Почетный караул - Джеймс Коззенс

— Спасибо, Клод, — сказал Натаниел Хикс. — У меня пока не горит. Пусть делает сперва для фотографов. Я еще не знаю, как сложится утро. Вчера, после того как мы поговорили с вами, я пригласил Уайли в клуб; а там произошла потасовка, и кое-кого арестовали. Начальник клуба записал нас как свидетелей и сказал, что, возможно, утром нам придется прийти на разбирательство. Пока не знаю, когда оно состоится и где. Вы на службу?

— Да. Ну хорошо, договорились, Нат. Если у вас не горит, Маккейб займется пока другим делом. Но обязательно дайте мне знать, удастся ли вам вообще сегодня вырваться. Да, я уже отчаливаю. Могу вас подбросить.

— Правда? Вот спасибо, — сказал Хикс. — Я отдал машину Дону Эндрюсу. Он поехал в Орландо встречать жену. Она прилетает на самолете «Истерн Эрлайнз» где-то часа в два-три ночи. Без машины никак не доберешься.

— Я бы тоже с радостью забрал сюда жену, — сказал майор Боудри. — Не представляете, до чего мне осточертело жить в гостинице. Но тут ведь вот в чем штука. Вы никогда не пытались найти здесь жилье? Хотите верьте — хотите нет, но мне предлагали двухкомнатную развалюху без водопровода и с удобствами во дворе за сто долларов в месяц, и то лишь потому, что хозяева — большие патриоты и пошли навстречу офицеру американской армии. А если, говорят, не берете — у нас полно желающих.

— Да, я знаю, — сказал Хикс.

— Ну да, у вас ведь те же проблемы, — сказал майор Боудри. — Какой смысл перевозить жену и жить здесь в свинарнике или однокомнатном номере в гостинице? Потом, детям нужно менять школу, а что делать с прежним жильем? Если у вас дом за городом, может, удастся его сдать, а может, и не удастся — сейчас не все могут достать бензин, да и с топливом для дома туго. Что вы, тут уйма проблем!

Двери лифта раскрылись — они спустились в вестибюль. Майор Боудри и Натаниел Хикс потеснились, пропуская подполковника химической службы вперед. Он важно кивнул в знак признательности.

— Послушайте, там не Эндрюс? — спросил майор Боудри.

Натаниел Хикс посмотрел в ту сторону, куда указывал майор.

— Точно, а рядом с ним — его жена, — сказал он. — Как похоже на Дона! Он приехал, наверное, еще часов в пять. Мы договорились, что она поживет у нас в его комнате, а он, видимо, не хотел нас беспокоить. Сидели в вестибюле и ждали, пока мы спустимся.

— Очень славный парень, — сказал майор Боудри. — А в математике — просто гений. Мне кто-то рассказывал, что он изобрел шифр, которым пользуются в ВМФ.

— Не совсем, — сказал Хикс; вот что значит «испорченный телефон», усмехнувшись, подумал он, так и рождаются легенды. — На самом деле он разгадал шифр ВМФ — просто от нечего делать; им, я думаю, пришлось после этого шифр сменить. Он тогда служил в Грейвелли. И я тоже. Что ж, теперь я сам доберусь на службу — спасибо, Клод.

— Но сразу же дайте мне знать, как только прояснится, нужен вам сегодня Маккейб или нет, ладно?

Капитан Эндрюс заметил Натаниела Хикса. Он встал и быстро пошел ему навстречу.

— Большущее тебе спасибо, Нат, — сказал он. — Вот ключи от машины. Мы потратили галлонов восемь бензина. Извини, но пришлось воспользоваться твоими талонами. Надеюсь, я тебя не слишком разорил. Во всяком случае, вот деньги за бензин. У тебя есть еще минутка? Хочу познакомить тебя с Кэтрин.

— Ну конечно, — сказал Хикс. — Послушай, ты же ее совсем уморил. Надо было уложить ее спать.

— Мы не хотели будить вас раньше времени. Она немного поспала в машине. По пути мы остановились и позавтракали в закусочной, так что приехали уже в начале шестого.

— Кларенс вот-вот спустится. Я приказал ему как следует прибрать квартиру перед уходом.

В комнате капитана Эндрюса Хикс видел фотографию его жены (рядом с фото матери и сестры), но ни за что бы ее не узнал. Снимок был сделан несколько лет назад, и, видимо, неудачно. Миссис Эндрюс оказалась худощавой и высокой, с узким бледным лицом, совершенно непохожей на полноватую круглолицую женщину на фото. Ей было, как определил Хикс, тридцать с небольшим. Тонкие темные, чуть-чуть рыжеватые брови и такого же оттенка негустые тусклые волосы. Бледно-голубые, чуть с зеленью глаза. Она в изнеможении откинулась на выцветшие ситцевые подушки дивана. По тому, как миссис Эндрюс вздохнула и облизнула губы, Хикс догадался, что она не совсем здорова.

Она протянула ему узкую прохладную ладонь. Одета она была просто, неброско и, видимо, недорого. Хикса почему-то тронул ее вид — дешевое, но со вкусом сшитое платье, потертые туфли из крокодиловой кожи, ласковое выражение, появлявшееся на ее лице всякий раз, когда она смотрела на мужа. С видимым усилием миссис Эндрюс заставила себя улыбнуться.

— Большое спасибо, капитан, что вы одолжили Дону автомобиль, — сказала она. — Одной бы мне ни за что не добраться. Я так обрадовалась, когда увидела, что Дон меня встречает! Чуть не расплакалась от счастья.

— Очень хорошо, что вы наконец приехали, — сказал Натаниел Хикс. — А то Дон прямо места себе не находил, так издергался, что еще немного, и нам, наверное, пришлось бы его пристрелить.

Она подняла глаза и с немым обожанием взглянула на капитана Эндрюса.

— Это точно, — сказал капитан Эндрюс, — теперь я и сам вижу, что извел всех своими проблемами. Совершенно невозможно снять комнату. Ничего не оставалось, как попросить у Ната и Кларенса разрешения привести тебя к нам в номер.

Она с неохотой оторвала взгляд от мужа и повернулась к Хиксу.

— Я вам доставляю столько неудобств, капитан, — сказала она. — Вам и капитану Дачмину.

— Ничего подобного, — сказал Натаниел Хикс. — Благодаря вашему приезду мы навели чистоту в номере — первый раз за все время, хотя боюсь, что вы и не заметите результатов наших усилий. Убираясь, Кларенс нашел на полу в общей сложности сорок один цент. А я обнаружил книжку талонов нашего клуба, в которой оставалось еще талонов на доллар и десять центов. Так что, как видите… А вот и Кларенс! Короче, квартира в полном порядке — и в вашем распоряжении.

По старым мраморным плитам вестибюля к ним приближался капитан Дачмин, легко неся свое крупное мощное тело.

— Кэтрин, — представил жену капитан Эндрюс. — А это вторая жертва нашего вторжения…

Глаза капитана Дачмина весело блестели, но на безмятежном широком лице застыло постное выражение. Он склонил стриженую голову в коротком поклоне и, увидев протянутую руку, пожал ее — немного смущенно. Натаниел Хикс и раньше замечал, что Кларенс испытывает неловкость при общении с женщинами, если не собирается за ними приударить.

— Как поживаете? — степенно произнес он. — Я ординарец капитана Хикса, мэм. Хочу доложить господину капитану — задание выполнено. Кухня вымыта, ванна вычищена, мокрые полотенца убраны, старая рубашка, служившая абажуром, — тоже. Пустые бутылки запихнуты под диван, а мусор заметен под ковер — квартира блестит как новенькая.

— Спасибо большое — вы оба столько для нас сделали, — сказала миссис Эндрюс. Она поднялась и как бы невзначай оперлась на плечо мужа.

— Не за что, мэм, — сказал капитан Дачмин. — Я говорю вам это и от имени капитана Хикса. Он старше меня по должности, поэтому обычно поручает говорить вместо него, а сам целыми днями валяет дурака…

— Нат, — сказал капитан Эндрюс, — я только провожу Кэтрин и сразу на службу. Передай Вузли, если он будет меня искать, что я скоро приду.

Натаниел Хикс и капитан Дачмин влились в поток военных, спешащих к выходу.

— Я сегодня, скорее всего, не буду ночевать дома — стану биваком в чистом поле. А если честно, то мой юный голубятник оправился от вчерашнего недуга, и мы подумываем довести до конца совместную операцию, которую не закончили в прошлый раз.

— Хорошо, — сказал Хикс.

— Что значит — хорошо? Ты явно недооцениваешь мой благородный поступок.

Они пересекли верхнюю террасу и спустились по ступеням на улицу под палящие — несмотря на ранний час — лучи солнца. Капитан Дачмин заморгал от яркого света и, дурачась, подпрыгнул на одной ноге. Чувствовалось, что его переполняет жизненная сила, он принялся что-то радостно напевать. Потом, перейдя на фальцет, весело пропел, закатывая глаза: «О милый, обними меня, как обнял ты Мери третьего дня. В субботу, в субботу, третьего дня…»

* * *

Ботвиник быстрым шагом шел по длинному, пустому, плохо освещенному коридору в том крыле прямоугольного здания штаба, где находился кабинет генерала Била.

Из приоткрытых дверей пункта сбора и отправки донесений лился поток электрического света и слышалась барабанная дробь телетайпов. Вдоль коридора тянулся длинный ряд закрытых дверей с аккуратными табличками в металлических рамках, на которых золотыми буквами было выведено: Помощник генерал-адъютанта, Генерал-адъютант, Отдел обеспечения скрытности использования шифров и кодов, Секция начальника военно-юридической службы, А-1, А-2, А-3, А-4, Начальник штаба и в самом конце — Командующий, вход через 101 А.