Музыка пчел - Эйлин Гарвин

влюбилась в них с первого раза, как Джейк, но она вообще не из тех, кто кидается в омут с головой. Амри чувствовала глубоко, и ей требовалось время, чтобы понять свои ощущения.

Этим она отличалась от родителей. Оливия, как и ее муж Кен, была адвокатом по восстановлению социальной справедливости, но во время беременности Оливия увлеклась йогой и назвала девочку Амритой, что на санскрите означает «нектар». Дети помладше имели более «приземленные» имена: Ривер, Сейдж и Тиерра[44], но родители Амри все еще были приверженцами общения и обсуждения своих эмоций. Когда они пригласили Джейка в первый раз, Оливия заранее позвонила Джейку и сказала, что у них есть пандус и в доме можно свободно передвигаться на коляске. Несмотря на то, что Амри ему уже все рассказала до этого, он подумал, что это очень мило. Когда все сели за стол, они по очереди выразили свою благодарность за то, что у них есть, и лишь потом приступили к трапезе. Амри закатила глаза. Детям помладше пришлось попроще. Мороженое, трехколесные велосипеды и трусы с единорогами стояли во главе списка маленькой Тиерры, которую недавно обучили ходить в туалет на горшок. Для Джейка, чья семья прекратила вместе обедать с тех пор, как ему исполнилось двенадцать, и у которого не было ни одного брата или сестры, это выглядело круто. Он сказал, что благодарен за пчел, хороших друзей и свою собаку, но не обязательно в таком порядке. И понял, что Амри казалась сдержанной только на первый взгляд, и ее чувства были намного ярче. И как только он это про нее понял, он мог запросто прочитать ее симпатию к нему. Она любила его, и он это знал. От этой мысли у него кружилась голова.

Прошлой ночью на ферме она сказала, что хочет прогулять завтра утром уроки и прийти к нему, но Джейк ей этого не позволил.

– Не глупи! Оставайся в школе! – сказал он, пытаясь изобразить мистера Ти. – Можешь прийти потом и помочь.

Амри пожала плечами и наклонилась, чтобы поцеловать его перед тем, залезет в машину.

– Увидимся, красавчик, – сказала она.

Моя девушка пошла, подумал он. Миновал почти год, но эти слова все еще заставляли его сердце биться чаще. Они никуда не торопились, но на следующем приеме он сказал доктору Ганхайму, что у них все хорошо.

После того как Амри ушла, Джейк выехал во двор посмотреть на закат. Он вытащил трубу. Вес отполированного духового инструмента показался ему знакомым и приятным. Сперва он поиграл гаммы, что всегда возбуждало подозрения у Рыжего Неда. Маленький бантамец подкрался к нему, ходил туда-сюда между мальчиком и курятником пару минут, как будто он главный. Джейк закончил играть гаммы и сыграл «Up Jumped Spring» – произведение, над которым он работал зимой. Это была подходящая партия для этого времени года и для пчел. Фразировка отражала быстрые грациозные движения пчел и их полеты над полем, полные довольства собой и деловитости. Слышали ли его матки, подумал он. Джейк надеялся, что слышат. Может быть, они смогут понять, что это такое – любовная песня, подношение, гимн благодарности его новой жизни и неожиданным подаркам, которые она преподнесла.

Сейчас Джейк смотрел на два улья, которые ему построили ученики третьих и четвертых классов, чтобы вместить два новых нука. Улей третьих классов был традиционный улей Лангстрота, как те, которые он впервые увидел у Алисы. Улей четверных классов был, по сути, ульем Лангстрота, но в горизонтальном положении. В него входило то же количество рамок, те же утеплитель и выдвижная крышка. Он был просто длинный, а не высокий: книжный улей. Это улей Стоукса, сказал он детям хитро улыбаясь. У Джейка уже было три таких улья, и они хорошо развивались, так же, как и традиционные ульи Лангстрота, как и предсказывал Гарри.

Гарри сказал, что идея горизонтального улья пришла к нему после первого урока кайтинга с Йоги – это помогло ему подойти к проблеме с противоположной стороны. Если улей будет полностью горизонтальным, Джейк может просто добавить рамки и магазины по бокам улья. Так рой будет расти вширь, а не вверх.

– Они строили свои дома на протяжении тысяч лет в бревнах и всяких дырах до того, как стали делать улья, так почему бы не попробовать? – спросил он Джейка, когда увидел его скептический настрой.

Это был сюрприз для него. Гарри подарил ему улей утром перед маршем в мае. В тот день, когда его атаковали прихвостни Фреда Пэриса. Что за фиаско. Стоукс. Вот дуралей. Джейк по нему скучал.

На дворе стоял апрельский холод, Джейк продрог и передвинул кресло, чтобы на лицо падали лучи солнца. Он положил руку сначала на один нук, потом на другой. Он закрыл глаза и прислушался. Вот он – четкий звенящий соль-диез.

Прозвенел звонок. Дверь с треском раскрылась, и воздух разразился детскими голосами двадцати двух третьеклассников, вывалившихся из здания позади своего учителя. Они махали, улыбались и звали Джейка по имени.

В первый день своего занятия в январе, когда он заехал в их класс на инвалидной коляске, они не могли отвести глаз от его сверкающей лысины и инвалидного кресла. Мисс Уналитин представила его и сказала детям, что он собирается рассказать им про пчел. Одна маленькая девочка опустила голову и начала плакать. Учительница смущенно на нее посмотрела.

– Ну что ты, Руби, – сказала она. – Помнишь, о чем мы говорили?

Но Джейк махнул рукой.

– Все хорошо, мисс Уналитин. Они еще не видели такое модное кресло, как у меня. Они не знают, что это такое.

Он снова повернулся к классу.

– Хорошо, сколько из вас могут кататься на велосипеде?

Несколько детей робко подняли руки.

Джейк наклонил голову.

– Правда? Только шестеро? Больше никто не умеет кататься на велосипеде?

В воздух поднялось еще несколько рук.

– Так лучше, – сказал он.

– А сколько могут сделать вилли?

Руки снова взлетели в воздух, дети за партами наклонились вперед.

– Отлично! – сказал Джейк. – А кто из тех, кто делает вилли, может сделать мэнуал?

Дети опустили руки, не понимая, о чем речь.

– Мэнуал, – повторил Джейк, – это когда на заднем колесе вы делаете оборот на 360 градусов.

– О! – прокричал пухленький мальчик, встав на стул коленками и подняв руку вверх. – Мой старший брат так умеет! Он встает, а потом крутится!

Мальчик выпрыгнул со своего места и сделал оборот вокруг своей оси. Другие дети засмеялись.

– Сядь, Джошуа! – попросила мисс Уналитин, улыбаясь.

Дети снова посмотрели на Джейка.

– Что ж, – сказал он, – мой стул может еще круче. Смотрите.

Он встал на заднее колесо, сделал 360 в одну сторону, а потом в другую.

– А это 720, детки! Вилли и двойной мэнуал. Смотрите, как я могу!

Дети похлопали, повеселели и закричали:

– Еще, еще! Покажи еще!

Сейчас