i f36931a51be2993b - Admin

  - Сударыня, именно это я и пытаюсь сделать. Найти вашу дочь. Я отвезу вас в семью жениха, вы...

  - Я смогу ее увидеть?!

  Юноша едва не отвел глаза:

  - Да, сударыня, вы сможете ее увидеть. Сможете ее растить, заботиться. Вы же ее мать...

  - Я еду с вами! - тихий решительный голосок не дрогнул.

  Взглянуть в бездонные серые глаза Эдингем больше не посмел. Они полны непролившихся слез и невыразимо-отчаянной надежды. От нее одной зависит - жить ли дальше. Или не стоит.

  Роджер - дурак, что не стал за Эйду драться! Есть в подлунном мире вещи и люди, за которых сражаться можно и нужно. Всегда и везде.

  Джерри - дурак, а Алан - мерзавец. Потому что Эйда - игрушка двух беспринципных семей. А он везет ее к тому, для кого она - вещь. А ее жизнь - ненужная роскошь!

  Станет ненужной - едва найдется внучка Бертольда Ревинтера.

  Никто не даст тебе растить ребенка, Эйда. Роджер - в Квирине. А монсеньор легко сбрасывает лишние фигуры с доски. Вряд ли ты доживешь даже до лета...

  - Вы любили Роджера? - не удержался Эдингем.

  Пусть в ее жизни было хоть что-то счастливое! Что-то, что она сможет вспомнить, когда ее придут убивать.

  И тут же одернул себя за глупый вопрос. Конечно, любила. Если родила от Роджера дочь. Пожертвовала добрым именем...

  - А разве вам забыли сказать? - грустно дрогнули губы. И искривились в усмешке. Враз сделавшей Эйду старше. - Я - военная добыча. Мой отец был вне закона...

  Был, но... Есть же законы чести, рыцарский кодекс войны...

  Фигура, сброшенная с доски... Когда Эдингем отдаст ее Ревинтеру - напьется! Страшно.

  Но правила игры придумал не он. И не ему их менять.

  - Я готова, сударь.

  Он не успел увернуться от светлого лучистого взгляда.

  - Сударыня... - Всё сейчас летит к змеям! - Сударыня, вы уверены?!

  - У вас приказ.

  - Я не могу погубить вашу жизнь! - выпалил Алан. Отчетливо понимая, что сказал.

  И что готов сейчас отдать. Дружбу, службу, да хоть самого короля вместе с его Регентским Советом!

  И за что? Дурак!

  - А зачем она мне? Губите, - грустно улыбнулась Эйда. - Если мне дадут хоть увидеть ее... Хоть знать, что она жива. Я же живу ради нее. Я готова, - повторила она. - Идемте.

  5

  - Ты предала нашу семью! - шипит Карлотта.

  Карету нещадно трясет на ухабах. Отодвинуться от матери - некуда. При малейшем толчке их швыряет друг к другу.

  - Ты предала честь нашей семьи!

  - У нас давно уже нет ни чести, ни семьи, - спокойно ответила Эйда.

  У Ирии получилось бы лучше. Но умная и смелая Ири погибла. Лучшая из сестер Таррент - в мире ином, а самая никчемная - жива. Вместе с матерью, что могла спасти Ирию и не спасла.

  Девушка прикрыла глаза, пытаясь отрешиться от всего. Особенно - от ядовитого голоса матери.

  Жаль, нельзя увидеть дорогу, лес, холмы, свободу... Вдохнуть свежего морозного воздуха!

  Завешенная черным карета так напоминает тюремные! В них тоже везли в Лютену.

  Саму Эйду - отдельно. Как наложницу и невесту ненавистного Роджера Ревинтера.

  А остальных - в мрачный Ауэнт. На заранее предрешенные суд и казнь...

  Черная карета так же равнодушно подскакивала на ухабах. Три недели - от Лиара до Лютены. Ровно три. От Лиара... от амалианского аббатства!

  - Ладно! - От голоса Карлотты никуда не деться. Он - неотвратим. Как когда-то - ночные визиты Ревинтера-младшего. - Ты натворила дел - как обычно. Но ты всегда была глупой курицей. Он говорил с тобой наедине. Конечно, ты наболтала лишнего. Но теперь будешь делать лишь то, что скажу я. И отныне...

  - Почему?

  - Что?!

  - Я - собственность монастыря, - тихо и внятно произнесла дочь. - Или Леона, который разрешил увезти меня к Ревинтеру. Но тебе-то я с чего должна подчиняться?

  - Ты понимаешь, что я могу с тобой сделать?! - с мягкой угрозой поинтересовалась Карлотта.

  В детстве это означало, что наказание будет особенно суровым.

  - Что? - устало и равнодушно уточнила девушка.

  Страшно лишь одно - умереть, не увидев дочь. Да и с этим Эйда уже успела смириться.

  Она, наверное, слишком долго боялась. Но страх тоже имеет пределы. Вот и кончился.

  Да и всё ужасное, что могло случиться, - уже случилось. Давно.

  Ири в детстве говорила, что с людьми происходит лишь то, что они позволяют с собой сделать. Значит, Эйда позволила продать себя, изнасиловать, опозорить. Запереть в монастыре - заживо гнить. Позволила отнять дочь!

  А самое страшное - позволила погубить Ирию!

  Привычные слезы опять струятся по щекам.

  Девушка вновь закрыла глаза. Друзей у нее не осталось. А врагов чужое горе лишь радует. Либо раздражает.

  "Найдите мою дочь, спасите! А взамен возьмите мою жизнь - если она так вам мешает. Я вам это позволяю."

  Глава седьмая.

  Аравинт, Дамарра. - Эвитан, Ритэйна - Тенмар.

  1

  Закрывай глаза - не закрывай, роковое письмо с церковной печатью - вот оно. Исчезать не собирается.

  Известие о смерти Алексиса тоже никуда не делось. И не оказалось дурным сном.

  - Отлучение? - Кармэн честно попыталась немедленно осознать последствия. Включая самые страшные.

  Но ничего непоправимого нет. Аравинт - не Мидантия и не Квирина. Никогда не славился религиозным фанатизмом.

  Епископ и священники будут по-прежнему проводить все положенные службы и обряды. Умерших потом отпоют еще раз - делов-то.

  А желающие обвенчаться подождут пару месяцев. Или даже год. Никуда не денутся...

  - Кармелита, они объявили отлучение с первого дня этого года, - напомнил дядя. Он же - король Аравинта Георг Третий.

  Герцогиня Вальданэ едва не сбросила письмо со стола. Вот это - уже хуже, причем намного! Значит, все сыгранные в этом году свадьбы - недействительны. В том числе венчание одной скромной девицы дядиного двора. Рожденной в не по-аравинтски консервативной семье. А если добродетельная Хуанита еще и беременна...

  А еще - брак Александры Илладэн и Витольда Тервилля! Алекса и Вит по всем законам церкви - не женаты. Любой скандал в любой аравинтской семье в Аравинте же и уладим. Но Александра и Витольд - уже в Эвитане!

  - Кармэн, как думаешь - скоро ли нам объявят войну?!

  Только войны еще и не достает! Но ее действительно объявят.

  Как скоро? Едва Эвитан посчитает нужным ввести войска. Император Мидантии, несмотря на помолвку сына с Арабеллой, бросил их на произвол судьбы. Иначе зачем ему понадобилось отлучение?

  - Кармелита... - дядя потянулся к пока еще почти полному тёмно-рубиновому графину.

  А вот это уже - совсем лишнее! Им еще сегодня беседовать с очень зубастыми послами Квирины и Мидантии. И Мэнда - на всякий случай. На самый крайний.

  - Подожди! - вдовствующая герцогиня сжала занывшие виски руками. - Я пытаюсь решить, кому из нас лучше заболеть - тебе или мне?

  - Что? - король Георг, кажется, опешил.

  И - вот и славно! - оставил в покое пузатого друга и советчика. Зато на Кармэн уставился так, будто она хрустальное произведение лучших мастеров Мидантии уже опустошила. В одиночку.

  Ничего, сейчас поймет!

  - Мне, - приняла решение вдова Алексиса Зордеса. - Дядя Георг, бери перо. Пиши.

  Он покорно придвинул чернильницу - смуглую хеметийскую танцовщицу.

  Когда-то наследный принц Георг во всём слушался грозного отца. Теперь - того, кто лучше разбирается в ситуации. Хорошее качество для не слишком умного правителя.

  Вот только Кармэн - не разбирается. Почти совсем...

  - Пиши: твоя любимая племянница, вдовствующая герцогиня Кармэн Зордес-Вальданэ, тяжело больна. При смерти. Это должно помочь... При смерти - и потому срочно вызывает воспитанниц. Виконтессу Александру Тервилль, урожденную Илладэн, и Элгэ, герцогиню Илладэн. Обе дамы должны выехать немедленно после получения сего письма.

  Не понимает. Искренне не понимает, при чём здесь герцогини Илладийские?

  Хуже, что понимает она. А еще хуже - что вряд ли ошибается.

  Дядю интересует (и пугает!) только грядущая война. Племянницу - тоже. Но это еще не повод забыть о другой опасности. Напрямую связанной с этой.

  - Дядя, если мы не вернем в Аравинт Александру и Элгэ - повод для войны будет точно. - Кармэн Ларнуа нир Зордес-Вальданэ прямо взглянула в непонимающие глаза Георга Третьего. - Нам его предоставят.

  2

  Звереющий ветер воет осиротевшим волком. На воле - по запертой в клетке волчице.

  Между ним и Элгэ - тяжелое железо оков, стены несущей в Лютену кареты и чужие солдаты! Все свои - мертвы.

  Пока не знаешь точно - жива надежда. Надежда Элгэ уже умерла. Под полупьяный хохот солдатни, развешивавшей трупы на воротах.

  - Вит, я в цепях, но на тебе - веревки. Попробую их разорвать.

  - Я не оставлю здесь тебя и Алексу!

  Темный бы побрал этого героя! И тех, кто сочинял сказки о других героях.

  "Никогда не бросай друзей в беде!" Храбро погибай рядом - за компанию...