Избранница теней - Мэри Сэйбл

истребить их. – Эрик немного задумался и продолжил. – Знаешь, я защищал тебя не потому, что ты должна родить мне наследников.

– Конечно же, ради этого.

– Нет. Я хотел, чтобы ты по настоящему простила меня за ту ночь, – произнес Эрик. – Но я не понимаю, почему ты пришла ко мне на помощь. Если бы меня убили, ты бы стала свободной.

Джоан остановилась и посмотрела на него сквозь окровавленную вуаль.

– Надо было дать им это сделать, раз это цена моей свободы. Возможно, сама как-нибудь убью тебя. – Она пожала плечами и, увидев выражение его лица, улыбнулась.

Когда они вернулись к карете, Фред подбежал к ней и склонил голову.

– Принцесса, ваш пес… его ранили, не смертельно, конечно, надо только остановить кровь. – Фред выглядел растерянным, пытаясь подобрать правильные слова. – Он спас мне жизнь. Я готов даже на руках его понести, если мы не найдем другого выхода.

– Пес поедет в карете. Принесите его сюда.

Фред покосился на Эрика, но тот молча пожал плечами, словно говоря подчиниться. Фред вскочил на коня, развернулся в противоположном направлении и поехал за псом.

Солдаты тем временем грузили раненых и погибших на лошадей. Поскольку некоторые кони тоже погибли, включая жеребца принца, на самых сильных из них пришлось укладывать по два тела.

Джоан выдернула стрелу из бедра Эрика, отчего тот зарычал, но старался держаться мужественно. Затем заложила в рану мазь и туго перевязала, как ее учила Элен.

Эрик одарил ее игривым взглядом.

– Тебе нравится причинять мне боль, да? Получаешь от этого удовольствие, кровожадная?

– Меня воспитала женщина, которая только и умеет убивать и причинять боль.

– Ты про маму свою?

– Не смешно.

Но он все же хохотнул.

Эрик остался возле кареты, чтобы перевести дух, а Джоан, пока никто не видит, сменила вуаль и захватила мешок с вещами. Затем сняла со своего коня седло и повела в лес.

– Хочешь, чтобы я покинул тебя прямо сейчас? – спросил Гаррет, стоя обнаженным посреди деревьев, после того как обратился.

Джоан протянула ему мешок с вещами и стала внимательно наблюдать, как он одевается.

– Да. Ты должен. Ты знаешь, что другого выхода нет, – ответила она. – Теперь тебе придется идти к ванпулам одному. Уильям ранен, и ему требуется помощь. Ты знаешь, что делать. Потом отправляйся в Элрог вместе с Анункасаном.

– Ты спасла принца, – внезапно заметил он.

– А ты помог мне.

– Если бы его убили, ты могла бы отправиться со мной. Нашей вины в этом не было бы. Тебя снова сочли бы пропавшей.

– Нет. Дело не в нем, и не в тебе.

– А в чем?

– Я должна была спасти его, понимаешь? Он особенный. Я чувствую.

Гаррет внимательно смотрел в ее ничем не прикрытое лицо.

– Спасла, молодец. Благородный, но очень наивный поступок, – произнес он. – А в Элрог тебе зачем? Что ты будешь делать в городе, в котором никогда не была?

– Не знаю, Гаррет, – ответила Джоан. – Шепот… Иногда я слышу какие-то слова, но понимаю только про Элрог. Что я нужна ему. Нужна Фонтегорнам.

– Ты уверена, что останешься с ним? – В его глазах проскользнула ревность, как бы он ни пытался выглядеть равнодушным.

– Он больше не сделает мне ничего плохого. Да, он самовлюбленный и напыщенный, но совсем не жестокий и не злой. К тому же со мной останутся Уилл и Араксан. Тебе не о чем беспокоиться. Я в безопасности.

– Надеюсь, ты права. Иначе тебе придется убить его, и тогда будет весьма затруднительно забрать тебя из Элрога. – Он с нежностью посмотрел на нее, но быстро изменился в лице. – Джоан, я беспокоюсь не из-за Эрика, а из-за твоей новообретенной силы. Ты меняешься каждый день. Я не узнаю тебя. Разумеется, ванпулы сильнее обычных людей… но побереги себя – такая мощь может лишать разума. Ты была слишком жестока. Наслаждалась резней.

– Я так воспитана, Гаррет, не беспокойся. Тебе повезло, что я не сделала этого с тобой в нашу первую встречу. – Она улыбнулась, но потом, словно что-то вспомнив, нахмурилась. – Ты не думал, кто мог рассказать амазонкам обо мне? О том, что я в Медеусе.

– Нет, не знаю, кто бы это мог быть. Даже предположить не могу.

– Должно быть, это тот, кто знал слишком много и смог найти их убежище. Арда говорила про женщину.

– Ты же не думаешь, что это был кто-то из ванпулов?

– Кейл могла. Она ненавидит меня. Как и я ее.

Гаррет ощутимо напрягся. Он не хотел сейчас думать о Кейл.

– Если это она, я обязательно узнаю, – отозвался он. – И все-таки мне слабо в это верится. Я знаю ее не один десяток лет. У нее острый язык, да, но она не предательница. Ванпулы отличаются верностью.

– Разве ты верен ей?

– Не начинай, Джоан. Пожалуйста.

– Возвращайся ко мне скорее. Мне не по себе от мысли, что тебя не будет рядом.

– Я не подведу.

Гаррет внезапным порывом коснулся ее щеки, и она накрыла его ладонь пальцами, давая разрешение на близость между ними. Когда он нежно прижался к ее губам, Джоан ощутила долгожданный жар, согревший душу. Он наконец перестал бояться своих чувств. Как давно она желала прикоснуться к нему, ощутить ускоренное биение его сердца из-за нее. Он обнимал ее так крепко, что заболела грудь, но она даже не пыталась освободиться. Понимая, что она не останавливает его, Гаррет прижал ее спиной к дереву и скользнул рукой к животу, в спешке развязывая шнурок на брюках. Когда его пальцы проникли ниже, к месту, которое имел право ласкать только муж, Джоан издала едва слышный стон. Она распахнула глаза, не веря, что это происходит с ней сейчас. В таких обстоятельствах. Наплевав на стыд, этикет, пристойность, которым ее обучали. Им так хотелось в эти минуты наконец насладиться запретными телами. Из-за этого порыва они словно забыли на мгновения обо всем. Они едва не погибли в этот день, и когда еще выдастся возможность вот так притронуться друг к другу, пока никто ни в чем не подозревает? Она не могла надышаться запахом любимого тела, не могла насмотреться в любимые зеленые глаза, не хотела отпускать его, боясь, что это была их последняя встреча. Вдруг больше возможности не будет? Она уже хотела отдаться ему прямо здесь и сейчас, посреди леса, но шум на дороге отвлек ее.

– Джоан! – позвал ее Эрик. Муж, которого она спасла менее часа назад.

Она резко отстранилась. Внутри пробежала волна сомнения. Будто силы магии пытались завладеть ее разумом и не позволяли закончить начатое. Подсказывали, как опрометчиво они поступают