Античный космос и современная наука - Алексей Лосев

Весьма важные рассуждения на эти темы находим: в III 6, 13 — о материи как причине становления и затемнения, отобра–женности (в то время, как сама она — не становление, не тень и не отражение); в III б, 14 — о том, как материя одновременно и способна принять на себя сущее; в III 6, 15—18 — о том, как материя для эйдоса есть принцип величины (как реального пространственно–временного факта) и т. д. Так как сам Плотин ссылается в своем учении об уме и душе на Платона (V 1,6), то не мешает нам вспомнить и Платона, у которого в «Тимее» мы находим великолепное по ясности и краткости место, разрешающее проблему соединения эйдоса и меона.

180

Plat. Tim. 35а—b: «Из неделимой и вечно–самотождест–венной, пребывающей сущности, с одной стороны, и из делимой, становящейся в смысле тел — с другой, он замешал из обоих третий эйдос сущности, средний между ними, соответствующий и природе тождества, и природе различия, [иного], и в согласии с этим установил его посередине между неделимым из них и делимым в смысле тел. Кроме того, взявши три [образовавшихся таким образом эйдоса сущности], замешал их в одну всецелую идею (εις μίαν πάντα ιδέαν), силою согласуя не поддающуюся смешению природу различия, [иного] с тождеством. Смешавши же с сущностью [полученную идею] и превративши три [эйдоса] в одно, это целое он разделил на сколько следовало частей, так что каждая часть была смесью из тождества, различия и сущности».

Нельзя сказать, чтобы все комментаторы вполне отдавали себе отчет в этом определении души (или становящегося). Платон указывает тут на три операции. Первая сводится к соединению неделимой тождественности с телесно–делимой инаковостью. Это — то, о чем мы говорили выше, соединение умного эйдоса с меоном. Вторая операция объединяет в одну «идею» умную самотождественность, телесную инаковость и их соединение. К чему понадобилось Платону такое объединение? Казалось бы, достаточно просто объединения эйдоса и меона. Платон, однако, смотрит глубже. Что значит соединить эйдос и меон? Это значит не просто объединить их внешне и сказать: вот у нас два предмета. Необходимо так их объединить, чтобы получился из них совершенно один предмет, со своим своеобразным эйдосом, который уж нельзя было бы внешне разложить на два момента. Для этого требуется, чтобы эйдос был одновременно и эйдосом, и меоном, а меон был одновременно и меоном, и эйдосом, т. е. необходимо, чтобы эйдос не просто объединился бы с меоном, а меон с эйдосом, но чтобы эйдос объединился с объединением эйдоса и меона, и меон объединился бы с объединением меона и эйдоса. Только тогда эйдос будет подлинно носителем и меональной значимости, и только тогда меон будет носителем и эйдетической значимости. Однако Платон не удовлетворяется и этим и дает еще третью операцию ума для определения понятия становящегося. А именно, он берет ту единую «идею», которую получил из смешения трех начал, и соединяет ее с сущностью. Что это значит? Посмотрим, что, собственно, представляет собой полученная «идея». В ней мы находим категорию тождества. Потом находим, что эта категория соединяется с другой, категорией же. Потом находим, что происходит новое соединение опять–таки в сфере категориальности. Достаточно ли всего этого для становящегося? Конечно, нет. Пока умные категории не будут утверждены в виде природного факта, пока они не будут положены, они останутся лишь достоянием ума, в котором сущее есть только различенность в мысли, но никак не эмпирический факт. Необходимо, чтобы целокупная идея телесно–инаковой умной самотож–дественности стала бы фактом, существованием. Усия, о которой Платон говорит в конце анализируемой цитаты, и есть сущность в смысле существования, фактического обстояния и бытия. Только так и можно прийти к точному понятию становления. Некоторые разъяснения к этому можно найти в неглубокой, правда, книге E. W. Simson, Der Begriíf der Seele bei Plato. Lpz., 1889, 60—63. Обычное изложение, напр., y H. Siebeck, Gesch. d. Psychol. Gotha, 1880. I 1, 191 —192, далеко от тонкости и четкости. A. Bóckh, Ober die Bild. der Weltseele im Timäus в Kleine Schr. III 109 sqq. Oberweg, Ober die plat. Weltseele в «Rhein. Mus.». IX 37 sqq.

182

Итак, если одного нет в том смысле, что оно есть относительно, т. е. если оно не просто одно, но еще и существующее одно, то оно есть или может стать решительно всем {Plat. Раггп 160с—163b), т. е. всем, что есть иное в отношении к нему. Но в таком случае и само иное есть или может стать всем, раз одно есть сразу и одно, и иное; иное, принимая в свои недра одно, может стать решительно всем (157b—159b) и есть расчлененное, становящееся одно (164b—165с). Таким образом, становится ясным, почему становление есть тождество одного и иного. Эта диалектика становления также под именем учения о душе дана еще у Платона (ср. выше, прим. 49). Кажется, единственный автор, серьезно относящийся к диалектической структуре понятия души (=становления) у Платона, это N. Barth в книге Die Seele in der Philosophie Platons. Tubing., 1921. Он дает целую главу — Das Prinzip des Nichtseienden, стр. 257—284, в которой выясняет диалектическое сплетение «сущего» и «не сущего» в душе, рассматривая в целях этого не что иное, как «Парменида» (столь редкое явление среди исследователей Платона), 277 слл. Барт принимает значение диалектического противоречия и связанного с ним движения. «Die Môglichkeit der Dialektik bedeutet an sich die Môglichkeit der Erkenntniss, und damit die Môglichkeit einer Bewegung von Sein und Seele» //Возможность диалектики как таковой означает возможность по¬знания, а вместе с тем и возможность движения бытия и души (нем.).//(282). Весьма интересная глава «Die Seele als Ursprung» //Душа как первоначало (нем.).// кончается астрономическими дедукциями «Тимея», могущими послужить хорошим введением в нашу дедукцию «тетрактиды θ». N. Hartmann, Plato’s Logik des Seins. Giessen, 1909, хотя и написал целую главу «Nichtsein und Sein in der ψυχή» (278—313), все же остается при очень туманном представлении о диалектике, хотя бессознательно принужден употреблять чисто антиномические выражения, как, напр., «das seiende Nichtsein ist das Prinzip alles Hinausgehens, sofern dieses nicht ein Hinausgehen zu nichts, sondern zu etwas sein soil» //Небытие и бытие в душе… сущее небытие есть принцип всякого исхождения, поскольку это исхождение должно быть исхождением не к ничему, а к чему–то (нем., греч.).// (473) и мн. др.

186

Кроме нижеприводимых в русском переводе мест из Прокла см. бесчисленные места в in Tim. Так как приводить эти места из Прокла было бы очень легко, то лучше указать на Дамаския. О «возвращении», в связи с общедиалектической триадой, также терминологически завися от Прокла, Damasc. prim, princ. § 39 (очень важный в этом отношении параграф), 70, 72, 78. Заметим также, что указанная триада, имея универсальное значение, не обязательно должна мыслиться как объединение первого, второго и третьего начал тетрактиды. Она конституирует каждый из этих трех моментов, как и все другие возможные. В особенности это ярко у Прокла, у которого первое начало в результате диалектической триады дает—1) предел, 2) беспредельное, 3) «смесь» того и другого, или число. Второе же начало, по Прок–лу, содержит также основную триаду (сущее, жизнь, ум), равно как и третье. Об этом ниже, в примечаниях к нашему § 8. У Дамаския «возвращение» также трактуется как спецификум нуса (121), как возвращение нуса к сущему (§ 75, 78), как σύστασις третьего в первом (76), как возвращение через «жизнь» (79), так что оно необходимо уже после эманации (271).

187

В области проблемы родов и видов об энергийном происхождении видов трактует Plot. VI 2, 20 и 22.

VI 2, 20. «Итак, допустим, с одной стороны, что [общий] ум не имеет никакого отношения к частным [умам] (των ёѵ μέρει) и энергийно не осмысляет никакой [частный ум], чтобы не образовался индивидуальный ум (τις νους), как и узрение [вообще] предшествует [своим] частным эйдосам, и, [далее], узрение, данное в своем эйдосе, предшествует данным в нем моментам (μερών): цельное [узрение], не будучи чем–нибудь частичным, есть потенция всех [узрений], а каждое [отдельное узрение] есть энергийно–данное то, как и потенциально–данное все; и так же — относительно целостного узрения (έπί τής καθόλον): узре–ния, данные в [своем] эйдосе, залегают потенциально в цельном [узрении] и, принимая [бытие] в эйдосе, становятся потенциально–цельным [узрением], ибо предицируется оно [сразу] целиком, [включая и все его части], а не [один] момент ее, и, по крайней мере и, само оно должно оставаться при себе вне смешения [с чем бы то ни было]. Так вот, и нужно сказать, что одним способом существует всецелый ум до энергийно–сущих отдельных умов и другим способом — эти отдельные умы, причем эти последние — как частные, в результате смыслового наполнения со стороны всех [других умов], а этот, [всецелый], ум, во–первых, — в качестве вождя в отношении отдельных умов, во–вторых же, будучи их потенцией и содержа их в целостных [видах], те же, кроме того, при всей своей частичности, содержат [в себе], в свою очередь, тот целостный [ум], как индивидуальное узрение —узрение [вообще]. Таким образом, существует сам по себе великий, [т. е. общий,] ум, и существуют, в свою очередь, отдельные умы — [тоже] сами в себе; и частичные умы охватываются опять–таки цельным, и цельный [ум] содержится в частичных, [так что J каждый отдельный ум — сам по себе и в другом, и этот другой — сам по себе и в этих. И в немβ с одной стороны, как в потенциально–сущем самом по себе, — все [индивидуальные умы] и, как в энергийно–сущем, — все [умы] одновременно, причем каждый в отдельности — как потенциально–сущее; с другой же стороны, [индивидуальные] умы опять–таки энергийно суть то, что они суть, потенциально же — целостное [бытие]. Насколько они именно суть то, что о них говорится, [что они значат], настолько они энергийно суть то, что о них говорится, [что они значат]. Поскольку же они [пребывают] в роде том, [т. е. в роде всеобщего ума], они — потенциально — то [самое]. Это же последнее, [т. е. всеобщий ум], поскольку он — род, он в свою очередь — потенция всех подчиненных ему эйдосов, и — ни один из них энергийно, но все в нем [покоится] безмолвно. Поскольку же он энергийно есть то, что он есть, раньше [отдельных] эйдосов, — [он есть энергийно] то, что не относится к индивидуальным [эйдосам]. Необходимо, следовательно, [чтобы исходящая] из него энергия становилась — причиной [индивидуального], если только появятся энергийно–сущие [предметы], например предметы, данные в эйдосе».