Бокс Э. Смерть — штука тонкая. Фиш Р. Л. Афера Хавьера. Макгиверн У. Экстренный выпуск - Гор Видал

Эден вошла в гостиную; теперь она выглядела усталой и побитой; тело утратило гордую стать, и вся тщательная ухоженность не могла скрыть страха на лице.

— Извини, — сказала она. — Не могли бы мы сыграть эту сцену с меньшим темпераментом?

— Давай попытаемся, — согласился он.

— Я разговаривала с Колдуэлом. — Она устало опустилась на огромную желтую софу, положив ногу на ногу; ноги были очень стройные. — Хотела отплатить Фрэнки Шансу за то, что он… Ну, не будем вдаваться в подробности. Не надо мне было влезать в это дело. Но поначалу казалось, что я делаю все правильно. Звучит банально? Но это правда. Возможно, ты не знаешь Колдуэла. Он честный человек, великодушный и прямой. — Она пожала плечами и улыбнулась. — Это сентиментально, но я так чувствую, Сэм. Он мне очень нравится. До смешного. Я уважаю его и хочу, чтобы он уважал меня. Что сделает Айк Селлерс? Не знаю. Я не могу сказать, что не боюсь. Но я пойду дальше, Сэм. И ему меня не остановить.

— Может быть, — задумчиво протянул Террел, — но скажи мне, Эден, есть у тебя на него что-нибудь достаточно серьезное? Имена, даты, документы, свидетели — вот что тебе нужно. Сплетен и домыслов и так хватает, но они не вредят ни Селлерсу, ни Тикнору.

— У меня есть, чем их ущучить.

— Чем?

— Это для Колдуэла. Что он с этим сделает — ему решать.

Террел несколько секунд помолчал, потом сказал.

— Ладно, я вам обеим желаю удачи. Ты заслуживаешь медали, Эден. Можешь никогда ее не получить, но все равно заслуживаешь.

— Конечно, конечно, — отмахнулась она.

— Могу я когда-нибудь угостить вас чашкой кофе? — улыбнулся он Конни.

— Посмотрим, — холодно ответила она.

— Ну пока, девушки.

Террел спустился в вестибюль, чувствуя себя подавленным и раздраженным. Что-то было не так. Все дело было с душком. Драматические разоблачения, поначалу вызванные желанием отомстить, затем растущее чувство долга и добродетель — нелепо своевременный поступок Эден был безумной мечтой голливудского сценариста.

Но кто станет жертвой обмана? Вот что хотел знать Террел.

Вернувшись на такси в газету, он перекусил за своим столом, одновременно делая первый набросок своей колонки к завтрашнему номеру. Через стеклянные стены виден был Майк Карша, листавший последний выпуск. Майк заметил его, приветствовал и махнул рукой, подзывая к себе.

— Заходи. У меня есть минутка.

— Мне нужно по меньшей мере десять, Майк.

— Что случилось?

— Интересная история. Я хочу увидеть твою реакцию.

— Послушай, Сэм, давай мы с тобой сегодня спокойно поужинаем. Бифштекс, пиво, яблочный пирог. И все обсудим. Ладно?

— Отлично. Где?

— Давай в «Риджеленд», около восьми? Идет?

— Тогда до встречи.

Ужин в «Риджеленд» спокойным не получится, но если Карш решил себя обмануть, Террел не возражал: он чувствовал, что понимает, чего тот хочет.

«Риджеленд» — новая гостиница в центре города — обслуживала людей с большими запросами и важными связями. Карш там жил, и Террел удивлялся, как он это выдерживает, и в финансовом отношении, и вообще. Цены были чрезмерно высоки, но Каршу нравилась экстравагантность; ему нравилась мысль, что он остроумно и бесцельно тратит деньги. Он ничего не откладывал, не дрожал над чаевыми и мог спустить за раз два месячных оклада Террела.

Управляющий «Риджеленда» и обслуга относились к нему, как к состоятельной особе королевской крови. Они даже соединили два номера на двенадцатом этаже, чтобы устроить для него четырехкомнатные апартаменты, и установили бар, кухоньку, жаровню для барбекью на балконе и телевизор с экраном от стенки до стенки. Все это, казалось, развлекало Карша. Ему нужно было только оглянуться вокруг, чтобы убедиться, что зря денег он не тратит.

Но терпимость Карша к «Риджеленду» и его клиентам Террела озадачивала. Тот был легкой добычей для любого из болтавшихся там болтунов и сплетников. Приостановившись у входа в зал ресторана, Террел увидел, что Карша уже атаковали просители — посредники, игроки и два пресс-агента так и роились возле его обычного столика в углу. Они пресмыкались только ради того, чтобы откусить от все еще жирной туши Майка Карша.

Метрдотель Джордж провел его через танцевальную площадку, Карш встретил их легкой улыбкой.

— Располагайся, Сэм. Наш тихий скромный ужин превратился в настоящее собрание.

На Карше был прекрасного кроя темно-синий костюм, белая льняная рубашка и красиво повязанный шелковый галстук. Он смотрелся очень представительно, хотя был слегка выпивши; густые седые волосы эффектно оттеняли загорелое лицо, но улыбка казалась скучающей и циничной. А лицо, разрумянившееся от спиртного, казалось чем-то озадаченным.

Террел сел рядом, и метрдотель спросил:

— Вы хотите сделать заказ, мистер Карш? Или подождать еще?

— Идите, разбавляйте водой ваше виски, — я свистну, когда мы будем готовы.

Отличительным признаком «Риджеленда» и его клиентов было умение сострить в ответ и улыбкой скрыть обиду. Джордж пожал плечами и улыбнулся Каршу:

— В чем дело? Язва?

— Как правило, официанты здесь поют, — а теперь они еще и разговаривают. Беги оформляй мой счет, Джордж. Я сказал, я свистну.

Джордж поклонился и, улыбаясь, ушел;

— Так он будет улыбаться годами, — сказал Террел, — а потом перережет кому-нибудь глотку за просьбу налить стакан воды.

— Что я слышу, песни о социальном неравенстве, да? Ты всех знаешь? — спросил Карш. — Майер, Карразерс, — он пристально разглядывал пресс-агентов, качая головой. — Этих я не знаю. Не иначе шпионы, путешествующие по марсианскому паспорту.

Возле Террела присела рыжеволосая девица, Карш кивнул ей.

— Сэм, Билли. Это имя дал ей пресс-агент, а не родная мать.

Рыжеволосая миленько надула губки, обращаясь к Террелу.

— Не помещайте это в свою колонку, мистер Террел.

— Хорошо, не буду.

Один из пресс-агентов наклонился и коснулся его руки:

— Я, конечно, не настаиваю, Сэм. Но мы готовим эту девушку для телестудии. Видишь ли, Карш сказал о ней несколько приятных слов. Они будут неплохо выглядеть в прессе, тем более из уст босса.

— Я попрошу Майка повторить их, когда мы останемся одни.

Карш улыбнулся через стол.

— Мы с Сэмом сегодня вечером заняты. Надеюсь, вы нас извините?

— Мы можем сесть за другой столик, — сказал Террел. — Нет резона их торопить.

Уязвленные агенты быстро встали, на прощание улыбнулись Каршу и плотной группой удалились в вестибюль, не заплатив за выпивку, но с известным самоуважением.

— Та еще публика, — Карш покачал головой. — Из моего бывшего полка. Они звали меня стариком. Пойдут за мной в ад и обратно.

Он следил, как они поднялись по ступенькам в вестибюль.

— Давай закажем ужин. Джорджа можно и не звать.

Карш бросил на него быстрый взгляд.

— Тебе не нравится наша пикировка? Это вместо разговора о погоде. Если мы не станем язвить, нам придется разговаривать. Давай выпьем и обсудим твою историю. Поесть мы всегда успеем.

Террел видел, что Карш снова стал проницательным интеллигентным человеком, увлеченным своей работой. Другие роли были больше от скуки: безжалостный циник, снисходительный покровитель, яростный бунтарь — все это разыгрывалось ради собственной забавы.

Он рассказал все, что узнал от Сарнака и Эден Майлз, и подождал реакции. Через минуту Карш сказал:

— Что-то тут не так. В чем интерес Эден Майлз? Я не верю в месть и уж, конечно, не беру за чистую монету вдруг проснувшуюся сознательность. Я так думаю, ей платят.

— Сарнак это отрицает.

— Давай проверим. Если она берет деньги, увидим ставку.

Подошел, зевая, Джордж.

— Кончай сачковать.

Кухня в «Риджеленде» была превосходной, но Карш заказал овощи и яйца всмятку.

— Вино? — спросил Джордж, подмигивая. — Настоящее французское вино.

— Подай скотч к овощам и двойной скотч — к яйцам. Ты, Сэм?

— Бифштекс.

— Счет потом, да? Как предпочитаете — со счетом или без?

— Без разговоров, — буркнул Террел и тут же пожалел.

Карш засмеялся и поднял фужер.

— Очень хорошо. На этот раз коленом в пах.

Улыбка на лице Джорджа мелькнула только на секунду.

— Честных людей больше не осталось, — вздохнул он, захлопывая громадное меню. — Бифштекс будет сию минуту, босс.

— Что ты думаешь о Колдуэле? — спросил Террел Карша.

— Ты сегодня с ним виделся?

— Нет, я говорил с Сарнаком.

— Колдуэл — пустой номер, — со скучающим видом заметил Карш. — Идеалист-реформатор, смахивающий на вдову средних лет с взрослыми детьми и хорошей страховкой. Ноль без палочки. Никакой сексуальной жизни, нет детей, чтобы на них сорвать злость, никаких счетов, чтобы беспокоиться. Дом в порядке. Невыносимое положение для любого человеческого существа, и тогда они начинают лезть в чужие дела. Возьми, например, Колдуэла. Сорок восемь лет. Колледж Айви Лиг, процветающий юридический бизнес. Играет по вторникам в сквош в деловом клубе;, играет в гольф в Фэйрхил, куда могут попасть только парни с восемнадцатью миллионами баксов в кармане.