Византийские церкви и памятники Константинополя - Никодим Павлович Кондаков

одежды, надевают златотканые рубашки (léentia) и вступают в священную омывальню (éagion lousma). Там, взяв свечи и прикладываясь к серебряным святым иконам, находящимся в колюмбе, проходят по его правой стороне, бросая курения в стоящие здесь две курильницы (kapnistéhria) и ставят зажженные свечи в восточной абсиде (конхе), где серебряная икона Богородицы стоит над фиалом. А отсюда шествуют владыки по левой (стороне церкви?), где находится вырезанное на мраморе изображение руки Богородицы, в серебряном окладе (perifereéia), и входят в часовню св. Купели (eèiv tèon éagéion Foteinèon)[29], расположенную во внутреннем купольном здании. Выйдя оттуда, ставят свечи перед мраморным образом Богородицы, которая из своих святых рук льет священный источник. И тогда начинается омовение.

Из этого описания явствует, что Влахернская церковь была расположена крестообразно, но притом так, что древний поперечный неф приходился возле главной абсиды, так что церковь имела форму греческой буквы Т. На правой от алтаря стороне, или на правом рукаве креста помещена была церковь св. Раки, а на левой часовня св. Купели. Первая заключала в себе святые ризы Богородицы; часть самой купели и поныне сохранилась над источником, хотя в крайне измененном виде.

Но, к сожалению, в данном описании Константина II отсутствует какое-либо определенное указание на образ той Богородицы, которую именовали Влахернской. Описатель упоминает во всей церкви три образа: икону в метатории, другой образ в колюмбе – чеканенный на серебре (а не обложенный серебряною ризою, как полагает комментатор, изд. в Патрологии) и третье изображение на мраморе – барельеф, известный тем, что из рук изображенной Богородицы лилась вода. Латинское средневековое стихотворение, приводимое Дюканжем о чудесном поднятии завесы перед иконою Богородицы во Влахернах, указывает, что на этой иконе Богородица была изображена с Младенцем на руках. Далее, если признать возможным отождествление этой иконы с тою, которая найдена была при Романе Аргире (1028 – 34) чудесно сохранившеюся со времен Копронима под старым миром, то и об этой последней Кодин передает, как об изображении Матери с Младенцем на руках. Георгий Пизид, написавший четверостишие eiv ton en Blacéernaiv naèon, говорит об иконе этой церкви, при Гераклии обратившей в бегство врага: |g gèar féerousa tèon Feèon en agkéalaiv. Также и Житие Стефана Нового[30], представителя монашества в борьбе с иконоборческою ересью, пострадавшего при Константине Копрониме, написанное менее чем через 50 лет после смерти мученика († 765 г.), около 808 года, дополняет наши сведения, согласно с указанными свидетельствами. В этом житии рассказывается, что мать Стефана, будучи до его рождения бесплодна, прибегала с молитвою к Влахернской Богородице и посещала ночные бдения, еженедельно совершавшиеся в храме с пятницы на субботу[31]: тут однажды, стоя против образа Богородицы, на котором она изображена держащею Сына и Бога (antikréu éivtaméenh toèu taéutnv |agéiou carakt%hrov en y etetéupwto en agcéalaiv tèon U|ion kaèi Qeèon féerouva), мать молилась особенно горячо и, заснув, имела видение: ей явилась Богородица, подобием, что была изображена на иконе и даровала ей по ее молитве. В конце этого эпизода выясняется также, что это была икона Богородицы во весь рост, так как говорится о прикладывании к ее ногам. Прежде всего представляется вопрос, какой же из упомянутых образов Богородицы может разуметься в этом рассказе жития: очевидно, это не мог быть мраморный барельеф, которого изображение лило воду через руки в священный водоем. Вероятно, также здесь не разумеется икона Богородицы в алтаре колимба, стоявшая над фиалом, прежде всего потому, что вход женщинам в алтарь не был, как известно, дозволен. О самом изображении на этой иконе мы можем, однако же, догадываться потому, что, по словам Константина, она стояла над фиалом, а нам близко известна икона «Живоносного Источника», представляющая Богородицу с Младенцем в фиале или над фиалом, и легко можно допустить, что эта Влахернская икона была переводом поместной иконы из храма «Живоносного Источника» за стенами города. Всего вероятнее, что рассказ разумеет икону, стоявшую перед входом в ризницу, в правом или южном нефе храма, который притом легко мог быть отделен для женщин.

Таков весь, нам доселе известный материал по вопросу о двух иконах Влахернской церкви: из него явствует, однако же, что обе изображали Богородицу с Младенцем. Остается третье изображение: барельефное изображение на мраморе, лившее воду из рук. Очевидно, что не к нему относится чудо завесы, и что это изображение имело характер более декоративный, нежели религиозный, и именно в этом своем значении могло представлять Богородицу без Младенца с поднятыми руками, или же в виде Оранты. Согласно с обычными в византийской иконографии приемами именно этот тип, как декоративный, по преимуществу избирался для монументальных мозаик, для барельефов и т. п. Нам известно несколько древних изображений именно этого последнего рода:

На стене одной из наружных аркад собора св. Марка в Венеции, прекрасный, чудной резьбы, барельеф: Богородица стоит в позе оранты, с поднятыми молитвенно руками; по сторонам два барельефа с изображениями двух преклоняющихся ангелов. Главный барельеф работы не позже конца Х-го столетия или начала ХI-го века[32].

2) Средневековая копия того же типа, с ангелом, венчающим Богородицу[33]. Там же.

3) Большой барельеф в архиепископской капелле Петра Хрисогона в Равенне и подобный ему в церкви S. Maria in Porto, там же.

Известная монета Константина Мономаха († 1055) представляет Богородицу в этом типе с надписью: Влахернитисса и, по – видимому, утверждает это имя за всеми изображениями подобного рода, как напр, мозаикою Киево – Софийского собора в асиде («Богородица Нерушимая Стена»), мозаикою Гелатского монастыря и др[34]. Говорим – по – видимому, потому что самый основный пункт существования в Византии типа Влахернской иконы Божией Матери оказывается неясным. В приводимой в выноске статье прямо смешана икона с главною святынею Влахернской церкви – ризами Богородицы, которыми и совершено напр. чудо 865 года воздвижения бури и потопления судов Олега при патриархе Фотии[35]. Когда русские летописи говорят о Влахернской Богородице, это еще нисколько не значит, что они должны разуметь чтимую и чудотворную икону, а не просто церковь, славную своею святынею. Древние Византийские историки нигде не говорят об иконе или образе Влахернской Богородицы, прославленной чудесами, и такой факт стоит в явном противоречии с принятым доселе мнением, что чтимая в Византии Влахернская икона появилась почти одновременно с иконою Одигитрии, и что, вообще, два принятые типа, и вместе с ними третий тип (о котором скажем ниже) Богородицы «Святого источника», также в позе Оранты, но с Младенцем на