Ладонь, расписанная хной - Аниша Бхатиа

Арнав? Мой Арн…

Какого черта здесь происходит?!

Как она смеет красть у меня мужчин?! Ну да, хорошо, у меня только один мужчина, Лалит, но Арнав — мой начальник, поэтому чисто теоретически я могу называть его «своим».

Вон она, вся из себя модная как обычно. В коротком платье оттенка металлик с пышными рукавами, которые сейчас на пике популярности. Это она так разоделась для придорожной забегаловки?

Черт!

Не надо было мне отменять укладку только из-за того, что парикмахер сказалась больной. Кровь приливает к голове, в одно мгновение дойдя до точки кипения. Я готова подойти и вмазать Тане по физиономии. О, как бы это было приятно…

Минуточку… Черная помада? Даже со своего места под флюоресцентными лампами я вижу эти черные губы. Якобы потрясенная словами Арнава, она прижимает руки к лицу, и я вижу черные ногти. Снова.

Таня что, заболела?

Ради всего святого, как Рита выпустила дочь из дома в виде ведьмы, при черных ногтях и черной помаде? Почему не упала в один из своих знаменитых сценических обмороков? И какого черта Таня сидит так близко к моему боссу?

Мои пальцы выбивают яростную барабанную дробь по экрану телефона:

«Та-ак. Не знала, что вы отдыхаете с моей кузиной».

Он сразу хватает телефон, чтобы просмотреть сообщение, пока Таня продолжает что-то рассказывать. О, как месть сладка! Нет, это удовлетворение. И это тоже приятно.

«Ваша кузина?»

«Девушка рядом с вами».

Арнав начинает ерзать на стуле, будто его поймали с поличным за чем-то очень неблаговидным. Его перепуганный взгляд мечется в поисках меня между плохо освещенными столиками.

«Таня — ваша кузина? Шутите? Вы где?»

«А что? В это так трудно поверить?»

Лалит разваливается на пластиковом стуле, вытянув ноги и положив руку на соседнюю спинку, и рассматривает ресторан так, будто он его владелец. Это дает мне возможность продолжить переписку. Арнав с Таней сидят чуть поодаль, за Лалитом. Господи, меня тошнит уже оттого, что приходится произносить эти два имени рядом.

«Нет, я не об этом. Вы просто… Вы возле поющих факиров? Я вас не вижу».

«Я просто — что?»

Я просто что? Менее ухоженная? Безответственная? Податливая? Если он сейчас скажет что-нибудь в этом роде, я просто не выдержу. Такое горе мне не заесть.

«Вы просто другая».

«В хорошем смысле? Или в плохом?»

Мы с Лалитом сидим в углу ресторана, за столиком, спрятанным позади каменной колонны. И нас сложно увидеть, если не знаешь, куда смотреть. Мой жених тоже что-то читает в телефоне, так что я могу спокойно глазеть по сторонам. Таня продолжает разговаривать, я вижу, как двигаются ее надутые губы под черной помадой. Она не замолкает. Арнав все время кивает, будто пытается вытянуть себе шею. Его взгляд лазерным прицелом продолжает шарить по ресторану и наконец находит меня. Плечи моего босса заметно расслабляются, но он выпрямляется и берет телефон.

«Нашел вас. Вижу, что вы с женихом. На фото он выглядит лучше, чем в жизни. Не подумал бы, что ему нравятся такие места, как это».

«А ему и не нравятся. Это я его сюда притащила».

Таня вытягивает длинные ноги и кладет их одна на другую, чтобы привлечь к себе внимание, но Арнав приклеен к телефону. Как и Лалит, развалившийся прямо передо мной. Наверное, он с головой окунулся в информацию, которую хранит в своем сейфе. Может, мне стоило надеть зеленую этническую тунику с джинсами? В джинсах я вроде выгляжу стройнее, и мама считает, что зеленый красиво оттеняет мою кожу.

«Мне нравится ваше платье. Оно яркое и живое. Как вы. Ну, большую часть времени. Когда не бросаетесь песком в лицо своей свекрови».

В груди появляется щекотный комок радости. Я специально надела сегодня желтое платье с нежно-голубыми маргаритками. Я сейчас все время стараюсь надевать что-то желтое на встречи с Лалитом. Ну да, это такой пассивный бунт. Он ни разу не повторял, что в этом цвете я выгляжу темнее, но я знаю, что он об этом помнит.

«Ха-ха. Очень смешно. Мне оно нравится, что бы некоторые ни говорили».

«Я знаю. Вы как-то сказали об этом администратору. А „другие“ — это жених?»

«Какая вам разница?»

Над головой проходит поезд, и Таня в ужасе хватает Арнава за руку. Серьезно? Это та девушка, которая пересматривает «Заклятие» в одиночестве и полной темноте для остроты ощущений? Я ее ненавижу. Тем временем Лалит берет в руки меню, умещающееся на простом листе бумаги, качает головой и ухмыляется, когда суетящийся официант роняет три тарелки дымящегося мисала на черный гудроновый пол.

«Так откуда вы знаете мою кузину?»

«По правде говоря, я ее не знаю. Это мои родители и ваша Шейла Бу надеются, что я узнаю ее поближе».

В памяти всплывает сцена с Шейлой Бу у меня в офисе: «Баджадж, говоришь? Арнав Баджадж? Я знаю семью с такой фамилией. Не волнуйся, я найду твою мать!»

У меня появляется невыносимое желание хорошенько ткнуть тетушку Бу пластиковой вилкой Лалита, несмотря на то что все последнее время я переживаю за ее здоровье и буквально достаю свою мать вопросами о ее, тетушкином, «недостойном» прошлом. Мама отделывается от меня, ссылаясь на важные дела. Например, ей вдруг срочно требуется позвонить отсутствующей служанке, которая уже стоит под дверью. Но я чувствую, что уже близка к победе. Достаточно заговорить на эту тему, и я вижу ужас в маминых глазах. Может быть, я предложу ей сделку: рассказ о Шейле Бу в обмен на три ужина у Лалита.

— Ну что, Зоя, как тебе… эээ… нравится Гренландия в качестве места для нашего медового месяца? — Лалит кладет на стол меню и трет руку об руку так, словно пытается стряхнуть с них грязь.

Судя по всему, он внял советам своего инструктора по «платиису»: познал дзен и постарался отгородиться от эмоций, которые ему внушает это исключительно непрезентабельное место.

Да кому есть дело до Гренландии, когда Таня поглаживает руку моего босса, задерживая пальцы на его рукаве куда дольше приличного? И вообще, откуда взялась эта идея с Гренландией? Он что, вычитал о ней в статье о Десяти Самых Неожиданных Местах Для Медового Месяца?

— А почему мы не можем поехать куда-нибудь, где теплее? — спрашиваю я, улыбаясь Лалиту, но не отрывая взгляда от