Обожествляя Чародея. Сочетание литературы и кинематографа - Сейтек Семетей уулу

Я выпустил из себя весь воздух, вдохнул и почувствовал, как вода сжала мою глотку и легкие, глаза готовы были вылететь из орбит, нос резанула сильная горечь, в душе началась паника. Отчаянно работая конечностями, я вынырнул на поверхность и стал жадно вбирать в себя воздух, естественно, прежде порядком откашлявшись.

Выбравшись из бассейна, я сел, обхватив колени и дрожа всем телом.

Нет, у меня ничего не получилось, отчаивался я. Мне не суждено дышать в воде… Не рожден я рыбой… Этот фильм – полное вранье, абсолютная фантастика… Человек не дышит в воде, крыса тоже… Фильм лгал… И как мог я поверить в этот абсурд… Ха, размечтался… Вода никогда не заменит воздух млекопитающему. И зачем надо было так рисковать жизнью?! Что, если бы я захлебнулся?.. Ведь в детстве я тонул в этом бассейне.

Я вспомнил, как много лет назад, еще не умея плавать, решился искупаться в нем. Отец категорически запрещал купаться одному. Он знал, что я – мягко говоря – не пловец. Мы всегда купались с ним вместе. Он поддерживал мой живот снизу, а я дрыгал ногами и руками, а в сердце гордость, что я «подчиняю» эту стихию. Папа повторял много раз: детям не следует плавать в бассейне без взрослых, что можно делать это, когда мы подрастем. Но однажды мне, малолетнему идиоту, вздумалось почувствовать себя «властелином воды» без ведома моего родителя. И я чуть не поплатился жизнью.

Озираясь по сторонам, я, тогда еще шестилетний дошколенок, подошел к бассейну и, раздевшись, неуверенно плюхнулся в него. Вода крепко обняла меня и потащила вниз. Я был легок, как перышко, но камнем шел на дно. Мои ожесточенные барахтанья не помогали. Я уже начал терять сознание – смерть приближалась. И вдруг краем уха я слабо различил звук от падения в воду, и чьи-то мощные руки потащили меня наверх.

Когда я открыл глаза, увидел хмурое и бледное лицо моего отца. Его глубокий и чуть надтреснутый вздох облегчения окончательно вернул меня к жизни. Бедняга, как он содрогался.

– Иди домой. А я покурю, – тихо сказал он, роясь в карманах мокрых брюк. – Ах, сигареты не зажечь уже.

В тот же день он приказал прислуге слить воду в бассейне и огородить его высоким, стойким забором из толстенных досок.

Не забыл он и выпороть меня ремнем. Стоит отметить, что до этого отец никогда меня не бил.

После этого случая, научившего меня ценить жизнь, я видеть не хотел воду. Во мне зародилась гидрофобия. И папа, боясь, что страх всю жизнь останется со мной, начал возить меня по морским курортам, ибо так посоветовал ему детский психолог. Знаток своего дела, этот доктор дал знать отцу, что колеблющаяся морская вода не так пугает, как, например, недвижная вода бассейна.

И он оказался прав: море казалось для меня более живым и приветливым, чем «мертвый» бассейн. Вдобавок, морское дно, покрытое камушками и растительностью, выглядело во сто крат милее, чем облицованное керамическими плитами дно бассейна, от которого веяло голым унынием.

Моря постепенно превратили меня в превосходного пловца. Со временем и бассейны не стали наводить на меня ужас, и позже наш бассейн наполнился водой, а доски, окружавшие его, исчезли. Я уверенно купался в нем. От гидрофобии и следа не осталось.

Но сейчас я сидел и ощущал тот же страх. Создавалось впечатление, что я перенесся в прошлое и стал снова шестилетним Кирюшей, не умеющим плавать, Кирюшей, которого бросает в дрожь от слова «вода». И снова квадратные плитки на дне приняли зловещий вид.

– Черт подери! – исторгал я проклятия. – Ну и дурень же я! Представить не мог, что я так наивен. Какого хрена мне надо было глотать воду! Ведь этот фильм – не что иное, как фантастика. Умеет Голливуд придумывать всякую брехню. Человек не дышит ни в воде, ни в какой-нибудь другой жидкости. Не знаю, как там крыса, но человек не может дышать чем-то другим, кроме воздуха. Да и крыса – тоже не рыба.

Кто-то прервал мой монолог, лизнув меня в ухо. Обернувшись, я узрел Цезаря. Пес смотрел на меня и добродушно вилял хвостом.

– Слушай, а ты умеешь дышать в воде? – спросил я его.

– Гав-гав, гав-гав, – весело откликнулся Цезарь.

– Ну, тогда попробуй! – и я толкнул его в бассейн.

Животное проплыло через весь резервуар, усердно работая лапами, вылезло на противоположном конце, судорожно затряслось и побежало прочь, бросив оскорбленный взгляд на меня.

И ты тоже не рискнул нырнуть, усмехнулся я, конечно ты же не дурак, ты знаешь, что вода не воздух. Но, поверь мне, кабы ты видел тот фильм, ты попробовал бы.

Я уже должен был собираться в клуб. Так не хотелось идти. Но я обещал своему тренеру. Что ж, обещания надо выполнять.

Укладывая спортивные принадлежности в рюкзак, я награждал Минжашара Жакшылыковича отборной бранью. Я находился в своей спальне, поэтому мог позволить себе это удовольствие. При нем я бы не осмелился вымолвить ни одного нецензурного слова в его адрес, так как очень уважал его и, буду честен, боялся. Он был сильный и жесткий человек.

Глава 6

– Как же долго меня не было здесь, – молвил я, окидывая взглядом огромную стеклянную вывеску, на которой ярко-оранжевыми буквами блестело: «Огненные перчатки». Днем глазам прохожего представали обычные буквы. Однако вечером, когда включали неоновые лампы (вывеска была с подсветкой), буквы оживали, охваченные двигающимися языками пламени. Выглядело это потрясающе.

Спонсором этой затейливой вывески выступил, естественно, ваш покорный слуга. Ее установили несколько лет назад. Прежде над входом в клуб висел большой, но скромный прямоугольник из фанеры с известной читателю надписью. Все это было размалевано краской, и от руки же рядом с названием были нарисованы пылающие перчатки с застывшим, неживым пламенем. Не знаю, был ли художник действительно обделен талантом, либо был он просто пьян, но этот плакат совершенно не вызывал восхищения, чего не скажешь о нынешней вывеске – наблюдай хоть целую вечность!

Как раз был вечер, и завораживающие буквы горели в огне.

– О, наш Бешеный вернулся! – так встретили меня мои товарищи по клубу и распростерли объятия.

Во мне никакая радость не вспыхнула от встречи с ними, но все же я горячо обнял каждого. Как никак, это были достойные ребята, смелые, сильные, выносливые. В них отсутствовал всякий признак подобострастия и страха. Они не боялись меня. Они меня уважали. Они ценили во мне Кирилла-боксера, а не Кирилла-наследника миллионера. Парни эти восхищались мной не потому, что я был богат и силен. Товарищество, единый интерес – вот причина их уважения ко мне. Очень часто они беззлобно подтрунивали надо мной, когда я бывал не в форме, и я, в свою очередь, не отставал от них. Мы время от времени язвительно отзывались друг о друге, а затем весело хохотали. И я, невзирая на свойственный мне агрессивный нрав, прощал им их развязное отношение ко мне. В фамильярности их не таилась злоба.

– Что-то ты раскис, брат, – улыбнулся Нурсултан и дал мне в солнечное сплетение.

Не успев напрячь мышцы пресса, я почувствовал жгучую боль в животе и скорчил гримасу.

– Вот дает, а! – покачал головой Нурсултан. – Брат, где реакция?! Ты же должен быть готовым ко всем неожиданным ударам. Давай, брат, переодевайся быстрее! Надо вернуть тебя в форму!

– А тренер у себя? – поинтересовался я.

– Да.

– Ну, наконец-то нарисовался, – сухо проронил Минжашар Жакшылыкович, как только я переступил порог его кабинета. – Я опасался, что ты улетишь куда-то на Антарктиду… Ну, как здоровье, дорогой?

– Утром голова болела, – ответил я, пожимая ему руку, – но сейчас полегчало в разы.

– Ведешь разгульный образ жизни – еще бы у тебя не болела голова! Послушай, сынок, вчера я заметил тебя около «Острова везения». Я тебе вот что посоветую: не ходи туда! Даже мимо не проходи, слышишь! Это заведение – настоящее болото разврата и преступности. Я боюсь, как бы трясина эта не засосала тебя. Там ведь творятся самые нелегальные вещи… Конечно, ОВ считается престижным местом, но престиж этот пресловутый построен на распутстве, мошенничестве, торговле наркотиками и травкой. Владельцы этого гадкого заведения – что ни на есть самые настоящие преступники, подлые шакалы, по-другому и не скажешь! Та лишь разница, что шакалы голодные и тощие, а эти подонки, наоборот, ожиревшие от райской сытости. Они построили рай за счет ада. Сущий ад творится в «Острове везения»! Меня нервирует попустительство со стороны властей и правоохранительных органов!.. Короче, я тебе сказал все, что хотел! Иди и готовься!

Я нехотя поплелся в раздевалку, а через несколько минут начались тренировки.

После пробежки, обязательных упражнений для растяжки мышц тренер громовым голосом приказал:

– Надели перчатки! Выстроились по парам! Кирилл, твой противник – Нурсултан!

Тот с воодушевлением встал передо мной, не забыв угрожающе мигнуть мне. Я утаил улыбку и кивнул в знак того, что принимаю вызов.