Дневниковые записи. Том 2 - Владимир Александрович Быков

с каким «обратным знаком» не работает

Точно также, вне авторской трактовки, редактором допущены и другие досадные ошибки.

Рисунок, по непонятным соображениям, представлен с измененным исходным положением ротора в большом цилиндре, Подрисуночное примечание относительно расположения роторов на одном валу перенесено редактором в текст описания конструкции двигателя, и потому представлено в менее корректной форме. Перепутаны цветовые обозначения ветвей высокого и низкого давления, в результате чего они оказались не соответствующими изображенному на самом рисунке.

В тексте указано, что «рабочий газ движется в одном направлении». Это, по меньшей мере, неудачное выражение. Циркулирующее тело не может перемещаться только в «одном направлении», например, от точки А к точке Б. Оно обязано при циркуляционном процессе «прибыть» обратно в исходную точку А. Кроме того, данное авторское «уточнение» не соответствует и приведенному рисунку, на котором стрелками прямо указано на движение газа в двух прямо противоположных направлениях.

Теплообменник, отмеченный на рисунке, в тексте описания один раз назван теплообменником – регенератором, а другой раз регенератором, что недопустимо по форме, но и неправильно по существу, поскольку «регенератор» по своему традиционному названию и назначению не отвечает приведенной схеме работы двигателя. Кроме того, автором данный узел назван теплообменником корректно, поскольку: конкретная конструкция последнего (регенераторного типа он будет принят, или рекуперативного) является предметом конструкции двигателя, а не его принципиальной схемы, о которой тут идет речь.

Ну и, пожалуй, последнее. Это нелепый экскурс редактора в дополнительное, физически и математически совершенно некорректное, разъяснение нам величины «результирующей силы», под воздействием которой «вращается вал с роторами», как величины (согласно приведенной им формуле) постоянной. А на самом деле, в пределах каждого цикла работы двигателя, являющейся величиной интегральной, вследствие отмеченного выше изменяемого давления в системе. Некорректным тут является и утверждение редактора, что «эта сила вращает вал». Вал может вращаться только под воздействием приложенного к нему крутящего момента, т. е. пары сил.

Об ошибках, допущенных далее в «Подробностях для любопытных», за подписью самого Дубровского, не говорю. Они написаны в том же «ключе», что упомянутый журнальный вариант статьи Нисковских, и дает основание предположить, что редактировал последний тот же Дубровский.

Выводы? – Полагаю, очевидны, и они согласованы мною с автором.

Рассматривая происшедшее как досадную ошибку, прошу Вас, в рамках добрых с Вами отношений, изыскать приемлемую для Редакции, и лично Дубровского, форму публичной информации читателей о допущенном по отношению к Нисковских редакционном своеволии c одновременной публикацией этой статьи в авторской ее редакции, и без каких-либо изменений и купюр».

10.01

Вчера напросился на прием к Эфендиеву и передал ему в порядке подготовки к февральской встрече свои предложения, написанные мной в годы развала завода. Обещал внимательно прочитать и дополнительно встретиться недели через две. Одновременно выразил ему признательность за его поздравление (и весьма приличное к нему «приложение») по случаю моего юбилея.

20.01

«Матус, приветствую тебя, и отвечаю на твое последнее по своим правилам: ничего не добавлять к ранее написанному, ничего в нем не менять

1. Я нигде и никогда не только не просил, но и не мог просить обсуждать статью Левашова. Написать пресловутый отзыв, на статью, в которой одни «глупости», ты придумал сам.

Статью я послал тебе в связи с «темой наших с тобой обсуждений», в которых спорным был только один вопрос – о «скоростной эйнштейновской предельности», по которой мы пришли к некоему вроде согласию (имею в виду твое письмо от 10.07.06 года). Предположим, ты не понял, недооценил, как обычно, своего визави и не проиграл, прежде чем броситься в критику, его уровень восприятия чего-либо, который может быть не хуже своего. Но почему не прореагировал на мое повторное упоминание, что «Все, что я хотел услышать от тебя – так это твою реакцию на критику Левашовым постулата о предельности скорости»?

И теперь вновь втягиваешь меня в «обсуждение (твоего) отзыва о статье». При этом параллельно еще задаешь мне полусмешной вопрос «А если ты действительно хотел знать моё мнение только по вопросу о предельной скорости, то зачем было присылать столь длинную статью, направленность которой явно имеет политический контекст, который ты называешь «шелухой»?». Да, послал. Для того, чтобы ты посмеялся или еще для чего, но только не для того, что придумал ты.

Реакция моя на все тобой написанное отнюдь не «болезненная», а «расстройственная» за твое вечное придумывание мне не свойственного по природе. Сколько-то за вынужденную необходимость оправдываться и мямлить тебе, что я так не думал, не считал.

2. Ответ аналогичен. Неправильная исходная посылка ведет к неправильным констатациям. Ну, как можно, даже в теоретическом плане, «подумать», что «в наших с тобой обсуждениях затрагивались вопросы не только физики, но и политики, которой пропитана вся статья». Где логика? И почему эти постоянные твои гадания, сомнения, присовокупление мне чего-то тобой придуманного и мне не свойственного? Опираться надо на факты! Рассматривать следствия применительно к данному спору, написанное, а не причины его написания. Их можно проигрывать для себя, но не навязывать тому, кто их знает наверняка.

3. Тут ты опять написал какую-то муть, ибо обошел снова мое примечание, что «мне потребовалось давать подробное объяснение насчет своей невиновности в «индифферентности», которое ты также оставил без ответа. А сейчас вот вспомнил – и, естественно, невпопад и опять вне исключительно вежливого по отношению к тебе объяснения причин такого «игнорирования» мною проблем «мироустройства».

Я работаю с тобой в системе диалога. Ты, как бы сам по себе, – в упоении собственного видения, и обязательно в расширительном варианте отображения.

4. Непонятно, поскольку о том же самом идет речь в пункте 3.

5. В начале этого пункта имеет место предельный случай сверх алогичного восприятия моей информации. Поскольку о «постулате (левашевской) предельной скорости» (которая, вопреки всему его остальному, мне очень понравилась) ты так мне ничего и не написал. А «излишне наговорился» совсем о другом, что к «нашей теме» не относилось.

А вот, что касается последних двух абзацев этого пункта, то они заслуживают дополнительного разъяснения, хотя, в принципе, прямо вытекают из того, что приведено у Левашова.

«Суть этого постулата в том, что скорость света – постоянна, другими словами, является максимальной скоростью движения материи во Вселенной и равна 300000 км/сек Без этого условия преобразования Лоренца превращаются в бессмыслицу, так как, при скорости движения материи (и даже света) со скоростью, большей, чем 300000 км/сек, или равной ей, согласно этим уравнениям, масса фотона становится бесконечной».

В чем тут у него прелесть, мне импонирующая?

Лоренц берет на вооружение брошенный Пуанкаре постулат о