Тайны пустоты (СИ) - Елисеева Валентина

– Да, Элис объяснял, что только безвыходность ситуации побудила Совет дать согласие на эксперимент самопожертвования. А какие ещё есть гипотезы?

– Вселенная разделена на ячейки, границы которых принципиально невозможно пересечь, и мы видим изнанку контура, который замыкается сам на себя, что сразу объясняет отсутствие сигналов с той стороны. В давние времена особо отчаянные учёные пробовали штурмовать этот пустотный перевал, но все их экспедиции заканчивались блужданием по кругу, постоянным возвращением к этой базе, на которой мы находимся. Так что в пользу второй версии накопилось немало фактических данных, хоть скептики утверждают, что авантюристам прошлого просто не хватило силы духа уйти во мглу, оторвавшись от маячков родных миров. Разумеется, в современную эпоху все подобные смертельные эскапады гражданам Альянса строжайше запрещены.

– Разумеется. А третья гипотеза?

– Твоя идея неплоха: мы действительно стоим на краю и дальше ничего нет. Твои наблюдения, что пустота подпространства везде ведёт себя одинаково и чернеет равномерно, подтверждают либо второй, либо третий вариант.

– Мне трудно представить себе бесконечное «ничто», – призналась Таша.

– Математикам это ещё сложнее сделать: все расчётные космогонические теории дают бесконечные ряды миров, подобных друг другу. Но сможем ли мы пробиться к соседям и спастись у них от грядущих катаклизмов? Надежду даёт только первая гипотеза, поэтому охотнее всего люди верят именно в неё.

– Люди? А ты?

– Я верю в физику и логику, в неизменность их законов в любом уголке вселенной. Верю, что даже силу эмоций, влияющих на пустоту, когда-нибудь измерят по стандартной шкале и выразят формулами, сумев объяснить все закономерности подпространства и сделав совершенно безопасными перемещения в нём. К сожалению, эту задачу нам не удаётся решить быстро, и оттого все нуль-физики вынуждены блуждать во тьме и в прямом и в переносном смысле.

– Некоторые истины невозможно выстроить логическим путём: их требуется увидеть, – вздрогнув, прошептала Таша.

– Ты цитируешь чьи-то слова? – спросил проницательный Стейз, не разучившийся читать по её лицу. – Поясни, что имеешь в виду.

– Позже. Армия твоих некромантов уже готова отправить нас в «последний путь»? Верховный стратег допил свой литр валерьянки? Элис перестал носиться кругами по лаборатории, в сотый раз перепроверяя готовность всех постов к нашему уходу? В такие дни, как сегодня, я искренне радуюсь врождённой бесстрастности наурианцев: тебя не задевают никакие волнения.

– Меня – да, а вот у тебя дрожат колени.

– Ничего страшного, я взрослая девочка и давно научилась делать своё дело даже тогда, когда трясутся руки и ноги. Я отыщу тебя и за краем вселенной, стратег, и это отнюдь не метафора речи.

Глава 36. За краем вселенной

Лаборатория базы на краю исследованного космоса никогда ранее не вмещала в себя столько светил межгалактической науки. Страх потерять крупнейшего нуль-физика в результате рискованного эксперимента витал в воздухе, заставляя Ташу нервничать ещё сильнее. Она давно забыла свою боязнь пустоты, но то была боязнь знакомой пустоты, а вдруг чужая мгла будет агрессивней и неприветливей, чем известная ей с детства? Вдруг она прогонит её прочь угольно-чёрными волнами стохастических процессов? Если бы учёные мужи могли слышать её мысли, они бы посмеялись, что она воспринимает изнанку пространства как живое существо, а тем временем Таше всё больше казалось, что нематериальная мгла безвременья не безлика и не бездушна. Мистика? Возможно, но на эмоции-то пустота реагирует!

Стратег ушёл первым, и волнение перешло на новый уровень. Лёжа в медицинской капсуле, Таша вслушивалась в отрывистые переговоры физиков:

– Регистрируем ваш маячок стратег, вы ещё не вышли за пределы галактической подпространственной сети связи. Вот координаты условно близких к вам точек реального пространства и расчётная траектория удаления от них. Нет. Да. Ваш сигнал слабеет! У вас получается уходить дальше! Стратег, скиньте данные вашего местонахождения! Извините, действительно глупо прозвучало, но мы вас теряем! Стратег! Первый стратег, отзовитесь!!!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Повисла тишина, вспарываемая хриплым дыханием десятка людей. Минута ожидания, ещё одна. Таша ощутила, как по щекам потекли горячие капли крови, услышала, как тихонько зажужжала капсула, впиваясь иглами в вены. Её сознание стало заволакивать пеленой и с силой потянуло прочь из тела. Нить связи со Стейзом напряглась и задрожала, а физики всё перепроверяли что-то. Накатывающей дезориентации в пространстве Таша не сопротивлялась: добраться до Стейза ей было важней, чем довести до конца эксперимент. Она желала, чтобы её уволокло во мглу в принудительном порядке, но стратег, видимо, пока чувствовал себя достаточно комфортно в пустоте.

Очередная перепроверка и назначенный исполняющим обязанности Первого стратега хрипло произнёс:

– Из своей ячейки вселенной действительно можно уйти через подпространство. Энергетическая вспышка за краем! Фиксируйте установку новых меток-петель в пустоте! Отлично, мы сможем опереться на них при построении туннелей.

Все дружно развернулись к Таше, и она с облегчением закрыла глаза. Множество встревоженных лиц знакомых физиков остались в материальной реальности, она же стояла посреди знакомой с детства чёрной, густой и пульсирующей тьмы. Если это была чужая тьма, то она пока вела себя дружелюбно и послушно открыла перед Ташей длинный коридор. Путеводная нить вела её к стратегу, коридор ветвился всё дальше и дальше, его стены понемногу светлели. Однако на этот раз смена окраски не вызвала чувства успокоения и надёжности, скорее наоборот: ощущение взгляда со стороны снова пустило по виртуальной коже ледяной озноб. Черный проход за спиной по-прежнему ощущался склепом, но то был свой склеп, уже привычный и обжитый, в отличие от явно чужеродного более светлого пространства. Мертвенные взоры мглы со всех сторон словно давали понять, что она явилась сюда незваной покойницей, и нагнетали подзабытый иррациональный страх. Чем дальше шла Таша, тем сильнее нарастал страх, переходя в трудно контролируемый ужас перед неведомым.

– Преодоление страха – повторение страха – преодоление страха, – шевелила Таша призрачными губами, напоминая себе, что всё вокруг лишь иллюзия, созданная её разумом, тогда как на самом деле она преспокойно лежит в медицинской капсуле. – Особенно успешно создаётся этап повторения, можно сказать – действует на постоянной основе. Эх, на четвёртом десятке лет жизнь у меня пошла страшно интересная, только не пойму, чего в ней больше: страшного или интересного.

Она двигалась всё медленнее, будто сошла с дороги в озеро и погружалась в него всё глубже, а вода вокруг всё густела по мере её продвижения в ней. Ещё усилие, ещё шажок – и она уткнулась в невидимую упругую стену, похожую на ту, что когда-то выстроил перед ней Брилс. Промелькнула надежда, что сейчас она услышит знакомый старческий голос и перед ней возникнет его силуэт, но шевелящаяся мгла оставалась безлюдной и безмолвной. На этот раз её не пускала к Стейзу сама пустота!

Невидимая преграда на пути не поддавалась натиску, и обойти её не получилось.

– Давайте жить дружно, – сдержанно произнесла Таша, обращаясь к абсолютной пустоте и самой себе показавшись сумасшедшей. – Я только заберу своё и сразу уйду, обещаю.

Никакой реакции. Мгла, тишина и непробиваемая стена впереди, а нить связи напряжённо дрожит и каждый миг грозит оборваться. Сколько времени она бродит в подпространстве и сколько способен продержаться Стейз?! Как скоро его сознание сожрёт пустота, превратив каплю энергии ментальной проекции в пучок высокоэнергетических фотонов?! Сознание залила яростная злость, и в стену понеслась ударная волна, как при памятном противостоянии со стариком-авгуром.

«Ещё раз спасибо тебе, Брилс, – ты научил меня сражаться там, где нет ничего телесного, ни кулаков, ни оружия».