Избранница теней - Мэри Сэйбл

и начала осматривать камеры. Зрелище было ужасным: горы костей, стоявший в воздухе затхлый запах сгнивших тел и вековых испражнений. Никаких остатков одежды – всех узников держали в этом холодном сыром месте полностью обнаженными. Крысы сновали по полу, гремя останками костей, в поисках мягкой плоти. От яркого света они оглушительно визжали. Но, заметив живую еду, те начали вылезать из камер. Мужчины почувствовали себя некомфортно от мысли, что сейчас на них нападут тысячи голодных существ, но Джоан не боялась. Она встала впереди, ожидая, когда животные приблизятся.

Элрог славился отсутствием преступности в городе. Если злодеяния и случались, то в виде редкого исключения. Все боялись оказаться в темницах без воды и еды, где тебя в темноте заживо сжирали крысы.

– Пойдем-ка отсюда, пока нас не сожрали, как всех остальных. – Эрик потянул ее за руку, но Джоан не шелохнулась.

Крысы резко остановились в нескольких шагах от нее и начали взбираться друг на друга, образовывая бугор.

Уилл выглянул у нее из-за спины.

– Что происходит?

Ничего не ответив, Джоан сделала один шаг вперед, и вопль диких животных стал невыносимо громким. Они в страхе начали разбегаться по камерам, освобождая им проход на кладбище преступников. Джоан привлекла внимание последняя камера, расположенная прямо перед ними.

– Джоан!

– Кто здесь? – Она резко обернулась, едва не задев факелом лицо Эрика. Ее сердце стучало так сильно, что было видно, как вибрирует грудная клетка. Первый раз рычащий шепот позвал ее так, словно стоял перед самым носом. Раньше, куда бы она ни повернулась, он всегда звучал откуда-то из-за спины.

– Ты что, с ума сошла? Еще немного – и подожгла бы меня!

Она направила факел между прутьями, рассматривая человеческие останки.

– Заткнись, Эрик.

Эрик разозлился, но не ответил на грубость жены.

Джоан вдруг поняла, что в этой камере нет горы костей, как во всех остальных, – только один скрюченный скелет на каменном полу. Немыслимая сила тянула ее к нему, но решетка не позволяла прикоснуться к костям.

Краем глаза она увидела огромный хвост с шипами, но, остановив на нем взгляд, поняла, что это просто крысы носятся по костям в соседних камерах. В ушах раздавался дикий звон, и она прикрыла их руками, отбросив факел на каменный пол.

– Кто ты такой?! Покажись, ванпул, и скажи мне, кто ты?

– Я не твой ванпул, Джоан, – рычащий шепот заговорил на понятном ей языке, в отличие от людей, чьи голоса она слышала у себя в голове. – Не зови меня больше и уходи отсюда. Если не перестанешь звать меня, сделаешь все только хуже.

– Ты сам приходишь ко мне и притягиваешь к себе! Что тебе нужно?

Шепот прекратился, и с его исчезновением, ее сердце забилось в обычном ритме, будто и не было волнения до этого.

– Он говорил с тобой? Что он сказал, Джо? – Уилл встряхнул ее за плечи.

Араксан смотрел на нее так, как будто увидел призрака.

– Сказал, что он не мой ванпул. Сказал, что не должна звать его. Но я никогда не звала, он сам всегда шепчет мне в ухо! – в ярости выкрикнула она, схватившись за голову. – Где ключ от этой решетки?

– Он пропал, никто так и не нашел его, – ответил Эрик. – В истории говорится, что это первый неизвестный заключенный. В эту камеру больше никого не могли посадить. У замков такие механизмы, что ни один ключник не откроет.

– Да, это кто-то очень важный. Видимо, его боялись выпустить, раз ключ исчез. Я чувствую, что этот человек живой.

Не обращая ни на кого внимания, Джоан пошла в обратную сторону.

– Что происходит, Араксан? – спросил Уилл.

– Не знаю, – прошептал Араксан, испуганно смотря вслед Джоан. – Но мы сотворили что-то очень страшное.

Никому из них не хотелось задерживаться в этом жутком месте, поэтому дорога по мосту уже не казалась настолько ужасной.

Фред, ожидавший на другой стороне, довольно захохотал при виде их лиц.

– Хорошо, что я не пошел. И зачем вам только понадобилось идти туда? Посмотрите на свои кислые рожи!

Эрик взглядом дал ему понять, что шутить не время, и с надеждой посмотрел на жену.

– Надеюсь, мы сегодня не пойдем в библиотеку?

– С меня хватит. Я просто хочу отдохнуть. – Джоан впервые после воскрешения почувствовала слабость во всем теле.

– Вот и славно. Значит, сейчас позавтракаем, точнее, пообедаем. – С этими словами Уилл первым бросился к лестнице, ведущей вниз.

Время и правда пролетело незаметно. К тому времени, как они посетили смотровую площадку и тюрьму, солнце уже поднялось над головой.

Они все вместе собрались в комнате Фреда – лишние взгляды лордов были им ни к чему. Слуги принесли еду, а они сами накрыли на стол.

У Джоан не было настроения, но ее аппетит оказался сильнее, чем у все поедающего Уилла. Она и сама не понимала, почему в последнее время столько ест и постоянно чувствует голод. После обеда ей захотелось спать: бессонница слишком часто мучила по ночам, а когда она засыпала, сны о прошлом не позволяли ей хорошо отдохнуть. Поэтому, никого не дожидаясь, Джоан ушла в комнату, которую делила с Эриком.

– Что там произошло? Вас так сильно напугали кости? Или крысы? – хихикал Фред.

Эрик выдавил улыбку.

– Думаю, мы туда больше не вернемся.

– Может, останешься у нас, Эрик? – предложил Фред. – Пусть она побудет одна. Думаю, на нее сильно повлияла слишком частая смена дома.

– Пожалуй, так и сделаю, только не вызывайте толпу из публичного дома. Я все-таки женат. – Закатив глаза, Эрик отпил немного разбавленного водой вина. На самом деле у него просто не было ни сил, ни желания возиться с любовницами.

Эрик оставался у Фреда всю следующую неделю. Иногда он посещал Джоан, которая не выходила из покоев и предпочитала есть у себя. Лорды и слуги старались не беспокоить ее, зная, что она болеет после долгой дороги. К тому же никто из них не видел, как она в сопровождении мужа и друзей покидала этаж замка, чтобы подняться наверх.

Когда спустя неделю с осмотра земель вернулся Чарльз, он сразу потребовал пригласить к нему Эрика.

– До меня дошли слухи, что ты спишь в комнате друга. Почему не с женой? И если не с ней, то почему не в отдельных покоях? – Он поджал губы и постукивал пальцами по столу в ожидании ответа.

– Она боится заразить меня, но уже идет на поправку, – ответил Эрик. – Одному мне скучно, и, думаю, тебе уже доложили, что женщины к нам не заходят.

– Знаю,