Рейтинговые книги
Читем онлайн Те самые люди, февраль и кофеин - Екатерина Репина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 39

Когда студенты начали прибывать в общежитие, воскресным утром, песня уже проживала в нем. Только завидев очередного юношу или девушку, поднимающихся на свой этаж, она призывала забыть о родном доме и погрузиться в учебу. Студенты только согласно кивали в такт музыке, но ничего определенного не могли ей ответить.

Девушка в розовых тапках стояла в дверях одной из комнат и спрашивала всякого прохожего:

— Что важнее: похороны, рождение или свадьба?

Почти никто не смог ответить так, чтобы девушка осталась довольной. Она ждала какой-то определенный ответ, а все студенты отвечали одинаково:

— Конечно, рождение!

Две девушки из комнаты напротив приоткрыли дверь и недовольно попросили прекратить опрос, так как из-за шума они не могли послушать музыку.

— Я только спрошу.

— Зачем?

— Чтобы знать, что.

Две девушки фыркнули и захлопнули дверь. Из-за двери раздался их хохот, а следом — перешёптывание и вновь — хохот.

Девушка в розовых тапках переминалась с ноги на ногу и продолжала опрашивать каждого прохожего. У нее была конкретная цель.

— Подождите, скажите, пли-и-из, что важно: похороны, свадьба или рождение? — спросила она приятную пару, спешащую вперед по коридору. Девушка держала коробку из-под шоколадных яиц.

— Макс, как думаешь?

— Смерть — это самое важное. Как человек прожил, такую смерть он заслуживает. А похороны — символичный ритуал. Не хотелось бы мне быть сваленным в общую могилу. Киндэрёнок, ты не согласна?

— А как, по-твоему, прожили солдаты, что похоронены в общих могилах? Они что, неправильно жили? — девушка Киндэрёнок внезапно остановилась и круто повернулась, обратившись к другу. Ей захотелось поговорить о смерти.

— Тут не надо обобщать! — возразил Макс. — Кто-то воевал, а кто-то старался прожить долгую и красивую жизнь. Мало ли чего они натворили прежде войны, к тому же. Откуда ты знаешь, может, у них все было по справедливости?

Девушка в розовых тапках отозвалась:

— Так нельзя говорить.

Макс и Киндэрёнок были увлечены собственным разговором и не услышали ее:

— Я слышала много историй про людей, пропавших во время войны. Все они были людьми хорошими. И, скорее всего, их похоронили в братских могилах. Тем не менее, их помнят, любят, почитают и все такое прочее. Что скажешь, Максик?

— Все правильно. Не надо утрировать. Если человек вообще не похоронен — это страшно и непростительно. Но, к сожалению, это отражает его отношение к жизни. Он, значит, особенно жизнью не дорожил, и она поэтому им не дорожила.

— А!!! — закричала девушка Киндэрёнок. — Поймала на противоречии. Только что говорил, что «они хотели прожить долгую и красивую жизнь», а теперь уже — что «они не дорожили жизнью». Как же так?

Макс начал объяснять свою точку зрения. В это время девушка в розовых тапках скрылась в глубине своей комнаты. Дверь она оставила открытой, чтобы слышать разговор в коридоре. Она встряхнула большую тетрадь в яркой обложке, перетрясла книги, а Макс в это время говорил:

— Солдаты — не значит, что они святые или безгрешные. У них тоже всякого хватало. Ты разве не знаешь, что у каждого человека была своя война? Кто-то воевал, а кто-то зарабатывал на этом. Кто-то командовал, а кто-то халатно относился к долгу. Не всегда находились люди, готовые похоронить погибшего или хотя бы зарыть в землю. Война — это такой хаос, где сложно разобраться с собственными проблемами, не то что с чужими. Ну, и так далее. Так что все логично.

Потом Макс обратился к девушке в розовых тапках, которая успела выглянуть в коридор, чтобы показать что-то важное:

— Главнее — похороны. Если они есть — это здорово. Если нет — значит, человека не было. Что это у вас? Изображение ритуала? Похороны? В Китае? Красиво! Киндэрёнок, посмотри, как чудесно!

— Да, здорово быть похороненным так. Вот тут действительно — ритуал и почтение.

Девушка расцвела. Она слилась с тапками. Вместе — тапки и девушка — украсили серый коридор розовым оттенком своей наружности.

— Вы так мне помогли! Знаете, только-только сдала экзамен по этнологии Китая, где мне попался билет про ритуалы в Китае. Профессор написал «удовлетворительно» только за то, что я поставила ритуал похорон выше ритуала по случаю рождения ребенка и ритуала свадьбы! Он сказал, что «сначала человек рождается, потом женится и только потом умирает». Он считал, что я должна была рассказать про ритуалы именно в такой последовательности. Не могла с ним согласиться и поспорила — вы же сами понимаете, как важно быть похороненным с почестями!

Киндэрёнок заскучала, пока девушка говорила все это. Макс, напротив, заинтересовался:

— Как же вы теперь с такой низкой оценкой? Вам надо жаловаться или пересдать. Попробуйте обратиться в деканат! — последнюю фразу он прокричал с лестницы, так как Киндэрёнок утащила его за руку подальше от розовых тапок.

Оставшись одна, девушка по имени Ольга нисколько не смутилась из-за поведения Киндэрёнка. Довольная тем, что оказалась совсем не чокнутой — как предположила накануне, доведя себя до истерики собственными размышлениями о смерти и ритуалах — она постучалась в комнату напротив и попросила у удивленных соседок диск с той песней, что звучала сутки напролет на всех этажах общежития, в том числе из их комнаты.

Девушки не хотели отдавать диск, но Ольга была настойчива. Она совсем не надоедала жалобами по поводу плохо сданного экзамена; молчала относительно важности похорон; и, что было совсем удивительно, предложила взять в пользование свой проигрыватель, пока она будет проходить стажировку в Китае, то есть в течение всего семестра, до самого лета.

Девушки не поверили собственным ушам. Они согласились, что похороны важнее прочих ритуалов, хотя их об этом никто не спрашивал. Потом похвалили Ольгины тапки. И только потом отдали диск.

Песня, прослушанная от начала до конца, без помех, в непосредственной близости от проигрывателя, взволновала Ольгу не меньше, чем результат экзамена по этнологии Китая. Казалось, и говорилось в песне о другой, нестуденческой, жизни, и не было у Ольги хоть какого-нибудь печального романа или хотя бы крошечной душевной ранки — но все равно, слова песни не оставляли равнодушной, заставляли задуматься о превратностях судьбы и о любви к жизни…

В этот же день такие размышления и сама песня сопроводили Ольгу на консультацию в ректорат, постояли с ней в очереди за визой возле консульства КНР, были рядом в аэропорту и в самолете, который отважно, невзирая на страх Ольги, поднялся в небо, преодолел двухчасовой путь и приземлился в аэропорту города Далянь.

Песня впервые пересекла государственную границу. Китайское государство оказалось заселено людьми, говорящими на красивом, но непонятном языке. Не менее удивительным было то, что Ольга и понимала язык, и сама умела говорить, используя немыслимые комбинации заднеязычных и шипящих звуков.

Песня огляделась и, сразу после заселения в общежитие для иностранных студентов, позвала Ольгу в ближайший парк.

…Девушка приехала слишком рано: занятия должны были начаться через месяц, в марте, сейчас же у китайских студентов начинались зимние каникулы, и приближался самый важный праздник — Праздник Весны, или Китайский Новый год, который китайцы проводили в стенах дома, а в это время улицы пустели, магазины и учреждения закрывались, жизнь в стране замирала.

Но Ольге не хотелось оставаться дома. В деканате были уведомлены насчет ее стажировки, на занятиях в институте не имело смысла появляться. Просто так ничего не делать целый месяц ей было скучно, и она приехала в Китай раньше…

Парк был чист; из него открывался вид на центр города. За непривычно зелеными деревьями (в феврале Ольге более привычно было видеть снег и залитые льдом улицы) блестели на солнце высокие здания, похожие на тонкие сигаретные пачки.

Она придумала, чем займется в ближайший час: рассмотрит деревья в левой части парка, изучит спортивные сооружения в правой части и сфотографирует аттракционы, расположенные в центре, которые пугали ее, но одновременно привлекали схожестью с детскими дворовыми площадками, оставленными на родине.

В этот момент к ней подошел молодой человек и спросил по-английски, не требуется ли помощь в изучении очевидно чужой, но от этого не менее прекрасной китайской культуры, и одного из ее проявлений — Парка Труда, в котором они оба на данный момент находились и наслаждались общением друг с другом на самом распространенном и самом узнаваемом в мире языке.

Юноша говорил медленно и долго, от этого терялся смысл фразы, и Ольге трудно было понять, зачем вообще молодой человек подошел к ней и почему выражается так высокопарно на самом распространенном в мире языке.

— Мне нужны иностранцы для упражнения английской речи, — просто пояснил юноша.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 39
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Те самые люди, февраль и кофеин - Екатерина Репина бесплатно.
Похожие на Те самые люди, февраль и кофеин - Екатерина Репина книги

Оставить комментарий