно воспоминание: от Буденного – штаб и 98 человек, от Конева – штаб и два запасных полка <...>»[286].

Здесь, конечно, Г.К. Жуков преувеличивает, войска были, в том числе и те, которым удалось избежать окружения. Но их нужно было разыскать, привести в порядок, поставить им задачи, соответствующие обстановке, наконец, помочь в материально-техническом обеспечении. При стихийном и неуправляемом отходе не успевали ставить задачи соединениям на оборону, а уж про тылы, склады и станции снабжения просто забывали. Частично запасы боеприпасов, ГСМ и продовольствия были уничтожены, частью достались врагу.

В это время в тылу противника, в районе западнее и северо-западнее Вязьмы, в это время продолжали сражаться окруженные войска 16, 19, 20, 24 и 32-й армий и оперативной группы генерала И. В. Болдина. Их попытки вырваться из кольца до сих пор оставались безуспешными. Но своими активными действиями они сковали под Вязьмой и в других районах в общей сложности до 28 дивизий противника, тем самым способствуя усилиям Ставки по созданию обороны на новом рубеже. Им следовало оказать помощь. Однако для одновременного решения двух задач – спасать окруженные войска и создавать новый фронт для защиты Москвы – сил и времени не было. Ставка продолжала стягивать на московское направление все оказавшиеся поблизости части, пытаясь закрыть образовавшуюся на московском направлении гигантскую брешь. Советское командование надеялось, что окруженным западнее Вязьмы войскам, как и войскам Брянского фронта, удастся вырваться из окружения.

Надо было любой ценой выиграть время для создания обороны в глубине. 13 октября 1941 г. во всех частях Западного фронта зачитали приказ нового командующего:

«Командование фашистских войск, обещавшее в одну неделю взять Ленинград, провалилось с этим наступлением, погубив десятки тысяч своих солдат. Наши войска заставили фашистов прекратить предпринятое наступление.

Теперь, чтобы оправдать этот провал, фашисты предприняли новую авантюру – наступление на Москву. В это наступление фашисты бросили все свои резервы, в том числе необученный и всякий случайный сброд, пьяниц и дегенератов.

Наступил момент, когда мы должны не только дать отпор фашистской авантюре, но и уничтожить брошенные в эту авантюру резервы.

В этот момент все как один, от красноармейца до высшего командира, должны доблестно и беззаветно бороться за свою Родину, за Москву.

Трусость и паника в этих условиях равносильны предательству и измене Родине.

В связи с этим приказываю:

1. Трусов и паникеров, бросающих поле боя, отходящих без разрешения с занимаемых позиций, бросающих оружие и технику, расстреливать на месте.

2. Военному трибуналу и прокурору фронта обеспечить выполнение настоящего приказа.

Товарищи красноармейцы, командиры и политработники, будьте мужественны и стойки.

НИ ШАГУ НАЗАД! ВПЕРЕД ЗА РОДИНУ!

Жуков, Булганин»[287].

Положение в полосе Брянского фронта оставалось серьезным, но не настолько критическим, как в районе Вязьмы. Заняв Жиздру, Карачев, Орел, Кромы, Дмитровск-Орловский, Локоть, Навлю и Брянск, противник перерезал главные коммуникации Брянского фронта, войска которого оказались в оперативном окружении. К исходу 7 октября 13-я армия занимала рубеж Погар, Муравьи, Знобь, Голубовка, ст. Суземка правым флангом – на запад, центром – на юг, левым – на юго-восток. Противник к этому времени охватывал ее левый фланг, намереваясь ударом в общем направлении на Трубчевск окружить ее части. 3-я армия удерживала свой район обороны. 50-я армия после занятия противником Людинова и Жиздры вынуждена была частью сил прикрыться с севера и северо-востока. К 7 октября ее соединения занимали рубеж Ольшаница, Ивот, Дубровка и далее по рекам Десна и Судость. О группе генерала Ермакова по-прежнему точных данных не было. Таким образом, чтобы выполнить приказ Ставки и выйти на назначенный рубеж, войскам фронта предстояло пройти с боями 160—180 км (схема 3). Гитлеровцы, развивая наступление на войска фронта с востока, стремились рассечь окруженную группировку, чтобы уничтожить их по частям. Повернув на запад, они не опасались удара с востока.

Из записей Гальдера:

«Утро 8.10. Группа армий «Центр». На восточном фланге 2-й танковой армии давления противника по-прежнему не ощущается. Западный фланг армии, который подвергается контратакам противника, надежно прикрыт. В результате неблагоприятной погоды наступление через шоссе Орел – Брянск приостановилось. Войска готовятся продолжить наступление. В районе севернее этого шоссе войска противника отходят в восточном и северо-восточном направлениях. Таким образом, здесь в нашей большой системе окружения все-таки остается брешь.

<...> 9.10. Группа армий «Центр». Давление противника на западный фланг танковой группы Гудериана все время усиливается. Следует обратить на это серьезное внимание и бросить сюда танковые части для ликвидации угрозы. Конечно, в результате этого наступление от Орла на Тулу еще более задержится. Противник не оказывает давления на восточный фланг группы армий! Бои против окруженной группировки противника в районе Вязьмы носят прямо-таки классический характер.

И далее: 9.10.41. Брянский «котел» закрыт. Из него и вяземского «котла» противник предпринимает попытки прорыва в восточном направлении.

Слабыми силами, действующими в основном вблизи главных дорог, противник пытается сдержать продвижение передовых частей. Сведений о переброске крупных сил с востока или участков других фронтов пока не поступало <...>».

Читателю, вероятно, уже надоел этот Гальдер, который в самом начале войны – 3 июля – «прославился» своим заявлением о том, что «кампания против России выиграна в течение 14 дней». Чтобы покончить с цитированием его записей (которые, надеюсь, все-таки помогали читателю ориентироваться в общей обстановке), скажу, что 10 октября Гальдер, совершая прогулку верхом, упал с лошади и повредил ключицу. В госпитале ему наложили гипсовую повязку на всю правую руку, вследствие чего писать свой знаменитый дневник он уже не мог. А послевоенные исследователи на некоторое время лишились важного источника сведений с той стороны. После излечения в конце октября 1941 г. оптимизма у него значительно поубавилось. Вот еще один образец его «точного» прогноза от 3 ноября 1941 г. Отметив, что русские пытаются сосредоточить все свои силы в районе Москвы, чтобы удержать этот район (куда сходятся все железные дороги из Азии), он записал:

«Этими мероприятиями противник стремится сохранить себе возможность снова перейти в наступление в 1942 году армией, восстановленной за счет сил, собранных и оснащенных с помощью промышленной базы Урала. Возможно даже, что это контрнаступление последует не в 1942 году, а позже» [17].

Согласно сводке ОКХ, 9 октября 113-я пехотная дивизия 2-й армии соединилась с 18-й танковой дивизией Гудериана к северо-востоку от Брянска, и брянский котел был закрыт. Противнику удалось расчленить основные силы Брянского фронта на две части: северную – в районе Брянск, Дятьково (здесь были окружены основные силы 50-й армии) и южную – в районе Трубчевск, Суземка, Ивля (3-я и 13-я армии). Группа генерала Ермакова действовала в отрыве от остальных сил фронта в районе Рыльск, Льгов. В предвкушении полного разгрома войск Брянского фронта германское командование попыталось одновременно решить сразу несколько задач.

Гудериан с раздражением вспоминал: