Клятва (СИ) - Мария Сакрытина

он слишком тяжёлый, а заклинания на него не действуют…

Мадлен, по-прежнему скованная – как и я, – осталась сидеть. Позже я узнал, что она

закололась то ли кинжалом мужа, то ли столовым ножом. Род Боттеров на ней пересёкся

навсегда.

Во дворе нас уже ждали лошади. Я усадил Ария к себе в седло, Элиза, так меня и не

отпустив, вскочила на свою равнодушную кобылку. И тихо произнесла, оглядываясь:

- Я знаю, что ты обо мне думаешь. Но… просто, чтобы ты понял: я сделала это для тебя.

«Это?! – думал я. – Для меня?! Убить стольких… так…»

- Убила, как умею, - пожала плечами Элиза, закутываясь в плащ. – Иначе они убили бы

тебя. А я почему-то не хочу, чтобы ты умирал. Ты будешь жить, Ланс. Ценою этих жизней

или других – мне неважно.

Оказывается, её можно было ненавидеть ещё сильнее – у ненависти, похоже, вообще нет

дна.

«А слуг за что? И… ребёнка, мальчика де Найя? Он же ещё дитя!» - билось у меня в

голове.

Элиза отвернулась и дёрнула поводья.

- Или всех, или никого. Я не умею по-другому. Твой король Валентин это знал. Это он

меня научил. Можешь сказать ему спасибо.

- Прекрати клеветать на моего короля!

Элиза усмехнулась, но промолчала.

Спустя минут пять скачки, когда позади остались ворота и показались первые озёра, я

впервые испытал портал на своей шкуре.

Да. На любителя.

***

(Из записок Элизы Северянки)

Ворон Заккерия метался по комнате, не то каркая, не то смеясь.

- Умница, Элиза! Как ты отлично придумала! Даже я не смог бы лучше!

Я забилась в самый тёмный угол, прижала колени к груди и обхватила себя руками.

- Ты даже не представляешь, насколько это удачно!

Я не слушала. Я кусала руки до крови, пытаясь болью перебить лезущие в глаза картинки

и мысль, бьющую в голове набатом: «Кто он такой, этот рыцарь, что выворачивает мою

душу наизнаку, заставляет отказываться от того, во что я верю – только для того, чтобы он

жил? Почему он?!»

Новости люди, даже короли или принцы, получают медленно, в отличие от чародеев. Мне

повезло, что до неприятного объяснения с Амиром оставалась целая ночь. Утром ему

принесут письмо голубиной почтой, или сделают доклад шпионы. Ланс вряд ли был

способен идти жаловаться на меня Амиру – наш благородный рыцарь, когда я выкинула

его из портала, выглядел так, точно его тошнить будет всю ночь.

Да и я была не лучше – выжата, вывернута, обессиленна… Но, ха-ха, я нашла, чем

действительно можно задеть этого благородного рыцаря. Как же он теперь, бедняга, будет

жить, зная, сколько умерло ради него – и у него на глазах. Странно, но мысль грела душу.

Мне противно было убивать, я боялась стать чудовищем – но мне нравилось знать, что я

отомстила человеку, посмевшему от меня отказаться. Никто не смеет меня бросать. Никто.

Я успокаивала себя этой мыслью, стараясь зачеркнуть, стереть из памяти, что убивала

ради него, чтобы он жил, а вовсе не ради раненой гордости.

Где-то за пределами дворца, за лаем собак я слышала тоскливый вой моего Волка. Ещё

немного, и он прибежит ко мне – мне необходимо было побыть с кем-то, пусть и с

фамильяром. Я выдохлась за этот день, обессилела и рядом не было даже Зака, чтобы

вернуть мне силу.

- Элиза, девочка, - Зак как обычно беззастенчиво читал мои мысли, - пойди возьми какого-

нибудь гвардейца. Вон, хотя бы, за твоей дверью. Я бы душу отдал за возможность быть

сейчас рядом с тобой, поверь, но я выполняю приказ, я не могу. Развлекись пока с кем-

нибудь, иначе завтра тебе станет только хуже.

А потом Лансу доложат, и он снова будет считать меня…

- Я убью этого твоего человека! – прорычал Зак. – Как ты его терпишь?! Я…

- Не смей, - шепнула я. – Не смей, слышишь? Он мой.

Волк, ну где же ты? Мне плохо…

Зак ещё что-то каркал, но я уже провалилась в сон-забытьё. Сквозь дрёму я чувствовала

Волка, улёгшегося рядом со мной и обнявшего меня лапами. Его жаркое дыхание в шею

будило воспоминания – и я всю ночь прометалась не то во сне, не то в лихорадке.

Кто считает, что массовое убийство даётся чародею легко, просто ничего не понимает. Да, мы можем уложить целую армию, но потом нам нужна жаркая оргия как минимум с

десятком любовников, чтобы восстановиться. Слишком большой, неэкономный расход

энергии – короли редко нам такое приказывают. Но всегда знают, что могут это пожелать.

И мы исполним. Куда ж мы денемся?

Куда реже мы делаем подобное для себя. Я всё не могла понять, неужели это

действительно любовь – это чувство, жаркая смесь страсти, желания обладать и злости.

Разве любовь такая? Но я хотела, его этого идиота, этого грубияна, этого самого нежного

на свете рыцаря. Я пошла бы на что угодно, чтобы он жил. Это как отрава, как

изощрённый яд.

Похоже, только такая любовь доступна чародеям.

***

(Из личного архива герцога Ланса де Креси)

- Что?

Овидстанский принц сидел передо мной заспанный, не прибранный, в одном лёгком

шёлковом халате да неизменных для южан шароварах, тёр лоб и отказывался меня

понимать.

- Герцог, что вы говорите? Элиза? Она просто не могла. Это невозможно.

А я очень старался держать себя в руках.

- Ваше Высочество, вы считаете, что чародейка не могла убить пару тысяч человек?

Может, вы не видели, как воюет чародей вашего уважаемого отца, но…

- Да видел я, - отмахнулся принц. – Заккерий действительно… Но Элиза другое дело. Вам

точно не померещилось?

- Что? Смерть пары тысяч человек? Поверьте, Ваше Высочество, такое не мерещится.

Амир отнял руку от лица, поглядел на меня и снова покачал головой.

- Не может быть, - то же он повторял, когда кто-то из слуг прокрался в комнату и,

непрерывно кланяясь, передал принцу какой-то свиток. – Не может… Не… Великая

Матерь!

Так и знал, что ему донесут. Точно вся страна нашпигована шпионами.

- Где она?

Слуга, скрестив руки на груди, поклонился чуть не до земли.

- Госпожа изволит отдыхать в своих покоях…

Амир отшвырнул свиток, запахнулся в халат и кивнул мне.

- Идёмте, герцог.

В спальне чародейки было темно, несмотря на яркое солнечное утро. Амир быстро

прошёл к окну, распахнул шторы, открыл створки, впуская в комнату свежий воздух.

- Элиза.

Тень в дальнем углу завозилась и развернулась в демона-волка и лежащую под ним