Тайны пустоты (СИ) - Елисеева Валентина

– Да, в кабинете постоянно отвлекаешься на дела и не замечаешь, как остывший завтрак превращается в обед, а его остатки – в ужин.

– Вот-вот, а потом выговоры от врачей и лишние пилюли в кармане.

Четверть часа за столиком царила тишина, нарушаемая лишь звяканьем столовых приборов. Вежливость намекала Стейзу не начинать деловые разговоры во время еды, а обсудить всё на обязательной консультации, которые ему теперь приходилось посещать втрое чаще обычного. Однако следующая встреча с этим специалистом стояла в графике лишь через два дня...

– Не мучайтесь, стратег, спрашивайте – за десертом я особенно благодушен и готов поболтать на любые темы, – доброжелательно улыбнулся психотерапевт. – Ваши эмоции больше вас не беспокоят?

– Эмоции – нет, – помедлив, ответил Стейз.

– Вы же помните мой рассказ о механизмах замещения? Ничто в природе не исчезает бесследно – вам, как физику, эта истина яснее, чем многим другим. Сильные эмоции, которые вы испытывали раньше, не растворились в небытии: рано или поздно они обязательно проявят себя в другой форме – в той, что осталась вам доступна. И судя по всему, проявят себя настолько ярко, что в самом деле смогут доставить неудобства. Если всё так и происходит сейчас, знайте: любые психологические затруднения поддаются коррекции.

Всё происходило согласно прогнозу психолога далеко не первый день, но Стейз не был готов обсуждать свои «затруднения». Логика подсказывала, что психотерапевт и без пространных объяснений прекрасно представляет суть его проблемы, ведь единственным доступным ему чувством остался тот основной инстинкт, что заложен матушкой-природой в целях сохранения популяции, как сказали бы биологи. И перенастройка потребностей произошла соответствующим образом: при утрате того, что было, катастрофически усилилось то, что осталось. Стейз не помнил накал своих прежних чувств, но мощь постоянно накрывающего его страстного влечения была сокрушительной!

К тому моменту, как врачи признали его выздоровевшим и пришло сообщение о скором визите к нему Таши, он изучил массу информации о ней – о девушке с уникальными способностями. Всё, что он видел, всё, что читал о ней, подтверждало те первые впечатления, которые он помнил: она была... поразительной. Идеальной. Созданной как специально для него. Вызывающей в нём чувство глубокого восхищения своим умом, отвагой, оптимизмом и той искромётной живостью характера, что так редко встречается у наурианцев. Стейз не нуждался в долгих объяснениях психологов, почему именно Таша сыграла роль катализатора его эмоций, и без малейшего удивления воспринял новость, что между ними имелись какие-то личные взаимоотношения. Разумеется, они имелись – он бы поразился самому себе, если б в том частично позабытом прошлом не сделал бы всё возможное и невозможное, чтобы выстроить эти взаимоотношения!

Плохо, что память о них ушла вместе с эмоциями, но память можно заполнить рассказами о прошлом, а что касается эмоций – он должен был предупредить свою девушку, что те недолговечны. Несколько сбивало с толку, что он совершенно не помнил, на каких условиях было основано их личное общение, и почему нет никаких официальных сведений об их помолвке. Последний факт настораживал больше всего, заставляя подозревать, что дальше стадии предварительного знакомства они не зашли. А коли так – эмоциональное выгорание могло поставить крест на всех его надеждах. Стейз даже задал психологу вопрос, насколько сильно другие люди опираются на эмоции, принимая решение о вступлении в брак.

– О, здесь у слабого и сильного пола имеются сильные различия, – беспечно ответили ему. – В целом, мужчины-наурианцы куда меньше отличаются от своих собратьев из других рас, чем женщины-наурианки от сестёр иных подвидов. У подавляющего большинства людей разница между мужской и женской любовью заключается в том, что мужчина любит всем своим умом и телом, а женщина – всем сердцем и душой. Поскольку у наурианцев наличествует и ум и тело, то в вопросах личных отношений вы ведёте себя примерно как и все другие, разве что с меньшей эмоциональностью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В итоге Стейз был абсолютно спокоен, когда ждал её появления. Твёрдо намерен всё прояснить и удержать её рядом с собой. Однако оказался совершенно не готов к тому, что произошло в действительности.

Безумное влечение вспыхнуло, как сверхновая, едва она перешагнула порог. В последний миг выхватив бразды управления телом из-под власти разнузданной страсти, Стейз уберёг девушку от стресса, связанного с его нападением на неё. Стоило титанических усилий взять неожиданное вожделение под контроль, и сражаясь с собственным отчаянно бунтующим телом, он замечал, как меняется лицо Таши. Как на место радости приходит испуг, как на милом личике проступает растерянность, как она в шоке пятится от него к двери, подтверждая худшие его опасения: их отношения не были прочными и основанными на взаимных обязательствах. Борясь с обжигающим чувственным влечением, Стейз с трудом удерживал нить их сдержанного диалога. Почему исчезнувшие эмоции не забрали с собой и чувство страсти тоже?! Коварная природа нанесла неожиданный удар в спину, сумев затуманить его чистый разум в самый ответственный момент!

Все старые и новые планы Стейза разбивались о жестокую реальность: он был неспособен вести продуманные беседы с той, к кому его тянуло так неудержимо. Сталкиваясь с ней в коридорах, он все силы тратил на то, чтобы остаться цивилизованным человеком и не превратиться в оголтелого дикаря. Дикаря, желающего одного: взвалить на плечо свою женщину и оттащить в свою пещеру, невзирая на вопли протеста.

– Как она себя чувствует? – отрывисто спросил он.

Психотерапевт ничуть не удивился, что с темы психологических затруднений они перешли к обсуждению самочувствия третьих лиц, и не усомнился, кто имеется в виду под местоимением «она».

– Таша демонстрирует все признаки глубокой депрессии, – серьёзно и озабоченно ответил психотерапевт, – но у меня нет уверенности в причинах её критического состояния. Оно вполне может быть спровоцировано теми же факторами, что у многих других людей в нынешнее время: мысли о предстоящей гибели галактик почему-то никого не успокаивают.

– Нервные перегрузки Таши – не повод для шуток, – рыкнул Стейз. – Если она нуждается в вашей профессиональной помощи, вы обязаны её оказать.

– Согласен, но Галактический Совет всё последнее тысячелетие упорно не рассматривает закон о принудительной психологической поддержке. Стратег, не смотрите зверем, я не могу консультировать человека по вопросам, которые он не желает обсуждать. Знаете, на стол Верховному и даже на столы сенаторов Совета регулярно поступают прошения сотрудников Стратегического Центра об отмене обязательных встреч с психологами. Вы и сами приходили ко мне с мыслью, что приказы руководства не обсуждают, даже если те не имеют видимого смысла, верно? И каждый раз я объясняю сенаторам, что смысл этих встреч вовсе не в сиюминутной помощи, которая в самом деле чаще всего людям не нужна.

– А в чём же?

– В том, что когда кому-то впрямь потребуется помощь, он придёт к нам сам без раздумий, в силу привычки, в силу сложившегося убеждения, что есть специалисты, способные эту помощь оказать. В деле психологической поддержки важно не только мастерство психотерапевта, но и готовность человека принять такого рода помощь. Таша не готова.

– Её никогда не принуждали посещать психологов? – хмыкнул Стейз.

– Вероятнее всего. Вы поговорили с ней о том, что происходило с вами на Земле? Почему нет? Вы же осознаёте, что двухмесячный полный провал в памяти изнутри подтачивает ваше собственное психическое здоровье? Загоняет и вас в тяжёлое стрессовое состояние? Вы невольно переполняетесь убеждением, что в том провале затерялась чрезвычайно важная для вас информация, что вы утратили стократно больше, чем сохранили. Вы машинально кивнули – значит, я попал в точку. Стейз, вам жизненно необходимо поговорить с Ташей, попросить её описать каждый день, что выпал из вашей памяти! И заранее извиняюсь за нескромный вопрос, но вынужден задать его в силу профессиональной необходимости: ваши бывшие романтические отношения вы обсудили?