Чужие маски - Галина Дмитриевна Гончарова

это он пытался Миранду похитить...

— Не убьешь?

— Нет, — Джее ухмыльнулся так, что Стуана стало заранее жалко.

— Я обещание сдержу. Спасибо тебе.

Джее кивнул. Мол, не за что. Обращайся.

— О Лилиан новостей нет?

— Из Авестера весточка прилетела. «Танцующая русалка» до Авестера доплыла, но пропала на полпути к столице.

— Лорис?

— Пока неизвестно. Узнаем.

Ганц кивнул.

— Я верю, она жива.

Джее ссутулился, на миг закрыл лицо руками. Но — только на миг. А потом опять выпрямился, сверкнули синие иртоновские глаза. Фамильные...

— Я в это тоже верю!

— Выпьем?

— Здоровье Лилиан Иртон!

— И удачи!

Мужчины подозревали, что ей понадобится и то, и другое...

Авестер, Берма.

Увидев своих постоялиц в простых коричневых платьях, дядюшка Патни только присвистнул. И этак оценивающе поглядел на Лилиан.

Не на Лари, та для него была мелковата и не слишком интересна. А вот на Лилиан...Лиля ответила спокойным взглядом.

Она отлично знала — мужчин не обязательно отшивать, надо просто с ними не кокетничать изначально. Если относишься к мужчине, как к другу, это чувствуется. И он ' не станет смотреть на тебя как на женщину.

Может, тебе подадут руку, помогая выйти из транспорта.

Может, поднесут тяжелую сумку.

Но той искры, которая превращает даже самые незначительные действия в любовную игру — не будет. Неоткуда ей вспыхнуть.

Чтобы высечь искру, нужны кремень и огниво.

Чтобы начать отношения — тоже нужны двое. Не всегда, но часто. И Лиля понимала — дядюшка Патни не станет ее принуждать. Не станет насиловать, затаскивать в кровать, шантажировать...

Чувствовалось это.

Основательный такой мужчина, серьезный...

— Все ж таки вы, госпожа, из благородных.

Лиля покачала головой.

— Нет. Отец солдат, мать — травница.

— И росли вы, надо полагать, при ком-то из благородных, — кивнул трактирщик. — Верно?

Лиля хмыкнула.

Благородных?

Может, и так назвать можно. Есть ли призвание выше и почетнее, чем защищать свою родину? Свой дом, свою семью?

Ее отец считал, что любой профессиональный военный уже даст фору разным там шевалье... да ведь и они с того начинали. Тоже воевали.

Это уж внуки кутежами славились, а то и чем похлеще, а начинались дворянские рода с этаких д’Артаньянов из Артаньяна, на лошади и со шпагой, которым только дай повоевать. И которые завоевывали себе королевства и титулы.— И это тоже.

-А...

— Предупреждая еще один вопрос — ребенок у меня от мужа, любимого мужа, и зачат в законном браке. Но... у мужа есть родственники, которым этот ребенок не нужен. И я тоже.

Если уж брать историю...

А чем плоха история Миледи Винтер?

В которой Дюма темнил, как мог.

Она ведь была замужем за старшим братом лорда Винтера, она родила от него сына... и почему тот не стал наследником? Почему вдова, вместо того, чтобы оставаться дома, в Англии, бежала?

Ах, мужа отравила?

Ага, а такого опасного братика пропустила? Да будь Миледи такой злодейкой — отравила бы обоих Винтеров и жила припеваючи. И никаких сложностей, и никаких побегов...

Не все так просто было в известном романе Дюма, ох, не все...9

Но это Лиля уже отвлекалась, понимая, что трактирщик ей поверил. История-то совершенно житейская.

Воспитывалась при хозяйской дочке девочка, оттого и держать себя умеет. Замуж вышла, муж уехал, а вот родня не дремала.

Пришлось бежать, потому как лучше быть в дороге, но живой, чем дома и мертвой. Может, и вместе с ребенком.

Знаете, какая в этом времени статистика смертности при родах?

Жуткая.

В двадцать-то первом веке не всегда и не всех откачать успевают, а уж здесь...

Лучше — не рисковать.— И что вы теперь делать будете, госпожа? — поинтересовался уже за завтраком дядюшка Патни

Лиля махнула рукой.

— Какая я госпожа? Зовите просто Алей.

— Как скажете, Алия... так что делать-то будете?

Лиля пожала плечами.

— Денег у меня не так, чтобы много. Надо работу искать.

И почему трактирщик поглядел с таким недоверием.

— И много ли вы умеете?

Лиля пожала плечами еще раз.

— Не так, чтобы очень много. Готовить могу, стирать- убирать...

— Толку-то, когда вы через полгода работать не сможете. И ребенок, опять же, внимания потребует.

Лиля тряхнула головой.

— Дайте мне пару дней оглядеться, а там посмотрим.

Трактирщик пожал плечами, но вся его поза выражала глубокое сомнение в словах дамы.

* * *

Лиля не спешила.

За два дня они с Лари прогулялись по Берме.

Лиля зашла к столяру и заказала скалку и пельменницу. Договорилась, что выполнят быстро.

Осмотрели порт.

Лиля даже поговорила кое с кем. Пока — предварительно.

Побывала на рынке.

Нашла там несколько интересных вещей. Кое-что прикупила.

За трактирщиком она наблюдала — и пришла к грустному выводу.

Они — не сработаются.На то было несколько серьезных причин.

Первая — таверна находилась в порту. Специализировался дядюшка Патни на рыбе во всех видах.

Жареная, тушеная, похлебка...

Дешево, вкусно, далеко ходить не надо: у него договор с несколькими рыбаками, ему каждое утро свежевылов- ленную приносят.

Оно и неплохо.

Но пельмени с рыбой?

На взгляд Лилиан Иртон — это было извращение.

Пельмени должны быть с мясом.

Свинина, говядина, специи... а если в бульон еще и ложку сметаны или майонеза добавить...

Майонез!

Да!!!

Кетчуп Лиля получить не смогла бы. За отсутствием помидоров, увы. Не завезли еще. Не растут здесь помидоры, их и в Европу-то завезли, кажется веке в семнадцатом, а в Россию и того позже.

И здесь — не завезли.

Но для майонеза не нужны помидорки и перчик. Уксус здесь не редкость.

Учтем.

Вторая причина — сам дядюшка Патни.

У такого придется ходить по половице, не дергаться, слушаться, и — увы. Спать с ним.

Гости — одно дело, деньги для него превыше многого, а вот свой персонал он давно подмял. Хоть в буквальном, хоть в переносном смысле.

Лиля видела, как в заднюю комнатку забегали девушки, видела какими они оттуда выходили...

Надо отдать мужику должное — он подобрал тех, кто был не против.Но — так или иначе, девчонки от него зависят. И он с ними спит.

Это плохо.

Вот если бы он себе кого через дорогу выбрал, Лиля бы и слова не сказала. Одобрила бы.

Ханжество?

Да ничуть! Лиля считала, что на работе никаких личных отношений быть не должно. А уж гарем себе устраивать и вовсе некрасиво.

И... на себе она тоже характерные