В какой стране жить хорошо, или Cафари на «Большую пятерку» - Елена Лебедева

Субботнее утро не порадовало теплом. Выглянув в окно, она увидела идущую мимо женщину в сапогах-уггах. Поймала себя на мысли, что завидует ей, и весело рассмеялась. Это в июле-то вместо желтого шифонового шарфика нужно было угги брать в Лондон. Она спустилась вниз. В доме было пусто. «Понятно… Патрик и Торри, должно быть, в туалете, в смысле, в фитнес-клубе», – от этой мысли ей стало еще смешнее.

Чего это она так развеселилась, лучше бы подумала, что надеть сегодня: ее одежда уже не спасет от холода, даже если она наденет всю ее одновременно. Заслышав звук открывающейся двери, она подумала попросить отвезти ее в ближайший торговый центр. Нужно обязательно купить высокие ботинки, теплый свитер и вязаный шарф. Понимая, что им не понравится эта идея, она решила схитрить:

– Патрик, а ты говорил, что где-то недалеко есть классный паб, я бы хотела вас пригласить туда попить пива, а по пути заехать на полчасика в какой-нибудь молл, чтобы я смогла купить себе теплую одежду.

По лицу Патрика было видно, что первая часть программы ему очень понравилась, а вторая – нет.

– Ты что, там дорого очень, – проворчал он, – в этих магазинах цены высокие очень.

– Да, мне не надо в Harrods, мне в обычный торговый центр. И потом, сейчас же скидки. Иначе я замерзну, заболею и умру, – шутливо пригрозила она.

– А у тебя страховка есть? – серьезно спросил ее Патрик.

– Есть-есть, не бойтесь, – успокоила его она.

Они сели в машину и поехали, как сказал Патрик, в самый большой шопинг-центр. Может, он был самым большим в их пригороде, хотя ехали они довольно долго, но он ей таким не показался. Обычный торговый центр.

Патрик предложил Торри ее сопровождать, чтобы она не потерялась в этих магазинах. Сам же он будет ждать их на этой скамейке у входа, потому что ему ничего покупать не нужно. Сказал, что лучше им уложиться в полчаса, потому что дольше он здесь не вынесет.

Она не любила ходить по магазинам с кем-нибудь, а уж с Торри и подавно, так как та была так страшно далека от моды, но отказываться было неудобно, и они с Торри вошли в первый попавшийся на их пути обувной магазин.

Она понимала, что времени на выбор у нее нет и что, скорее всего, все то, что она купит, будет просто теплым, но с удивлением нашла на полке очень модные нубуковые ботинки, разрисованные мелкими цветочками. Стоили они при этом восемь фунтов (четыреста рублей). Внутри они были кожаные, и было написано: Made in Italy. Ботинки понравились не только ей: Торри тоже проявила к ним интерес.

– Хорошие, – поделилась своими мыслями она, – только дорого.

Оставив Торри в раздумьях, она оплатила ботинки и быстрым шагом направилась вдоль следующих магазинов. На втором этаже она заметила небольшой магазин Armani Exchange, где так же быстро купила себе с большой скидкой теплую кофту и джинсы. И уже когда она возвращалась обратно, на нее буквально свалился с полки шарф под цвет ботинок. Довольная, что потратила так мало денег и купила все, что ей было нужно, она вернулась в первый обувной магазин, где застала Торри в той же позе мыслителя с ботинком в руке.

Увидев, что она уже вернулась, Торри решительно поставила ботинок на полку, сопроводив это объяснением, что она никогда не делает спонтанные дорогие покупки.

Следующим пунктом их путешествия был паб, чему Патрик был несказанно рад. Они поехали по дороге, но чувствовалось, что в этом месте он первый раз. Через полчаса он понял, что заблудился. Покружив еще несколько минут, Патрик вдруг увидел указатель – замок Хевер.

– О, я знаю, где мы! Мы здесь жили в детстве с родителями. Сейчас я тебе покажу, тут недалеко.

Она уже представила себе уютный домик, каких было сотни вокруг, с милой лужайкой и кустами роз, как Патрик показал налево и уточнил, что они жили на четвертом этаже над козырьком в том доме. Дом оказался обычной блочной пятиэтажкой, в которой она прожила все свое детство в Тарасове.

– А у вас были свои комнаты? – поинтересовалась она, вспомнив свою большую спальню и целый угол, заваленный игрушками.

Патрик посмотрел на нее с удивлением.

– У нас была одна спальня, в которой умещалась одна двухъярусная кровать, родители спали на кухне, там же мы учили уроки. Мы потом уже в обычной школе учились. После того как мы три раза из той школы-тюрьмы сбежали, нас больше туда не взяли, – расхохотался Патрик.

Минут пятнадцать они ехали молча, и вдруг она увидела замок. Он был, как на картинке в книжке про рыцарей.

– А можно остановиться здесь и посмотреть замок? – спросила она.

– Нет, ты ничего не увидишь за стеной, – ответил Патрик.

– А что, внутрь войти нельзя? – удивилась она.

– Можно, но вход стоит четыре фунта с человека.

– Ой, классно! – обрадовалась она. – Давайте сходим.

Отказать ему, видимо, было неудобно, и он остановил машину, сказав, что они с Торри пойдут в кафе, потому что они уже были в этом замке.

Она согласилась, пообещав вернуться через полчаса. Уже дойдя до входа, она поняла, что забыла в машине фотоаппарат. Она пошла в кафе, но Патрика и Торри там не было. Вернувшись к машине, она увидела их сидящими внутри и поняла, что они ни в какое кафе и не собирались. Ей стало неудобно, что она заставляет людей ждать. Она сказала им, что ей скучно ходить одной, и она боится заблудиться, поэтому она приглашает их прогуляться вместе. Они с радостью согласились. Заплатив за билеты, они прошли внутрь парка.

Парк был красив: там были и лужайки, и столетние дубы, и «стриженые» скульптуры из растений, и даже фонтаны-«шутихи», как в Петергофе, которые включаются сами по себе, окатывая водой ничего не подозревающих прохожих. Но в такой холод это было бы не очень хорошо, и они обошли это место стороной.

Внутри замка было много старинной мебели, гобеленов и восковых скульптур шестнадцати жен короля, владельца замка. Чтобы жениться на следующей, он убивал предыдущую.

В общем, ей все понравилось, и они уже собрались ехать в паб, но, проходя мимо чудесного ресторанчика на берегу озера напротив замка, в котором плавали белые лебеди, она предложила им что-нибудь перекусить, а уж в пабе просто попить пива. Нельзя сказать, что они с радостью согласились, но аргументов, почему это нельзя сделать, видимо, быстро не нашли.

Они выбрали столик, им принесли меню. Патрик и Торри заказали себе из этого меню самые дешевые блюда, просто чтобы не сидеть без еды. Для себя она по совету миссис Хадсон, домохозяйки Шерлока Холмса, заказала английский ростбиф, который подавался почему-то с йоркширским пудингом.

– Это как в одну тарелку положить мясо и сладкий пирог? – спросила она Торри.

– Йоркширский пудинг – это особенным образом выпеченный хлеб, – пояснил Патрик. Первоначально это была еда бедных крестьян. В Англии мясо ели в основном аристократы, а крестьяне, чтобы хоть как-то побаловать себя мясом, придумали подавать запечённое мясо с лепёшкой, пропитанной его соком. Одним мясом вряд ли можно было насытиться, а вот вприкуску с лепешкой – легко! Так вот, йоркширский пудинг – это не что иное, как изделие из жидкого пресного теста, которое запекается под ростбифом на решётке. Тесто впитывает в себя весь стекающий с мяса растопленный жир, поэтому ростбиф и йоркширский пудинг всегда подаются в паре.

– Вот экономные какие, даже капли жира, и те подбирают. А назвали-то не как-нибудь, а «йоркширский пудинг», и теперь этим гордятся. В России назвали бы «лепешка крестьянская» и сидели бы, плакали, как плохо в России жить, нечем гордиться.

Пока они ждали, когда приготовят их заказ, она попросила принести им по бокалу вина. Выглянуло солнышко, и как-то сразу потеплело. Все и так было хорошо, а стало просто отлично.

Патрику и Торри принесли что-то серо-зеленого цвета: как оказалось, это был суп-поридж, приготовленный из овсяной крупы. По тому, с какой быстротой они его съели, можно было предположить, что вкус этого супа отменный. Но вид у него был таким отвратительным, что она бы не согласилась его попробовать ни за какие деньги.

Ее блюдо, казалось, выглядело гораздо красивее, но на вкус оказалось обычным. Даже сложно подобрать слова, чтобы описать этот вкус. Как ей казалось, фирменное английское блюдо, да и не только английское, а любое фирменное блюдо должно таять во рту, рождая желание вернуться сюда, чтобы снова заказать его же.

Так вот, у нее желания не возникло. И мясо, и йоркширский пудинг почему-то были холодными и слегка резиновыми, теплой была только подливка. Голод утоляет, может, этого и достаточно. Вообще, после нескольких дней пребывания в Лондоне у нее сложилось впечатление, что люди здесь не едят, а питаются, то есть просто поддерживают в рабочем состоянии физиологические процессы организма. Удовольствие от еды получать здесь как-то не принято.

Пока они молча ели, ей вдруг послышалась русская речь. Она слегка обернулась. За соседним столиком сидела красивая блондинка и разговаривала по сотовому телефону. Рядом с ней сидел мужчина старше ее, и с ними сидели еще две супружеские пары.

Из разговора она поняла, что эта русская девушка и ее жених-англичанин знакомились с его двумя братьями и их супругами. Девушка разговаривала вполголоса, видимо, со своей матерью и говорила ей, что все хорошо, обед подходит к концу, и ей кажется, что она им понравилась. Кажется, они не против, что их брат на ней женится. Блондинка быстро закончила разговор и, взяв сумочку, извинилась и пошла в туалет, как она выразилась, подправить макияж.