Через пламя и ночь - Анастасия Александровна Андрианова

Время ходить за земляникой и есть её, не донося до корзины: душистую и пьянящую, пачкая губы и нос. Время разговаривать о мелочах, сидеть у берегов ручьёв, свесив босые ноги в воду. Время жечь костры – простые, низкие, не чародейские, слышать запах крапивы с оврагов и целоваться до утра…

Прекрасное время, которое никто не замечает. Которое с каждым днём ускользает, поглощённое дымом, огнём и туманом, страхом, болью и кровью.

Мавна ещё ни разу не целовалась у реки до утра, но сейчас остро, со сжимающимся сердцем поняла, как сильно ей бы этого хотелось. Пусть он сидит и молчит, пусть хмурится и быстро отстраняется, но как бы хотелось снова погладить бровь с белой полосой, прижаться губами к губам, ощутить на себе горячие ладони…

Щёки обдало жаром, и Мавна со стыдом опустила глаза. Нельзя думать о таком в церкви, нужно молиться и надеяться. Пока что больше ничего им с Купавой не остаётся.

* * *

Агне остановилась перевести дух. Затея Варде казалась ей безумной: разве можно отыскать по всему Туманному городу всех живых людей? Но за последние два дня они уже несколько раз отводили гостей царя на поверхность – перебегая от двора к двору, скрываясь от других нежаков, пробираясь через самые дальние улицы и выше, протаскивая через топь.

Один раз им на пути встретился сам болотный царь. Агне вела за руку двоих детей, ещё троих – Варде, и, когда за поворотом пустынной улицы показался царь, у Агне оба сердца ушли в пятки: как он накажет их за самоуправство? Но царь равнодушно взглянул на них и просто прошёл мимо. Не верилось, что всё так легко обошлось. Будто сам царь уже устал противиться и бороться – будь что будет – и принял всё как есть.

Дальние улицы Туманного города оставались пустыми, нежилыми и выглядели так, будто их забросили давным-давно. Дворы здесь поросли бурьяном и лебедой, частоколы заборов прогнили и покосились, поросшие сизым лишайником. Окна, покрытые толстым слоем пыли, слепо таращились в пустоту. Сюда не захаживали нежаки, предпочитая собираться на основных улицах, расходящихся паутиной вокруг площади, но все дворы и дома сохранились точно такими же, какими были до сожжения. Когда город ещё существовал на земле.

Варде и правда отыскал неплохой путь – через длинную узкую улицу, заросшую кустами бузины и калины, мимо покосившихся старых домов, наполовину вросших в землю, через овраг – и по тонкой тропке вверх. Закрыв глаза и задержав дыхание, нужно было оттолкнуться ногами, и дальше топь сама подхватывала, кружила и выдавливала на поверхность – Агне сама так делала много раз, когда возвращалась из города.

Эта дорога выводила в дальний конец удела, к северной части болот, и у могучих еловых лесов тут приютилось село: небольшое, за невысокой оградой, спокойное и тихое.

– Ну, смелее, – подгонял Варде перепуганных детей, мокрых и вымазанных в болотном иле. – Видите дома? Бегите к ним. Там вас примут.

Агне понятия не имела, что думали селяне о том, что второй день к их воротам прибегают чужие дети. Надеялась лишь, что принимают их без враждебности – да и лучше всё-таки им прибиться к людям, чем оставаться у нежаков.

– Как думаешь, они потом вспомнят, где их настоящие дома? Попадут к родным?

Варде легонько подтолкнул последнего мальчишку, самого младшего, и повернулся к ней.

– Если выживу, то я их не брошу. Мне удалось вспомнить, и я знаю, как помочь. Надеюсь, Царжа не откажет. А развезти по деревням будет нетрудно. Главное, чтоб те деревни остались целы.

Агне задержала на нём задумчивый взгляд. Он говорил твёрдо и уверенно, с упрямством, которого она не ожидала от парня на несколько лет младше себя.

– Я тебе помогу, – пообещала она. – Если останемся живы.

Они постояли немного среди дороги, ведущей в село, и ветер трепал стебли полыни, растущей по обочинам.

– Спасибо, – серьёзно сказал Варде.

Они отдышались от бега, жадно глотая свежий, напоенный росами и ветрами воздух – совсем не похожий на стоячий и влажный дух Туманного города. Агне думала: как было бы прекрасно навсегда остаться с людьми, на поверхности, и каждый день дышать только так, полной грудью…

Но скоро ветер принёс запах гари, и она с раздражением подумала: нет, пока не время.

Обернувшись лягушками, они с Варде нырнули обратно в болото.

Оставалось забрать отца Агне, и вроде бы живых людей в Туманном городе больше не будет. Но, уже подходя к основным улицам, Агне понимала: что-то не так.

Небо раскраивали вспышки, со всех сторон гремело, и отсветы пламени плясали на стенах домов и отражались на дорожных настилах и мостовых. Сильно пахло гарью, и этот запах даже перекрывал привычные землисто-мшистые запахи Туманного города. Сердца Агне заколотились быстрее, она мельком оглянулась на Варде: тот тоже был насторожен и озадачен.

– Может, они всё-таки начали жечь?.. – прошептал он.

Болотный дух Агне помнил прошлые сожжения и пережил их: когда чародеи раздували пламя, поглощающее все болотные земли вместе с выстроенными заново нежицкими городами, оно прокатывалось по поверхности смертоносной алой волной. И лишь те, кто успевал проникнуть под болота, могли спастись – без тел, с одной только надеждой заново их заполучить.

Но пламя никогда не попадало под болота. Гасло, не пробиваясь сквозь топи, шипело и захлёбывалось. Каким бы яростным ни был чародейский огонь, это – всего лишь огонь, который гасит вода.

В этот же раз горело где-то в городе, и чем дальше они с Варде проходили, тем сильнее горло Агне сжималось от ужаса.

Она всегда избегала битв, но пару раз краем глаза видела их, когда отваживалась высунуться на поверхность. Слышала, как визжат нежаки и как страшно гудит огонь. Сейчас со стороны площади доносились похожие звуки.

– Не лезь вперёд, – сказал Варде.

– А сам? У тебя даже упыриного тела нет, только дух и облик мёртвого человека, – огрызнулась Агне.

Надо как-то пробраться к избе, в которой она оставила отца. Как-то вывести его оттуда – иначе всё, что она делала, будет напрасно.

Агне кинулась вперёд, не обращая внимания на окрики Варде. Пробежала по улице, уворачиваясь от сыплющихся с неба искр, и прижалась к углу крайнего дома. Мимо ограды пронеслось несколько нежаков – в упыриных обличьях, щёлкая пастями. Скоро и Варде присоединился к ней и выглянул за угол.

– Да чтоб вас… – выругался он.

Агне видела, как округлились его глаза. Набравшись смелости, она высунулась, глядя туда, куда смотрел он, и обомлела.

Дома вокруг площади полыхали, объятые высоким алым