За гранью вечности - Грета Милан

Но я заставила себя не задерживаться на этом и принялась вспоминать, что было дальше.

Что случилось потом?

Появились Фил, Ди и Мэтт. Они были взволнованы, да еще и обижены. На меня. Из-за меня.

А потом… потом ничего не было.

Ничего, кроме гнетущей темноты. Кажется, я снова пережила проклятый провал памяти – так же было и после аварии. Я ничего не могла вспомнить – ни как мы выбрались из леса, ни как я попала сюда. Что бы это «сюда» ни означало.

Я неуверенно огляделась. Стены в комнате были выкрашены в светло-серый цвет и удачно контрастировали с полом из темного орехового дерева. Рядом с огромной кроватью стояли ночные столики из черного лакированного дерева, на них серебряные светильники. На круглом дизайнерском кресле из белой кожи лежала моя яркая сумочка с ремешком. Она казалась единственным цветным пятном в этой нейтральной комнате. Кроме комода с несколькими выдвижными ящиками напротив кровати, другой мебели здесь не было. А слева от комода через открытую дверь я увидела ванную, обставленную не менее роскошно.

Внезапно я поняла, что едкий запах горелого, прилипший ко мне, как вторая кожа, ослаб. Кто-то вымыл меня и надел на меня – я заметила это только сейчас – большую черную футболку.

Не успела я снова впасть в панику из-за этой новости, как справа открылась еще одна дверь. Узнав Далилу, которая вошла в комнату с подносом в руках, я облегченно выдохнула. Она сосредоточилась, стараясь ничего не рассыпать и не разлить, и даже не заметила, что я проснулась. Ди осторожно поставила поднос на комод.

Я настолько обрадовалась, увидев ее, что автоматически заулыбалась.

– Ди.

И хотя я только прошептала ее имя, она закружилась, пыхтя, по комнате.

– Твоя мама сказала, что ты вот-вот проснешься.

Я проглотила ком в горле.

– И сколько это продолжалось?

– Почти три дня.

О боже! Так долго?

Ди кивнула.

– Ты упала в лесу без сознания, и мы отвезли тебя в «Белла Блю». Кириан и Фил решили, что это надежнее больницы.

Тут они, вероятно, были правы.

– Как себя чувствуешь? – слегка поколебавшись, спросила она. – Голова болит или что-то еще?

Я не стала бы утверждать, что мне как-то особенно хорошо. Я проспала много дней, но чувствовала себя обессиленной. К тому же провалы в памяти беспокоили меня. Я была совершенно беспомощна и сбита с толку, хотя мои друзья и охраняли меня. Тем не менее стук у меня в голове все же поутих.

– Все в порядке, – ответила я.

Но Ди не удовлетворилась таким ответом. Она презрительно скривила губы. Наверное, знала, что я вру. Ведь я до сих пор лежала в постели совершенно опустошенная.

– Мне так жаль, Ди… – прошептала я, моргая, чтобы сдержать слезы. Это не помогло. Рыдания вырвались из моей груди, слезы потекли по щекам. – Я не хотела сделать вам больно.

– Найла… – Ди подошла ко мне, села на край кровати и обняла меня. И крепко держала до тех пор, пока я немного не успокоилась. – Эх ты, коза! Опять меня напугала!

Я сдавленно засмеялась. Мне не хотелось давать ей такие обещания, которые я не сумею сдержать. Я сменила тему.

– Пожалуйста, скажи ты мне, что у тебя все хорошо.

– Ты шутишь? – Ди отодвинулась, чтобы получше рассмотреть меня. Она тоже едва сдерживала слезы. – Лучшая подруга на моих глазах превратилась в сверхновую звезду и взорвала все, что ее окружает. Но и этого недостаточно: я застукала ее в объятиях парня, а сразу вслед за этим она впала в спячку на три дня.

Несмотря на язвительный пересказ событий, уголки ее рта весело дрогнули.

– Кириан, должно быть, обалденно целуется?

Да, это так. Тут не поспоришь.

– Но к поцелую это все не имеет отношения!

– Ты уверена? – Она попыталась меня подколоть, но тут же вновь посерьезнела. – Кириан был вне себя, когда ты начала падать прямо в его объятиях. Сначала отругал Филемона, потом нас, а под конец даже твою маму за то, что она примчалась не сразу после его звонка. Бедный парень совсем слетел с катушек. Мне было его по-настоящему жаль. И это при том, что я не особенно его люблю.

Я посмотрела на нее в изумлении.

– Ты его не любишь?

Она пожала плечами.

– Он слишком мрачен и полон тайн. Знаю, что многие женщины находят это интересным. Но сама я предпочитаю улыбчивых парней.

– Но Кириан умеет улыбаться. – Я бросилась его защищать не раздумывая и почувствовала, как раскраснелась. Ди смотрела на меня скептически. – Просто он делает это не очень часто.

– Ну да. Но ты очень много для него значишь. – Ди взяла мою руку, как будто хотела удостовериться, что я еще здесь. – Найла, что тогда произошло с тобой?

Я подумала, что Фил и Кириан ей уже кое-что объяснили. Но все же она должна услышать это от меня. Я считала эгоистичным не пускать ее в мою жизнь, а значит, ей нужно рассказать правду. Всю правду, без прикрас.

Ди внимательно слушала меня, и по выражению ее лица я понимала, что она колеблется между полным изумлением, недоверием и гневом. Она ни разу не выпустила моей руки, ни разу не взглянула на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

Когда я, наконец, рассказала о проклятии, лицо ее заметно побледнело. Было видно, что после этой новой информации она не особенно радуется истории с Кирианом. К моему удивлению, она не подскочила и не начала промывать мне мозги, напоминая о морали. Далила лишь слегка сжала губы. Вероятно, она вела себя так сдержанно, не желая меня волновать. А я безжалостно использовала эту ситуацию, потому что не хотела с ней снова ссориться.

И пока она не передумала, я рассказала ей все, не упустив в том числе нападение мисс Эвенсон и тот факт, что после этого мама запретила мне выходить из дома.

Когда я закончила рассказ, Ди фыркнула.

– А я-то думала, у меня есть проблемы!

Я цинично усмехнулась.

– Ну да, здесь я, кажется, тебя опередила.

– Еще как!

Я выжидающе смотрела на лучшую подругу. Она не назвала меня сумасшедшей, не вылетела с криками из комнаты. Но все же мне пришлось задать ей один вопрос.

– Ты теперь считаешь, что я фрик?

Ди закатила глаза.

– Ну, не буду отрицать – вела ты себя по-дурацки. Надо было сразу нам все рассказать, а не бросать в холодную воду.

– Но я хотела защитить вас! – возразила я.

– Возможно. Но в этом не было необходимости. Когда ты вдруг начала светиться, как огромная