Наследники легенд - Ирина Шевченко

С минуту они смотрели друг на друга, человек волка, ставший таким по воле шутницы-судьбы, и волк, давно уже не доверяющий людям.

– Хорошо, – оборвал молчание оборотень. – Я поверю вам и своему чутью, а оно говорит мне, что вы не лжете. Хоть такое количество случайностей и кажется мне подозрительным. Но вы сказали, что дали ей имя, то есть ее семья не сделала этого?

– Родители Вель погибли до того, как в ней проснулись способности оборачиваться.

– Жаль.

– Вы знали их?

– Не совсем знал. Слышал. И вы, наверное, слышали, что когда-то изменяющихся было намного больше в этих землях. Мы жили независимо от людей и эльфов, свободными кланами. Клан Лиаров распался много столетий назад, многие погибли, остальные потерялись. А мой отец осел тут, в кармане. Клан Ниатти просуществовал дольше. Это был сильный и богатый клан, их глава тоже носил графский титул и имел замок на границе с Лесом. Но однажды люди, мирно соседствовавшие с изменяющимися веками, обвинили их в убийстве нескольких своих девушек. Замок был взят обманом, а все его обитатели, включая детей, убиты. Позже выяснилось, что не было никаких мертвых девушек. Люди придумали предлог, чтобы завладеть имуществом и землями Ниатти. И им это удалось. Из всего клана спасся только племянник старого графа, от него и узнали, что там произошло. Новость разнеслась быстро и достигла даже пустошей – мы стараемся следить за жизнью собратьев, а гибель целого рода – не то событие, которое можно было бы обойти вниманием. Так что да, я кое-что знаю о семье вашей нэри. Это произошло около двадцати лет назад по времени за Чертой. Значит, Авелия – дочь того уцелевшего Ниатти. А если ее семья погибла, как вы говорите, то она последняя из клана. Это грустно, но, к сожалению, уже обыденно в нашей жизни, в жизни оборотней.

Он умолк, и только следующий вопрос Сэллера вывел его из задумчивости:

– Вы сказали, глава клана Ниатти носил титул графа, как и вы. Значит, вы…

– Глава клана? – усмехнулся тэр Винсо. – Нет. Над кем мне главенствовать? Но мой дед был им. Он и его предки собрали все эти книги, знания о природе изменяющихся. Думаю, люди, а особенно маги, многое отдали бы за то, чтобы заполучить их. Вы тоже, как вижу, заинтересовались. Но вам-то я дам почитать одну книгу. В ней как раз описывается ше-тан и его последствия. После встречи с вами Дир сразу же вспомнил о ней. Возьмите.

Сэл с радостью вцепился в кожаную обложку, но, заглянув под нее, разочарованно вздохнул.

– Это саальге?

– Вы не знаете языка?

– Говорю немного, но читать не могу. Не объясните мне кое-что на словах? Буду признателен.

– Ну, раз другого выхода нет. Спрашивайте.

– Как это работает? В чем суть при… суть этой связи?

– Приручения, вы хотели сказать? – скривился хозяин. – Да, это слово часто используют люди. Потому что ше-тан, обряд, во время которого человек добровольно отдает кровь, а изменяющийся ее принимает, впоследствии не позволяет нэри причинить вреда своему руа, а в чем-то и делает послушным. Я слышал о случаях, когда оборотней намеренно доводили до такого состояния, когда они уже не могли отказаться от крови, чтобы превратить их в рабов. Но изначально смысл такого объединения иной. Ше-тан основывается на доверии, на принципе взаимопомощи. Человек дает волку свою кровь, а волк делится с человеком силой. Мы ведь сильнее вас. Так почему бы не помочь тому, кому ты веришь, или тому, кто спас тебя в трудную минуту? И если руа не станет злоупотреблять чужой силой, нэри ничего не грозит. В противном случае человек сожжет своего волка или сильно навредит ему, лишив способностей к восстановлению в нужный момент. Как вы сегодня. Да-да, яд здешних змей не должен был так сказаться на Авелии. Меня самого не раз кусали степные гадюки, и ничего, кроме легкого недомогания, проходящего за час, я не ощущал. Значит, ей не хватило сил, чтобы вовремя справиться с угрозой.

Под укоризненным взглядом тэра Винсо Сэл вспомнил, как ему удалось использовать магию и отогнать ворон. А это, должно быть, отняло у Вель немало энергии. Именно у Вель, потому что он сам должен был быть сейчас таким же, как Най или Галла – выжатым до предела, с резервом даже не нулевым, а минусовым.

– Это вышло…

– …случайно, – хмыкнул граф. – Я уже понял, что иначе у вас не получается. Но впредь будьте осторожней, тэр Сэллер, если не хотите ей зла.

– Не хочу. Скажите, можно отменить это? Разорвать связь?

– Не думаю, что это возможно. Во всяком случае, в записках моих предков нет таких сведений. Знаю, что иногда ше-тан дает более крепкую связь, и тогда уже нэри может брать силы у своего руа. Это в какой-то степени уравнивает обе стороны. Но полностью разорвать узы не получится. Разве что у вас. Случайно.

– А в чем именно проявляется у человека заимствованная сила? Ускоренная регенерация? Выносливость? Скорость?

– Все вами перечисленное. Вдобавок обостряются зрение, слух и обоняние. Не до уровня зверя, но видеть и слышать вы должны лучше некоторых людей. Это основное, пожалуй. Если есть еще что-то, то это сугубо индивидуально.

– Магия?

– Что?

– Может ли нэри давать руа магическую энергию? Служить источником?

Граф зашуршал сухими страницами.

– Да, – сказал он, найдя нужное место в книге. – Считается, что может. Но для этого оба должны быть магами и иметь одинаковую стихийную принадлежность.

Теперь уже задумался Сэллер.

– Кстати, из-за магов среди нас вы так мало знаете об изменяющихся, – продолжал граф. – Маги-перевертыши, как вы их называете, хранят секреты своего народа. Подчищают, если нужно, там, где наследили неаккуратные собратья.

– Видимо, за скрытность вас и не любят, – неуклюже пошутил Буревестник.

– Не только за это, – серьезно ответил тэр Винсо. – Люди не любят нас за то, что мы сильнее, меньше болеем и дольше живем. А эльфы считают, что мы переводим их кровь.

– В каком смысле?

– В прямом. Кем будет ребенок эльфа и человека? Полуэльфом. Кем будет ребенок эльфа и орка? Полуэльфом. Только страшненьким. Кем будет ребенок эльфа и гнома? Ходячим анекдотом, естественно. Но и полуэльфом тоже. А вот кем будет ребенок эльфа и оборотня? Тут уж никаких «полу». Нельзя быть полуоборотнем, а значит, и полуэльфом такого смеска не назовут. Я знаю, потому что среди моих предков были эльфы. Но за всю долгую жизнь никто меня не назвал полукровкой. Оборотень – это оборотень. Целиком и полностью.

– Наверное, это совсем неплохо.

– Я тоже так думаю.

– А скажите, граф… У меня еще вопрос по поводу этого ше-тан. Он… мм… Не провоцирует ли установившаяся связь каких-либо… хм… желаний?

– О чем вы? – Оборотень поглядел с непониманием и вдруг рассмеялся. – Помилуйте, тэр Сэллер. Вы видите красивую девушку и хотите еще каких-то объяснений своим чувствам? Нет. Говорю вам с полной уверенностью, ше-тан не предполагает ничего подобного.

– Я не совсем о чувствах, – смутился Сэл.

– Конечно же, – продолжал улыбаться тэр Винсо. – Никаких чувств. Еще вопросы?

– Только один. – Буревестник отвел за ухо лезшую в глаз прядь. – Кто вас стрижет?

Как своей граф выделил Вель лучшую комнату из гостевых. В этом Сэл убедился, войдя в каморку, которую отвели ему. Тут было тесно: в четырех стенах, на одной из которых чернело ничем не занавешенное окошко, едва помещались кровать, стол и шкаф. Очага не было – тепло шло от одной из стен. Наю досталась комнатушка не лучше. Буревестник полагал, что брат уже спит, но, заглянув, обнаружил, что тот и постель не разобрал.

Сэл долго топтался у двери Авелии, но все же решился войти. Там и обнаружил пропавшего родственника. В который раз за последние дни удивился собственным чувствам: заскреблось в душе что-то нехорошее, когда увидел брата на полу у ее постели, а потом отпустило – Най пришел не к девушке, его интересовала сумка.

– Иди сюда, – шепотом подозвал он Сэла. – Глянь, какая штука. Я в нее дров напихал, поднять уже не получается, а еще место осталось.

– Лучше бы в камин дров подбросил. И какого ты в чужих вещах роешься? Разгружай.

– А может, оставить? Представь, она утром проснется, захочет взять…

– Най, ты идиот? Другого времени для шуток не нашел?

Брат смутился, подтащил сумку к камину и принялся выкладывать дрова.

– Все равно вещь интересная, – пробормотал он. – Как думаешь, откуда она у нее?

– Сказала же, от отца досталась.

– Ну да. Только странно, что даже в пустошах работает. У меня все амулеты сдохли, а этой ничего. И не чувствовалось от нее никакой силы.

– Потому что сила не людская, – негромко, косясь на спящую девушку, предположил Сэл. – Возможно, эльфы делали. Ты много об их магии знаешь?

«И в Вель никто мага не почувствовал, – думал он между тем. – Почему? Магов-перевертышей я встречал. Дар в них заметен, почти как и у людей. Специально прятала? Или тут тоже магия не человеческая?»

– А ты чего к ней зачастил? – оторвал от размышлений Най. – С Лил не вышло, так замену присмотрел?