Черное Солнце - Ребекка Роанхорс

привлекло его внимание. Око встал, оттолкнувшись от стола.

– Приведите его в мой личный кабинет. Я приму его там.

Прислуга поспешила прочь, а Око направился в свои комнаты. Не хватало только обсуждать дела Одохаа в местах, где слишком много лишних ушей и глаз. Достаточно того, что Маака утащил его с собой и в Великий Дом он вернулся только на следующий день. Иса сходила с ума от беспокойства, и Чайя, с синяками под глазами и рукой, забинтованной от локтя до запястья, обнял его так, словно боялся никогда больше не увидеть. Око объяснил, что случилось, и узнал, что два Щита погибли, прежде чем стража Беркутов успела прийти на помощь.

– Они должны нам за наших мертвых, – сказал Чайя. – И за твою рану.

– И они заплатят за это, – заверила их обоих Иса. – Совет Созданных Небесами позаботится об этом. Как положено.

Что означало плату какао, а не кровью.

Судя по обрывкам разговоров, услышанных Око в коридорах, все больше и больше горожан сочувствовали Одохаа после беспорядков. Это беспокоило воина, и это еще больше подталкивало к поиску решения. Но он совсем не был уверен, что найдет его в книгах.

Когда Око подошел к кабинету, мужчина уже ждал его.

– Мне сказали, что у вас есть новости для Одохаа?

Мужчина заморгал:

– Да, господин.

– Тогда продолжай. У меня не так много времени, и для тебя будет лучше, если я не буду тратить его впустую.

Казалось, незнакомец был ошеломлен его резкими манерами, но при этом он заметно подобрался:

– Я видел его.

Око нахмурился:

– Кого?

– Одо Седоха.

Плечи Око поникли. Как бы ему этого ни хотелось – было бы глупо думать, что Возрожденный Бог-Ворон путешествовал на барже по реке Товаше. Воин потер шею, плотно сжав губы от разочарования.

– Послушайте, я уверен, вы думаете…

– Нет!

Он настороженно вскинул глаза, рука потянулась к ножу, висящему на поясе.

– Пожалуйста, – сказал мужчина, невинно поднимая руки. – Я… я знаю, как это звучит, мой господин. Знаю, что к вам постоянно приходят такие же, как я. Но на моей барже был человек, который… – Его голос затих, а в глазах появился блеск, знакомый Око по собранию в доме Мааки. – Видели бы вы, как он дрался. Он сказал, что его обучала дева-копейщица из Хукайи.

Око фыркнул:

– Это невозможно. Они вообще редко обучают мужчин и никогда не будут обучать кого-то вне стен колледжа. Я только что оттуда и могу пересчитать людей, обученных девами-копейщицами, по пальцам одной руки.

– Среди его наставников также был Нож башни.

– Тцийо? – Это было еще более возмутительно. Или даже оскорбительно. Око наклонился вперед, потирая все еще не зажившую рану на челюсти. – Он солгал тебе. Тцийо не тренирует никого, кроме тцийо. Это священный орден.

И они наши враги, подумал он. Но не осмелился сказать это незнакомцу.

– Я видел, как он дрался!

Око разочарованно выдохнул. Вполне возможно, что этот лодочник встретил человека, который действительно был хорошим бойцом, или даже отличным, но то, на что этот боец претендовал, было явной ложью.

– И он сказал, что он – Одо Седох?

– Нет, – покачал головой незнакомец. – Это я говорю. А он лишь сказал, что родом из Обреги, да и сам был похож на обреги, но он носил хааханы, зубы были выкрашены в цвет крови, и вороны следовали за ним по пятам.

– Вороны?

Мужчина кивнул:

– Они пришли по его зову. Он разговаривал с ними, и… – Его голос дрогнул, словно собеседник сомневался в собственных словах. – Я думаю, он использовал их глаза, чтобы видеть. Он не заметил, как я шпионил за ним, но я видел, как он сидел в своей комнате, погруженный в транс, и я верю, что в этот миг он летал вместе с воронами.

– Дальновидение.

Око слышал об этой магии, которую практиковали колдуны юга, обычно используя для этого стимулятор, называемый звездной пылью.

– Он был слеп, мой господин.

Заинтригованный, Око откинулся на спинку стула и задумался. Пророчества, которые он прочесывал всю последнюю неделю, были расплывчаты и по большей части бесполезны. Это были просто религиозные разглагольствования о древних богах и магии крови. Но все они упоминали о способности общаться с воронами.

– А где сейчас этот человек?

– Здесь, мой господин. В городе. Он сказал мне, что планирует противостоять Жрецу Солнца и ее Наблюдателям завтра, во время солнцестояния.

Око чуть не упал с кресла.

– Все семь преисподен! С этого и надо было начинать! Стража!

Часовой, стоявший у его двери, шагнул вперед.

– Вызови ко мне Щит! У меня есть задание для них. Иди!

Стражник рванулся исполнять приказ, а старый лодочник улыбнулся.

– Так вы мне верите?

– Я считаю, что этот человек, кем бы он ни был, опасен. Его слова безумны, но ложный бог столь же смертоносен, как и истинный. Город находится на острие ножа после событий на Солнечной Скале. Если этот человек встретится лицом к лицу со Жрецом Солнца и если он способен драться хотя бы наполовину так хорошо, как ты, кажется, думаешь, это укажет на нас, и мы все заплатим за его глупость.

– Он не подведет!

– Это ты так говоришь. Но я найду твоего Одо Седоха и все решу сам.

– Вот увидите, – кивнул мужчина.

– Именно.

«И если мне придется убить его, чтобы уберечь всех нас, – подумал Око, – да будет так».

Глава 36

Город Това

325 год Солнца

(день Конвергенции)

Сегодня я нарекаю Наранпу своим преемником. Многие из вас, включая моего собственного Ножа, возражают против этого, но вы должны поверить, что в моем преклонном возрасте я, возможно, читаю в небесах будущее, которое вы не способны прочесть. Вы можете подумать, что это странный выбор, и вы будете правы. Но часто величие приходит, откуда не ждали.

Из Речи жреца Солнца Кьютуэ на инвеституре Наранпы в 325 году Солнца

Наранпа находилась на мосту. Это все, что она знала.

До этого она спала на сыром каменном полу. Ее похитители затащили ее в самые глубокие закоулки башни, на этажи, о существовании которых она даже не подозревала, к развалинам старого города, на котором была построена Това. Она продолжала глупо надеяться, что появится Иктан и его ровный бесстрастный голос окликнет этих жестоких мужчин и возвратит им их жестокость кровью. Она всегда упрекала Иктана за его готовность убивать, но сейчас она бы отдала что угодно, чтоб он проявил хоть немного жестокости.

Наконец они остановились, и ей было приказано ждать. Она не могла уследить за оживленным разговором вокруг, а затем, прежде чем бесцеремонно бросить в одиночестве в камере, связали ей руки, завязали глаза и плотнее заткнули рот. Наранпа пролежала в полной тишине несколько часов, слыша лишь шум воды вдали да собственное дыхание.

Наконец она заснула.

Ее разбудил звук открывающихся ворот, и чьи-то грубые руки заставили ее встать. Потом ее повели вверх по тем же ступеням, по которым она спускалась раньше, и подвели к двери.