За краем поля - Чернявская Татьяна

   - Расчле-ененье, - под нос себе бубнила Яританна, покрепче сжимая лямки растрепленной до неузнаваемости сумки, и эхо делало её просто фальшивое пение, фальшивым до отвращения. - Вы-ынесли нам приго-о-овор, хоть судья был просто-о-о взяточник и вор. На-а-ас поднимут по-отом други из зе-э-эмли, чтобы зомби расквитали-и-ись как мо-о-огли. Это день возме-е-е-ездья-а-а-а...

   Алеандр, неловко плетущаяся следом за уверено марширующей сквозь строй уродливых деревьев подругой, от такого исполнения кривилась, но стоически терпела. Была надежда, что местные обитатели, заслышав эдакие вопли просто поостерегутся приближатся.

   - Та-а-ан, тебе очень страшно? - травница осторожно подёргала духовника за край сарафана: очередного безумного забега, возглавляемого блондинкой она уже не перенесла бы.

   - Нет, мне тихо, - заметила Танка. - Когда вокруг так тихо, мысли становятся слишком громкими и сложными. Мне не кажется, что слишком отчётливо думать в таком месте будет разумно.

   - Где ты вообще здесь что-то разумное нашла? - удивилась Эл. - Тут же уютный дом с массовым забегом галюков!

   - Вот видишь, как лаконично сюда впишутся мои мысли.

   Алеандр попыталась представить, о чём сейчас нужно думать духовнику, чтобы содержание черепушки отражало окружающий пейзаж, взглянула на обгоревшие человекоподобные деревья, тонущие в глубоком сумраке, на бугрящиеся под ногами вывороченные корни и отошла подальше от начинающей некромантки.

   - А куда мы вообще идём? - уточнила она на всякий случай, потому что блуждания по странному лесу в странной компании не особенно вдохновляли. - То есть общую цель я примерно понимаю и так. Меня больше волнует конкретно нынешнее направление.

   - А по наитию, - как можно более беззаботно ответила Яританна, не сбавляя шага.

   Алеандр побледнела.

   - К-какое по наитию? -запинаясь просипела она. - Ты опять не знаешь, куда нас ведёшь!?!

   - Бери выше, - поправила её дотошная тенеглядка, - я даже не знаю, где мы находимся, - девушка остановилась на небольшом пяточке свободной земли и широким жестом обвела окрестности. - Тут в какую сторону не пойди - всё будет по наитию.

   - Тогда давай пойдём по моему наитию, - поспешила внести конструктивное предложение Эл.

   - Почему это? - ревниво прищуриласьТанка.

   - По моему наитию мы к каким-нибудь мерзким тварям ещё никогда не попадали.

   - Никогда не поздно повысить свой уровень, - отмахнулась от такого несущественного аргумента блондинка. - Это Межмирье, здесь не поспасть к мерзким тварям очень проблематично.

   Словно подтверждая её слова, стоящее неподалёку древо, изжаренное пламенным порывом, всколыхнулось и с шумным вздохом осело в перевязь корней кучкой углей и сажы. В тот же миг сотни мелких белёсых корешков оголодавшими червями прыснули из-под натянутой коры соседних древ и спешно растащили нехитрые останки погибшего собрата под землю. Мгновенье и об человекоподобном исполине напоминало лишь несколько безвольно болтавшихся веток, намертво застрявших в туго сплетённой кроне. Девушки с поразительной синхронностью переглянулись и невольно сглотнули.

   - Давай, вернёмся к нашим самоходным доспехам, - прохрипела Алеандр, прикидывая жрут ли друг друга всё это время тесносплетённые корни деревьев и понравится ли им животная пища. - Если их ещё не сожрали аборигены...

   Признаться, Танка с большим трудом представляла где в ряду совершенно одинаковых обгоредых канибалов может находится их подвижный боевой товариш. Идя вперёд исключительно наобум, она как-то упустила из виду то, что им придётся возвращатся. От неминуемой расправы, что непременно бы устроила над горе-проводником раздраконенная травница, духовника спасло эхо.

   - Недолёт! - пронёсся меж стволов зычный мужской голос, достигнув чародеек лишь самой кромкой звука.

   В густой тишине этот крик казался раскалённым ножом, что топит вязкое беззвучие. Казалось, сдвинься в сторону хоть на шаг и он уже не сможет достигнуть тебя, затерявшись в неощутимой жиже. Девушки неверяще застыли, боясь столкнуться с коварной галлюцинацией.

   -Ты опять проспорил, - голос слаб и затухал в мёртвой чаще.

   Валент невольно поддалась следом за ним, как зачарованная живым звучаньем:

   - Ты это слышала? Это же человек! Настоящий разумный человек! Мы спасены!

   - Почему он не кричит громче!?! - громом пронёсся над головами низкий тяжёлый бас, больше подходящий дикому умбрану, чем человеку.

   - Я бы так не обольщалась, - проворчала духовник, не привыкшая ожидать от людей хоть чего-то хорошего, особенно от тех, кто заставляет кого-то кричать.

   - Лучше молчи, - сурово пресекла любые прирекания Валент и решительно двинулась в сторону источника звука, пиная тянушиеся навстречу жадные корешки.

   Чаронит ничего не оставалось, как броситься следом, хотя внутреннее чутьё молчало настолько зловеще, что чародейка начала подозревать его в сговоре с злым роком.

   - Повышение болевого порога - простейший трюк, - хрипло рассмеялся третий, чей голос, пусть и был слаб, звучал надменно и как-то ужасающе холодно.

   Танке моментально расхотелось идти навстречу с его обладателем, но Алеандр, обнаружив простой подруги, спешно вернулась, вцепилась в бледную ладонь пятившейся назад девицы и поволокла следом, не обращая внимания на слабый протест блондинки.

   - Поумничай мне ещё тут! - зарычал обладатель баса, раздражённо, зло и так раскатисто, что рядом с чародейками осыпалось стразу три дерева.

   - А с идиотом интереснее разговаривать? - язвительно уточнил леденящий кровь голос.

   Валент перешла на бег, боясь упустить говорившего за шумом собственного дыханья.

   - Постой! - взмолиллась не поспевающая за ней духовник.

   - Они сейчас подерутся, перестанут орать и мы потеряем единственный ориентир! - не оборачиваясь, бросила Эл и лишь ускорилась.

   Не ожидавшая резкого ускорения, Яританна споткнулась об особенно высокий корень, и кубарем отлетела в сторону, утаскивая за собой и более лёгкую товарку. Оживившийся ковёр тут же рванулся навтречу, пытаясь вцепиться в горячую живую плоть, так удачно подвернувшуюся голодающим деревьям. В нежную кожу раскалёнными иглами впивались прыткие жгутики, ввинчивались, тянули, но непривычные к подвижной пище послушно отступали при движении тела, лишь для того, чтобы вцепиться снова в жестокой борьбе за выживание.

   - Ах ты, падлюка! - смачно врезала кулаком наиболее доходному и толстому корню травница. - Я тебе покажу эволюцию в действии!

   Валент, больше пришедшаяся по вкусу хищному корневищу, отбивалась с яростью, достойной берсерка. Сорвав с голых ног наиболее крепкие зацепки, она отчаянно вертелась, брыкалась, царапалась, уничтожая подспудно и менее брезгливые отростки, покусившиеся на некромантское тело.

   - Тише! - вскрикнула вдруг духовник. - Замри! А теперь слушай!

   - Ишь ты, какие мы храбрые! - глумливо восхитился обладатель первого голоса.

   Теперь чужой разговор доносился без лишних помех и отзвуков пустынного эха, будто тёк меж деревьев не волнами, а точно направленными ручейками звуков, как может сочиться вода иль проникать энергетическая жила. Звучание было чистым, отчётливым, пусть и слегка отдалённым, выдавая расположёние говоривших с какой-то ювелирной чёткостью.

   - А ещё есть чего бояться? - с каким-то удивлением, практически обидой, намеренно добавленными в интонацию, проговорил третий собеседник.

   В звуках его голоса теперь можно было отчётливо уловить тщательно скрываемую боль, изнурение и повреждение лёгкого, как заметила Алеандр, возможно, даже сквозное. Становилось понятно, кто и кого именно здесь пытал, но это была далеко не та ясность, что может как-то успокоить двух потерявшихмя в Межмирье юных подмастерьев. Танка, к примеру, отчётливо поняла, что двигаться по звуковой жиле в мёртвом лесу нужно в обратном направлении и что сделать так ей никто не позволит.

   - Борзой ублюдок выродился, - присвиснул басистый мужчина с неким уважением, правду настолько своеобразным и исключительно мужским, что девицы смогли разобрать только совершенно иррациональное одобрение. -Совсем авторитетов не признаёт. Предок его хоть и скот был, да место знал.

   - Так-таки да? - мерзко уточнил истязаемый, и девушки с ужасающей отчётливостью смогли представить жуткую хищную ухмылку.

   От таких улыбок, сладких и одновременно вызывающих озноб, хотелось нервно икнуть и осенить себя знаком Триликого, на всякий случай. Грозным мучителям она, судя по всему, тоже не пришлась по вкусу. Короткий, режущий по нервам мужской вскрик, перешёл в тихий стон и вскоре затих, оставляя после себя гнетущую тишину, чуть сдобренную надсадным больным дыханием. Боль не ушла, но человек справился с ней, подавив в себе из необъяснимого желания казаться сильнее.