Изумрудный трон - Сергей Гавань

— Скажите, дивайн, я могу вам верить? Могу верить в то, что вы не будете вилять из стороны в сторону и уклоняться от честного ответа?

— Конечно, адмирал. У меня нет причин лгать вам.

— Хорошо. Я тоже не люблю попусту лить воду. Сейчас я опишу ситуацию, в которую вы попали, а вы поправите меня и покроете все белые пятна.

— Вперёд, адмирал, — Триксель бодро потёр ладонями.

— Итак, некоторое время назад из Шуруппака отплыл корабль. На его борту были вы трое. Корабль принадлежал диастрийцам?

— Верно. И на борту были лишь я и Никоро. Неда мы встретили позже.

— К нему мы вернёмся позже. Везли ли вы что-нибудь ценное?

— Если не считать нас самих, то нет.

— Хорошо. Вы проплыли вдоль западных берегов, минули Западный Клык, вошли в воды залива. Здесь на вас напали пираты. Вы можете описать, как всё происходило?

Горбун мысленно нахмурился, вспомнив голубые лучи прожекторов, и ослепительные вспышки, которые сопровождались низким гулом и грохотом взрывов.

«Этого адмиралу знать точно не стоит».

— На самом деле, мы были в своих каютах, — он услышал голос Никоро.

«Молодец».

— Понятно. Но в какой-то момент пираты одержали верх и перевели вас на свой корабль. Что случилось с диастрийским?

— Его утопили. Сломали пополам тараном и пустили ко дну, — хрипло сказал Нед. — Я видел это собственными глазами. Жаль бедняг.

«Да, дед, из тебя получается неплохой лгун».

Сардарион повернулся к старому рефраманту. Тот заметно побледнел.

— Как вы встретились с дивайном и его спутницей? Когда пираты напали на диастрийцев, я уже был их пленником. Это ужасные люди, адмирал. Они избивали меня, чтобы я выполнял для них работу.

— Какую именно?

— Ну, например, раздувал паруса и разгонял тучи.

— То есть, — скулы Сардариона неожиданно потвердели, — те пятеро человек, которых мы оставили в живых, лгали о том, что вы помогали им добровольно?

Нед недоуменно переглянулся с Трикселем.

— Адмирал, я думаю, они вас обманывают, — мягко произнёс горбун. — Это же пираты. Ради того, чтобы выжить, они свалят всю вину хоть на самого Ум» оса.

— Не самый убедительный аргумент, — упрямо сказал Сардарион.

— Однако у вас имеются только их слова — и наши, — Никоро робко улыбнулась, но тон её был твёрже стали. — Я надеюсь, слова подданной Лугаль Зифрен и дивайна Нурвина, пока что ценятся здесь выше слов тех, кто убил моих собратьев и пытался сбыть нас на чёрном рынке.

Сардарион побарабанил пальцами по столу и вновь посмотрел на Трикселя.

— Ладно, отложим этот вопрос на потом. Меня больше интересует, о чём вы разговаривали с пиратами. В частности, с тем, чьи останки мы нашли в трюме. Что с ним случилось?

— О, этот болван пытался выпытать у меня Слова рефрамантии. В итоге я сказал ему неправильное слово, а наш друг Нед, которого вы подозреваете невесть в чём, подтвердил его подлинность.

— И пират поверил?

— Он был редкостный болван.

— Он использовал магию против вас? — в выражении лица Сардариона появился намёк на веселье. — Боги видят, подлец заслужил такую смерть.

— Я посчитал также, адмирал. После того, как подлец превратился в желе, я услышал звуки сражения. Затем выбрался на палубу и нашёл своих спутников. Так мы повстречали вас.

Сардарион кивнул, всё ещё поглядывая на Неда. Он походил на кота, который слышит шкрябанье мыши под половицами, но не может её оттуда достать. Наконец, недовольно вздохнув, он вернулся к Трикселю.

— Значит, вы не слышали, о чём разговаривали пираты?

Горбун промолчал. Никоро с сожалением покачала головой.

— Что же вас волнует, адмирал?

Мужчина поднялся из-за стола и подошёл к карте.

— Пожалуй, это не ваша забота. Я не собираюсь обременять вас информацией, которая может оказаться полнейшей чепухой. Если вы подкрепились, то я не смею вас задерживать. Завтра вы увидите своего отца, и мы расстанемся.

— Адмирал, вы ведь обеспокоены тем, что пираты напали на диастрийское судно? — спросил Триксель, радуясь тому, что разговор перетёк в другое русло.

Сардарион пристально посмотрел на него.

«Интересно, что он чувствует, видя перед собой уродливого горбатого полукровку?» — задумался горбун. — «То же самое, что и остальные — отвращение и презрение? Эти чувства обычно мешают окружающим мыслить здраво. Помешают ли они мыслить здраво адмиралу?».

— Обеспокоен. Ваш случай — первый за два месяца, и самый значительный за последние пару лет. Причина этому — смерть Пророка, не иначе.

— Не только, — неожиданно вмешалась Никоро. Девушка подошла к карте, скрестив руки на груди. — Теургиатский флот силён, как и вы, адмирал. Вас волнуют не сами пираты, а причина, по которой они начинают действовать всё ближе к берегам залива.

— Эх, как вы хватили, — насмешливо произнёс Сардарион. — В точности как моя Сольвейн. Ох уж эти женщины! Чуть что не так — и они уже делают выводы.

Неожиданная тирада заставила Трикселя улыбнуться. Адмирал вновь перевёл взгляд на карту и набрал в грудь воздуха.

«Его мучают какие-то мысли, которыми он хочет делиться с матросами и офицерами, считая их слишком недальновидными и ограниченными», — понял горбун. — «Он искал кого-то из высшего общества, кого-то, кто не станет смеяться над словами, даже если они покажутся бредом сумасшедшего».

— Говорите, адмирал, — сказал горбун. — Что вы видели?

— Я рассказал об этом лишь двум самым толковым офицерам. Несколько месяцев назад мы патрулировали границу штормов, — он указал пальцем на точку, расположенную южнее залива Ваэльвос. — Обычное дело для наших кораблей и довольно скучное. Из-за чёрной завесы ещё никто и никогда не появлялся. Так вот, я помню, как одним вечером стоял у бушприта, спорил с помощником насчёт лучшего сорта пива. По правому борту, в двух кабельтовых, клубился туман. Бросив на него взгляд, я сперва решил, что брежу. Но нет, в клубах дыма появился вытянутый остов корабля, без единого паруса, но и без вёсел. Мы с помощником глядела в четыре глаза, но так и не смогли определить, кому он принадлежит. Он оставался в поле зрения около минуты, а потом его поглотил туман.

— И больше он не появлялся?

— В том то и дело, — произнёс Сардарион, его взгляд стал отсутствующим; он погрузился в воспоминания. — Той же ночью я вновь вышел на палубу, и опять увидел вдалеке тёмный силуэт корабля. Луну закрыли тучи, так что в темноте угадывались лишь его очертания. Но я уверен, что это был тот же корабль.

Всё бы ничего, да только потом я потолкался в портах Ваэльвоса, и услышал странные вещи. О том, что пиратские вожаки чем-то встревожены, о каком-то исчезновении целой их флотилии из девяти кораблей в марте месяце, о том, что они теперь предпочитают рисковать ближе к берегам залива, чем в пограничных водах. Может быть, это никак не связано с тем, что я видел. Но если связано…. Господа, кто-то свободно плавает в Штормовом океане. Дай бог, если это не Моисей. Тысячу лет завеса преграждала путь его флоту, не давай напасть со стороны моря. Если они научились каким-то образом преодолевать её, то опасность просто беспрецедентная.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});