Узник моего желания - Джоанна Линдсей

— Со мной должен был быть Ричард, но по дороге сюда мы сделали остановку в Фалкхерсте, и я не смог оттащить его от, как я надеюсь, будущей невесты. Уоррик, ты не поверишь, как она преобразилась. Я почти собрался сказать моему сыну, что ты передумал и решил предложить ее мне, а не ему. Но боюсь, что он вызовет меня на поединок, предложи я ему такое. Он еще никогда не был так влюблен.

— Что ты там сказал о ее манерах? — спросил Уоррик. — Заметил какие-нибудь улучшения?

— Твоя маленькая госпожа-служанка совершила чудо за такой короткий срок. Она обучила Эмму всем премудростям, связанным с управлением замком, и тому, что должна знать жена владельца замка. Совершенно не догадаешься, что Эмма воспитывалась в деревне. Она стала такой грациозной и…

— Довольно, Шелдон! Ричард может забирать ее.

— В таком случае я буду рад, что она станет моей невесткой, а не женой.

Уоррик фыркнул от смеха:

— В этом я никогда не сомневался. — Затем как бы невзначай спросил: — А как там поживает наставница Эммы?

— О, с ней все в порядке. Ты ее уже месяц как не видел, не так ли?

Уоррику не нужно было напоминать об этом. Ему хотелось домой, так как впервые со времен детства у него была причина для возвращения, и он был в отчаянии, что не мог этого сделать.

— А как шлюхи у тебя в лагере? — спросил Шелдон. — Стоит с ними связываться?

— Откуда я знаю, — пробурчал Уоррик. — А ты не ответил на мой вопрос. Ровена себя хорошо чувствует? Питается нормально? Эмма не утомляет ее?

Шелдон издал короткий смешок:

— Нет, в твое отсутствие ее некому запугивать, и она просто расцвела. Она добавляет красоты и грациозности твоей трапезной. Эмма обожает ее. А Мелисанта предпочитает ее компанию общению со своей гувернанткой. Да, даже манеры твоей младшей дочери улучшились с тех пор, как Беатрис отправили на жительство к ее будущим родственникам. Вероятно, за это ты также можешь благодарить свою маленькую Ровену.

— Может быть, мне следует привезти ее сюда, — сухо произнес Уоррик. — И она в одиночку возьмет Амбрей для меня.

— Я ее слишком перехвалил?

— Немного, хотя и есть за что. Я уже принял решение относительно своей новой жены.

На лице Шелдона появилось выражение глубочайшего удивления, и он воскликнул:

— Не может быть! Скажи мне, что этого не может быть. Черт бы тебя побрал, Уоррик! А я-то мог поклясться, что ты стал привязываться к леди Ровене. Ну конечно, у нее же нет земли. Нет родственников. Неужели для тебя важно что-то другое, а не то, что подсказывает тебе твое сердце? Ну и кто же эта другая леди? Что она даст тебе такого важного, что ты собираешься рискнуть заполучить еще одну Изабеллу?

Уоррик пожал плечами:

— Она уверяет, что у нее есть какая-то собственность, но из-за какого-то глупого упрямства не хочет говорить, где она находится.

— Не хочет говорить? Тебе? — Седеющие брови Шелдона изогнулись. — Мой друг, и ты мне говоришь такие вещи?

Уоррик усмехнулся:

— Да, эта маленькая женщина, как ты и полагал, околдовала меня. И раз уж она захватила мой замок, то я вынужден сделать ее его законной хозяйкой.

Глава 42

Ровена рассмеялась, увидев, как Эмма сморщила нос, почуяв запах кипящего прогорклого жира.

— Неужели мне надо знать все обо всем? Даже о том, как изготовлять свечи?

— Тебе очень повезет, если у тебя будет человек, занимающийся изготовлением свечей. А если такого не будет, что ты станешь делать: будешь ли нанимать специалиста за плату или сумеешь научить этому одного из своих слуг? Если твой мыловар будет знать только рецепт щелочного мыла, тогда у тебя никогда не будет того мыла с приятным запахом, которое тебе нравится, потому что торговцы запрашивают за него большую цену. Или ты сумеешь изготовить свое собственное мыло?

Как всегда Эмма покраснела, поняв, что задала глупый вопрос.

— Надеюсь, Ричард оценит, что мне приходится претерпевать ради него.

— Он оценит, если в доме у него будет полный порядок. Ему совсем не надо знать, горит ли печь на кухне, или о том, что отвязалась корова на скотном дворе, или о том, что торговец пытался взять с тебя за перец слишком много и ты за это вытолкала его в спину. Но Ричард обратит внимание на то, как быстро приготовлены и поданы ему рыба и яйца, и улыбнется тебе и расскажет о том, как у него прошел день, и его день не идет ни в какое сравнение с твоим. И тогда он будет хвастаться своим друзьям, что у него самая лучшая на свете жена. Она никогда не жалуется, никогда не беспокоит его по поводу своих вещей, о которых он ничего не знает, и она редко просит у него денег.

Эмма хихикнула:

— Мне действительно надо быть образцом добродетели?

— Конечно, нет, — ответила Ровена, уводя Эмму подальше от ядовитого запаха кипящего жира. — Если бы к своему несчастью я все еще была бы супругой этого старого развратника Лайонза, может быть, и я переплачивала бы за перец и обсыпала бы им его рыбу. Я говорю об этих вещах вообще, такие советы давала мне моя мать. Ты будешь вести себя с Ричардом по-своему, так что не пугайся. А теперь иди и найди Эдит. Мне-то уж совсем не обязательно присутствовать с тобой во время всей процедуры изготовления свечей, я-то ее знаю, пусть Эдит сделает это. И больше не спрашивай, почему просто нельзя рассказать тебе, как это делается. То, что услышишь, быстро забудешь, а то, что сделаешь сама, не забудешь никогда.

Ровена вернулась в трапезную и вновь принялась за шитье, которое она оставила у очага. Она шила тунику для Уоррика из красной венецианской парчи. Дело это было не легким и не быстрым, так как тонкий шелк приходилось шить очень маленькими и аккуратными стежками. Конечно, лучше было бы это делать в его покоях, где было светлее и лучше видно, но она не могла привыкнуть к тому, чтоб считать его покои своими собственными, хотя накануне своего отъезда он сказал, чтобы она так делала и спала там каждую ночь.

В тот же самый день в его покоях появился и сундук с ее одеждой. Он не сказал ни слова об этом, отметил лишь только, что ее платье роскошного пурпурного цвета с золотой отделкой, которое было на ней в тот вечер, было очень красиво. О том, что с его отъездом ее обязанности станут совершенно другими, она узнала лишь после того, как он уехал.

Во-первых, Эмма сказала ей о своей свадьбе, которая произойдет лишь в том случае, если она освоит все обязанности жены господина, и что ее отец разрешил ей попросить Ровену обучить ее всему, что связано с этими обязанностями. Поневоле Ровена попала впросак, спросив, кто был отец Эммы. И целую неделю она сердилась на Уоррика, что он ее не предупредил об этом. Но в тот же самый день Мэри Блауэт сообщила ей, что если Ровена согласилась обучать Эмму, а Ровена уже делала это, тогда ее освобождают от всех других обязанностей.