i f36931a51be2993b - Admin

  Глава шестая.

  Эвитан, Лиар.

  1

  Алан Эдингем родился сыном нетитулованного дворянина. А в последние лет пять - еще и разорившегося

  Прибыл в Лютену честолюбивый юноша почти два года назад. С твердым намерением сделать военную карьеру. Лет через десять дослужиться до генеральского звания. А со временем - жениться на красавице-графине.

  Потолок своих возможностей Алан понимал хорошо. И о герцогинях и принцессах, понятное дело, не мечтал.

  Впрочем, если графиня не подвернется - согласен и на баронессу. С хорошим приданым.

  Главное - хорошенькую. Прожить всю жизнь с уродиной - что может быть страшнее?

  В столице, увы, юного провинциала никто не ждал. А на покупку офицерского патента денег нет.

  Впрочем, на это Алан и не рассчитывал. Но как выяснилось - и в мушкетеры, и в гвардию без связей тоже не попасть. А откуда они у сына никогда не служившего отца?

  Чарльз Эдингем всю жизнь не вылезал из деревенского поместья. А платить за это выпало Алану. Как и сделать всё, чтобы собственному будущему отпрыску упрекнуть отца было не в чем.

  Только если не везет - то сразу во многом. В Лютене не оказалось ни одного маршала или генерала, чтобы пробиться к нему с прошением. Потому как сторонники покойного принца Арно Ильдани не нашли для мятежа другого времени! А ждать Алану некогда - и так невеликие сбережения на столичных ценах таяли на глазах.

  Ему всё же повезло. От позорного возвращения домой (поджав хвост) спасло, что принц Гуго Амерзэн, дядя нынешнего короля, как раз решил увеличить положенную ему армию. Ее еще называли в Лютене "игрушечной".

  Над служившими "дядюшке Гуго" смеялись. Но сам он относился к своим двум сотням людей весьма серьезно. Придумал особую розово-голубую форму. Платил хорошее жалованье. И не обременял обязанностями.

  А вдобавок - то одних, то других исправно таскал в кабаки и "по девочкам". Ну и на другие - принятые и не слишком в Лютене развлечения.

  В результате - кто служил щедрому принцу быстро приучались много спать, сладко есть, часто выпивать. И теряли даже те воинские навыки, что имели прежде. С рекомендацией "служил у принца Гуго" в приличную армию брали редко.

  Та же судьба грозила и юному Алану. Только он - не из тех, кто плывет по течению.

  За полгода службы у принца Гуго Эдингем выслужился до лейтенанта. И получил в подчинение пятьдесят человек. Причем сам же с разрешения "монсеньора" и отобрал их. Из наименее опустившихся.

  Алан ежедневно проводил на плацу по много часов. И того же требовал от подчиненных. В результате произошло небывалое - в "игрушечной армии" принца Амерзэна появился по-настоящему боеспособный отряд. А глядя на них, подтянулась и часть "зажравшихся".

  Конечно, больше половины "гуговцев" не годились никуда. И вряд ли уже будут годиться. Это видел даже Эдингем - при его отсутствующем боевом опыте. Но стать примером для других - это может вскружить двадцатилетнюю голову. Не будь у Алана куда более высоких целей.

  Потом судьба переменилась в одночасье. Способного лейтенанта приметил Бертольд Ревинтер.

  Предложение перейти к нему на службу было абсолютно ненавязчивым. Но весь Эвитан знает: министру финансов и влиятельнейшему из Регентов не отказывают.

  А Эдингем и не собирался. Охранять и дальше принца Гуго, когда он в очередной раз отправится на гулянку, - хорошенького понемногу! Да и не все развлечения толстого отпрыска короля Филиппа Алану нравились. А в том, что вызывало отвращение, приходилось пусть не участвовать, но наблюдать и не вмешиваться.

  Нет уж! Еще собираясь в столицу, Эдингем заранее настроился на готовность к грязи и цинизму. Но одно дело - когда это для блага государства. А по приказу жирной свиньи - хватит, надоело! По крайней мере, Ревинтер на министерском посту далеко не всегда руководствуется принципом: "Я так хочу!"

  Итак, Алан получил новое место. А министр финансов - нового подчиненного, что из кожи вон лезет ради успешной карьеры.

  Как ни странно, принц Гуго вроде даже не обиделся. А ведь "изменник" не только лично ушел к новому монсеньору, но и переманил весь отряд!

  На прощальном разговоре с Эдингемом королевский дядя был изрядно навеселе. Потому лишь добродушно махнул пухлой рукой и пьяно прохрюкал:

  - Ну, бывай. Будет плохо - возвращайся. Приму.

  Первые месяцы Алан еще ждал подвоха. Но напрасно. Принц Гуго вновь ударился в разгул. Дикий даже по квиринским меркам. Что уж говорить об эвитанских?

  Ударился - и начисто забыл о существовании своего бывшего офицера.

  2

  За полтора года службы у Ревинтера Эдингем получил звание капитана. И сделался доверенным лицом как самого всесильного министра, так и его младшего сына Роджера. Своего ровесника, с которым вдруг подружился. Вот уж чего не ожидал...

  Пока Джерри жил в Лютене - молодой офицер был командиром его личного эскорта. Но в последние месяцы прошла целая цепь неприятных для Ревинтеров событий. И Алан занял пост офицера для особых поручений при самом министре. Как раз одно из них - нынешняя поездка в Лиар.

  Вот здесь-то и начались первые трудности. В Лютене молодой офицер привык, что имя Ревинтеров открывает любую дверь.

  Ну, почти. Но визит к Всеславу Словеонскому пока без надобности.

  А вот на севере...

  Начать с того, что юного лорда Таррента вообще не оказалось в замке. И он, увы, вовсе не отсиживался за крепкими стенами, "никого не принимая", а именно отсутствовал. В слежке Алан за эти годы собаку съел.

  Недоросль так удачно в семнадцать лет заполучил отцовский титул. В результате безвременной гибели папеньки. И сейчас действительно умотал из Лиара - невесть куда. Очевидно, на радостях. Или с горя.

  Причем Эдингем разминулся с ним дней в десять - не больше...

  Капитан со злости чуть не послал за Таррентом погоню. Но - полномочий нет. Есть - договариваться, намекать, завуалированно угрожать. А вот ловить и хватать - нельзя. Может, Леон Таррент и убил папашу. Но не доказано - не преступник.

  Что ж, на такой случай Ревинтер предусмотрел еще вариант. Конечно, лучше заставить мальчишку помогать добровольно. Но тот может заупрямиться.

  И тогда придется пойти другим путем. Министр финансов найдет потом способ уладить формальности. Он - мастер по таким способам.

  Мальчишку... Алан ведь сам старше Леона всего года на четыре.

  Времени осталось впритык - на исходе Месяц Сердца Зимы. Еще неделя-полторы - и лед капризного Альварена станет ненадежным. Жди потом Рождения Весны...

  3

  Алан гордился, что не боится никого и ничего. Ну, почти.

  Но леонардитов опасаются все. Орден со зловещей историей лишь формально подчинен кардиналу Эвитана. А на деле дает отчет только своему Магистру. А тот в свою очередь - одному Патриарху.

  Леонардиты не вправе воспрепятствовать отъезду монахинь. А тем более - послушницы. При наличии разрешения аббатисы.

  Но вот навязаться в сопровождающие и утешители душ - запросто. И тогда уже Эдингем не сможет отказать...

  Тем не менее, пока всё идет гладко. Его беспрепятственно проводили к настоятельнице Амалианского аббатства.

  Коридоры - неуютны, безлики и безлюдны. Алан внутренне готовился к долгому и неприятному разговору. И, конечно, ожидал, что мать-аббатиса - отнюдь не молода. Но всё же...

  Бабке явно стукнуло лет сто. А то и все двести. Столько морщин на одном лице умещается с трудом.

  Впрочем, может, это даже хорошо. Старуху легче уболтать.

  Если она еще не совсем выжила из ума. И за нее не распоряжаются другие. Не дряхлые.

  А вот и ошибка! Чуть не расслабился при виде возраста собеседницы. А как насчет колючего блеска - в умнейших маленьких глазках? Бабка - в своем уме, бабка и не думает упускать власть из костлявых скрюченных ручек. И знает, чего хочет.

  А на что Эдингем рассчитывал? Откуда возьмутся белопушистые одуванчики - в подобном гадюшнике?

  - Итак, что привело вас, юноша, в обитель мира и покоя? - слабым, умирающим голоском прошелестела мать-настоятельница.

  Алан насторожился. Всё - еще хуже, чем он думал, или... Или ему всё примерещилось? И это просто очень старая бабуля? Старая и больная...

  - Мне нужно забрать из монастыря двух...

  Кого? Карлотта - монахиня, а Эйда?

  Сопляк-отцеубийца удрал. Узнать теперь не у кого...

  - ...сестер! - выкрутился Эдингем. - Вот разрешение лиарского лорда.

  Аббатиса скрупулезно изучила острыми как илладийский кинжал глазками бумаги. Над ними трудился лучший подделыватель почерков Бертольда Ревинтера. А уж где всесильный министр достал печать точь-в-точь как у лиарского лорда - остается только дивиться.

  Алан вообще чем дальше, тем сильнее удивлялся своему монсеньору. Причём даже больше, чем восхищался. Эдингем любил умных людей. И презирал чванливых дураков. Вроде большинства придворных хлыщей. Или этого Леона Таррента.