Порог греха - Юрий Францевич Курц

к щеке Алеся. Она была мокрой от слёз.

– Прости меня! – только и могли прошептать её разом пересохшие губы.

«Наверное, это немаловажное звено в изломе его жизни, – подумала Ксения, – а может быть, в чём-то и решающее». Испытывая неловкое и стыдливое чувство, она уже в силу годами отработанной привычки выяснять всё до мелочей, шагнула за порог дозволенного.

– На войне? В Афганистане?

– Нет! – ответил он сразу и даже, как показалось, с некоторым озлоблением.

– Несчастный случай?

– Нет.

«Остановись, – приказала Ксения себе, – ему тяжело говорить об этом. Он не хочет говорить об этом».

– Прости… Я не хотела… Я больше не буду спрашивать.

Ксения приласкалась к Алесю и услышала, как с растревоженной быстротой бьётся его сердце, как будто он только что завершил длительную пробежку. Ей захотелось сказать ему что-нибудь очень нежное и ласковое, утешить, успокоить. Но пока собиралась с мыслями, Алесь опередил её:

– Какие тут извинения, Ксюша? Я сам хочу, чтобы ты знала. Кому я ещё могу рассказать о том, как меня изувечили? Жестоко и целенаправленно. По приказу Николая Тарасовича Салипода.

– Губернатора? – Ксения даже приподнялась на постели. – Значит, вот почему…

– Поэтому. А разве это недостойно мести? Горько одно: узнал не сразу – так всё было умело подстроено. Никогда бы не заподозрил Салипода!

– А причина?

– Догадаться нетрудно.

– Шерше ля фам… – раздумчиво сказала Ксения. – Дэги?

– Она самая. Сошлись на ней наши симпатии. Только Дэги предпочла меня, – Алесь с хрустом размял пальцы. – И Салипод отомстил… средневековым способом, – рвущаяся, прыгающая злость напружинилась в его словах. Он тяжело задышал.

– Не надо, не надо! Пожалуйста, не рассказывай об этом! – с материнскою нежностью она погладила рукой его голову. – Не рви сердце: оно и так вон как стучит!

Ксения прижалась щекой к груди Алеся. Он крепко обнял Ксению. На какое-то мгновение девушка увидела его лицо над своим, ощутила его спокойное дыхание, в котором не было страсти. Но, к её удивлению, Алесь начал целовать её осторожно, нежно, едва касаясь губами щёк, шеи, напружинившихся чашечек грудей. Сползая к низу, он дошёл до живота. Тугая кровь забилась в каждой жилочке её тела. Оно выгнулось, как лук, натянутый тугой тетивой. Язык Алеся ласкал её лоно. И не вышел до тех пор, пока она, ослабевшая от неземного блаженства, не распустилась на постели.

Ксения проснулась чуть раньше и разглядывала его Алеся до тех пор, пока он не открыл глаза.

– Ты улыбался во сне. Тебе снился хороший сон?

– Да, – подтвердил Алесь. – Один и тот же, и уже не первый раз: я гощу у бабушки в Праге. Хотя я никогда не видел её и не был в чешской столице, только по рассказам отца знаю!

– Так вот откуда у тебя такие фамилия и отчество!

– Да. Ну что, будем вставать и в путь собираться?

Они выехали в полдень, и к вечеру уже были у заброшенного охотничьего домика. Рубленный из добротных местных лиственниц, с замшелыми стенами и крышей, он ещё давал приют незадачливым таёжникам, укрывая их от непогоды и зверья.

Алесь затопил печурку, сработанную из железной бочки. Поставил на неё котелок со снегом – натаять для чая. Настелил на дощатые нары елового лапнику, чтобы мягче было спать.

Пока не наступили сумерки, Ксения поснимала кинокамерой домик, дымящиеся вокруг него болота и узкую тропу, по которой можно было пробраться к таёжному пристанищу от ледового большака; самого Алеся: вот он идёт на лыжах, вот готовит дрова, вот скалывает лёд на озерке.

За ужином они тщательно обсудили план дальнейших действий: Ксения пообещала помочь Алесю отомстить губернатору.

До реки было около трёх километров, и утром они без особого труда подъехали в назначенное время к условленному месту, где уже стоял «уазик» Гекчанова. Дневник и ценные материалы журналистка временно оставила у Степана. Взяла только видеозаписи и несколько заметок – для отвода глаз.

В полдень Ксения села в самолёт. Через два часа уже была на аэродроме Лесогорска, где её, к немалому удивлению, уже ждали охранники губернатора.

В кабинете Салипода Ксению бесцеремонно и тщательно обыскали. Изъяли блокноты с записями, мобильный телефон, кино- и фотоплёнки, рукопись Алеся. Она была готова к такому повороту событий, но не думала, что они развернутся с такой быстротой! Ксению накормили обильным и сытным обедом, разместили в богатом номере специальной гостиницы, которая находилась здесь же, в здании администрации области. Телефон был отключён, а в коридоре за дверью прохаживался дюжий охранник.

Когда её снова привели в кабинет губернатора, где ждали Салипод и Заурбеков, она разыграла сцену возмущения со слезами, криками и истерикой. Девушку с трудом успокоили. Являя неодолимую в себе слабость, вялая и растрёпанная, она отпивала из фарфоровой чашечки ароматный кофе и упавшим голосом отвечала на вопросы Салипода.

На ответ Ксении, что Алесь собирается навсегда покинуть тайгу в ближайшее время, и потому согласился встретиться с Ксенией, у Салипода нервически задёргалась и побледнела кожа на щеках. А после слов: «Он тайно встречается с какой-то женщиной, тоже живущей в тайге, и, кажется, с нею и намерен скрыться», – лицо его занялось сине-багровыми пятнами.

– Вы её видели? – спросил Салипод сохлым голосом.

– Только на фотографии.

Салипод открыл стол, достал снимок.

– Она?

Ксения посмотрела и кивнула. Губернатор как-то одрябло съежился. На скулах заиграли желваки. Взгляд застыл на одной точке на полу, покрытом коврами.

– Вы свободны, Ксения Львовна, – сказал он с плохо скрываемой мукой, – отдыхайте. Но только здесь, в нашей гостинице. Домой вернётесь позже. Вам не причинят никакого вреда. Я компенсирую доставленные вам неудобства. Так надо!

В гостиницу Ксения пришла не без натекающей в сердце горечи, но и с некоторым ликованием: всё развивалось по предполагаемому Алесем сценарию: всё-таки он хорошо знал характер и Салипода, и Заурбекова!

Последний явился к ней в номер поздним вечером, мрачный, под лёгким хмельком.

– Вы нас озаботили и отныне должны помогать. От того, как вы себя поведёте, зависит ваша дальнейшая жизнь. Завтра вылетаем на Север. О причине, думаю, догадываетесь. Если операция пройдет успешно, вы сможете об этом написать… Хоть роман! Вам вернут все взятые сегодня материалы. Понятно?

– Куда уж более!

– Слушаться и не трепыхаться. В ваших же интересах. Мы умеем быть благодарными.

Заурбеков ушёл, звонко хлопнув дверью. Хозяин!

Ликование враз сменилось тревогой: «А успеет ли Алесь подготовиться к встрече?» Ведь она теперь никак не сможет ему сообщить об этом! На опасения, высказанные ею ещё сутки назад в охотничьем домике, Алесь загадочно улыбнулся: тайга оповестит. «Как? Каким образом? Но, конечно же, у него есть