Стихотворения - Всеволод Рождественский

510. УТРАЧЕННАЯ ЛЮБОВЬ

Итак, всё кончено… Слова любвиНе обещают больше ничего.«Прощай!» — чирикают нам воробьиИз-под застрехи дома твоего.А в почках виноградная лоза —Я сам увидел это в первый раз —Вот-вот готова распахнуть глаза,И красный цвет стал серым вдруг для нас.Как встретим утро мы, любовь моя?Позволь твою мне руку нежно взять,Ведь мы — друзья. Но лучшие друзьяХранят всё то, что должен я терять.Хотя сверканье черных глаз твоихЯ сохраню на долгие года,Хоть голос твой в ромашках молодыхОстанется со мною навсегда,Как подобает дружбе, я скажуЧуть больше, провожая в дальний путь,Как все, твою я руку задержу,Как все, иль даже дольше — так, чуть-чуть…

Вильям Батлер Йитс

511. «Если к вам подкралась старость, голова у вас седая…»

Если к вам подкралась старость, голова у вас седаяИ вздремнулось у камина, то раскройте книгу эту,Не спеша ее читайте, дни былые вспоминая,Дни, когда ваш взгляд туманный был открыт не тьме, а свету.

Да, в вас многие ценили сердца радостность и ясность,Красоту любили вашу — вдохновенно иль притворно, —Но бродячую в вас душу лишь один любил так страстно,Что она его пленяла даже в дни печали черной.

И, склоняясь над вечерним, догорающим камином,Прошепчите с легкой грустью, что любовь та улетелаВ край далекий, край нагорный к ледяным его вершинамИ свой ясный лик укрыла там, где звездам нет предела.

512. «Если б в небесный я плащ был одет…»

Если б в небесный я плащ был одет,Вытканный золотом и серебром,В голубоватый и дымчатый светВ этом сиянье дневном и ночном,

Бросил его бы я под ноги вам,Но я богат лишь мечтой красоты,Я положу ее к вашим ногам —Тише ступайте — ведь это мечты!

513. ОЗЕРО ИННИСФРИ

Вот я встану и отправлюсь к Иннисфри, к его лазури,Там я хижину построю из простой ирландской глины,Посажу бобы на грядке, а в саду поставлю улей,Буду жить один в долине, где не молкнет гуд пчелиный.

Там найду я мир, который утро льет с одежд в тумане,В час кузнечиков звенящих, в час их тихих перекличек,Полночь там вся в звездном блеске, полдень в солнечном сиянье,Вечер трепетом наполнен крыльев славок и синичек.

Вот я встану и отправлюсь, чтоб всегда, и днем и ночью,Слушать, как лепечут глухо волны озера родного,Здесь, на каменной дороге, это вижу я воочью,В сокровенной глуби сердца неотступно слышу снова…

С НЕМЕЦКОГО

Генрих Гейне

514. КАРЛ I

Угрюмый, сидит король в лесу,В избе дровосека дальней,Качает чужого ребенка он,Качает, поет печально:

«Спи, мальчик! Кто там в соломе шуршит?Овечки заблеяли где-то.Недобрый знак на лбу твоем,И страшно смеешься во сне ты.

Спи, мальчик милый! Кота уже нет,Ты мечен пророческим знаком,Вот подрастешь, возьмешь топор;Деревья охвачены мраком.

Уж прежней веры в народе нет,Не верят простые дети —Спи, мальчик! — ни в бога, ни в короляИ ни во что на свете.

Кота уже нет. Раздолье мышам.Насмешкой для черни соннойМы стали. — Спи, мальчик! — на небе бог,Здесь я, король ваш законный.

Мой дух угас, на сердце боль,И жизнь подходит к краю.Спи, сын дровосека, будешь тыМоим палачом, — я знаю.

В твоей колыбельной я смерть пою.Спи, мальчик мой! Не жалея,Седые ты волосы срежешь мне,Топор приподнят над шеей.

Спи, мальчик! Кто там в соломе шуршит?Наездник леса и пашен,Ты голову мне снесешь долой,А мертвый кот не страшен.

Спи, мальчик! Кто там в соломе шуршит?То овцы блеют спросонок.Кота уже нет, раздолье мышам.Спи крепко, мой палачонок!»

<1931>

515. СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ

Много женщин — много блошек;Много блошек — много боли;Блошки жалят понемножку,Ты же терпишь поневоле.

Мстят они неблагодарно,Ночью хочешь улыбнутьсяИ обнять — они коварноВсей спиною повернутся.

<1931>

Фердинанд Фрейлиграт

516. ПИРАТСКИЙ РОМАНС

1

Вождь-гяур, грабитель ярый,У фок-мачты отдыхает.Пепел гаснущей сигарыОн стряхнуть позабывает.

Да, вполне свою сигаруМог забыть ты, кастнльянец,Слыша голос под гитаруИ прелестный видя танец!

Шелк клубя благоуханный,Привезенный из Китая,Веселит твой взор Хуана,В пляске с боцманом летая.

Ножки чертят арабески,Проносясь под парусами,И на поясе подвескиБлещут рядом с жемчугами.

Щечкам любо разгоратьсяЯрче роз в садах Севильи,С белых плеч ее струятсяСкладки легкие мантильи.

Локон сеткой сжат зеленой.И, забыв про струн бряцанье,Двое мавров, слуг влюбленных,Погрузились в созерцанье.

А на реях, на лафетахВосхищенные пираты.Не фитиль, а кастаньетыУ парней в руках зажаты.

Мавритенок ей гитаруПодает с огнем во взоре,И романс о Сиде старый,О бойце Кампеадоре

Всем поет она — о башнях,О садах Гвадалквивира,Шумных празднествах всегдашнихВ дни веселия и мира,

О голубизне залива,Где их парус крылья склонит,Где ленивый и счастливыйМирно дремлет лаццарони,

И о Риме, о Милане,Где в засаде ждут бандиты…Капитан, очнись! В туманеБеды многие сокрыты!

2

В Средиземном море в рукиВзяли власть сыны пророка.Тихо крадутся фелуки…Им нужны рабы в Марокко.

Песнь Хуаны не допета.Абдулле везде дорога.Блещут копья Магомета:«Нету бога, кроме бога!»

Залп по кораблю! Как пламя,Пусть клинков сверкнут полоски!К борту борт сцепясь крюками,Перекидывайте доски!

Пусть гяуры наготове —Все падут в бою напрасном!Что кафтанам пятна крови?Это красное на красном!

Бог велик! Гяуры смяты.Шейх погиб в кровавом деле.Крепко связаны пираты,Те, что в схватке уцелели.

Рабства их страшат угрозы.Эй! Хуана ждет, рыдая…Госпожа! Ты вытрешь слезыТканью пестрою Китая!

Пред тобой в песках МароккоПальмы встанут, взор печаля.Солнце там палит жестокоКрыши плоские сераля…

Но трехмачтовый в туманеПоднялся корабль нежданно…На мешок пиастров станетЛегче вновь казна султана!

<1956>

С БЕЛОРУССКОГО

Янка Купала

517. Я НЕ ПОЭТ

Я не поэт — нет, избавь меня, боже!Славы такой не ищу я нимало.Но песню сложить я сумею, быть может,             И просто зовуся: Янка Купала.

Слава поэтов ласкала на свете,Много им песен хвалебных слагала…Тихо пою я — кто тихих приметит?             Ведь я из деревни — Янка Купала.

В каждой стране, вдохновеньем согрето,Слово певца о народе звучало.У белорусов же нет и поэта.             Пусть уж им будет хоть Янка Купала!

Он незадачливый, тихий, несмелый,Горькая доля его воспитала.Слезы, обиду и горе век целый             Только и знал он — Янка Купала.

Песню сдружил он с той речью убогой,Которая только насмешки снискала,Пусть ее судят надменно и строго, —             Вот, скажут, выдумал Янка Купала.

Счастье так редко над миром восходит,Нам оно светит так скупо, так мало.Счастье увидев в родимом народе,             Сам бы стал счастлив Янка Купала.

Долго не цвесть этой песенной силе,Смерть стережет нас, и дней у нас мало.Спросит прохожий: «Кто в этой могиле?»             А надпись ответит: «Янка Купала».

<1948>

518. МУЖИК