Париж - Эдвард Резерфорд

Наконец они улеглись, чтобы передохнуть.

– Я чувствую себя как один из тех счастливчиков в саду любви из персидской сказки, – признался Роланд.

– Мне пришли на ум слова Омара Хайяма, – проговорила Элен.

– Напомните мне.

Встань! Бросил камень в чашу тьмы Восток!В путь, караваны звезд! Мрак изнемог…И ловит башню гордую султанаОхотник-Солнце в огненный силок[5].

Роланд де Синь кивнул. Один англичанин[6] перевел старинные персидские стихи о любви и судьбе, и они стали популярными во всей Европе.

– Но еще не утро, – возразил он.

– До утра еще далеко, – согласилась Элен.

И потом они снова предались утехам. На этот раз, когда он был готов достигнуть кульминации, обнаружился еще один талант Элен: своими потаенными мышцами она сжала его и держала так, пока Роланд не достиг пика ощущений. Среди тех, кому посчастливилось быть любовником Элен, ходили легенды об этом ее восхитительном объятии.

Затем он лежал неподвижно, с закрытыми глазами, и ему казалось, что он очутился в каком-то далеком сказочном месте – да, пожалуй, в персидском саду или в бесконечной, безвременной пустыне, под звездами. Голос Элен откуда-то издалека посоветовал немного поспать…

Люк Гаскон был озадачен, но он любил загадки. Жак Ле Сур вообразил, что остался незамеченным, когда Люк в тот вечер привез Прекрасной Елене букет, но он не знал Люка. Тогда как Люк замечал все. Он целенаправленно развил в себе наблюдательность, еще когда мальчиком работал в «Мулен де ла Галетт». А теперь, в «Мулен Руж», клиенту достаточно было моргнуть, чтобы Люк в то же мгновение появился перед ним. Что касается конфиденциальных поручений, на которых Люк специализировался, то в этой игре он стал непревзойденным мастером. Если требовалось передать записку чужой жене, Люк находил возможность это сделать. Если требовалось проверить, не получает ли жена записок от чужих мужчин, Люк мог помочь и в этом.

Главный урок, которому научила его жизнь, состоял в следующем: что бы ни заметил – не подавай виду.

Когда Жак Ле Сур стал расспрашивать о Роланде де Сине, Люк постарался запомнить его внешность. И потому сразу узнал, через день заприметив его слоняющимся без дела на улице Бель-Фёй. Тот факт, что Ле Сур оказался на пустынной улице, где скоро ожидался де Синь, не мог быть простым совпадением. Люк еще не знал имени этого человека. Но ему было очевидно, что это не богач и не аристократ. Почти наверняка он замышлял что-то недоброе. А де Синь был клиентом Люка и, что еще важнее, другом капитана. Больше Люку ничего не нужно было знать. Он жил за счет клиентов, и возможность оказать услугу кому-то из них была для него вкладом в собственное будущее. А значит, клиентов следовало оберегать.

Кроме того, Люк был любознателен от природы.

Вот почему он остановил кучера, когда экипаж был лишь на полпути к Триумфальной арке, расплатился и вышел. Затем пешком вернулся к улице Бель-Фёй и занял позицию за углом.

Скоро он увидел, как Ле Сур вновь появился на улице и спрятался в проеме двери недалеко от дома Прекрасной Елены. Порой злоумышленник прикасался к своему пальто в области талии – и Люк понял, что тот вооружен.

Требовалась немалая ловкость, чтобы незаметно приблизиться к дому куртизанки и спрятаться там, но Люк справился с этой задачей. Теперь он был совсем рядом с местом действия.

А если этот тип попытается атаковать де Синя? Тут не было ни малейших сомнений: аристократа надо спасать, этого требовали интересы самого Люка. Оставался вопрос – как?

За себя Люк не боялся. На близком расстоянии он сумеет защитить себя с помощью кинжала, который всегда носил тайком. Злоумышленник даже не успеет осознать грозящую опасность. Однако Люк предпочел бы обойтись без крайних мер. Никакого шума – гласило его основное правило.

Первое, что приходило на ум, – это притвориться слугой из соседнего дома, который по ошибке принял де Синя за давно ожидаемого господами гостя. Нечто в этом духе Люку уже приходилось изображать. Эта сценка неминуемо произведет замешательство и позволит Люку встать между нападающим и де Синем. Но потом появилась кошка, и вышло еще лучше. То, что маленькое представление было абсурдным, не имело никакого значения. Достаточно наклониться, якобы в поисках кошки, и никто не увидит его лица. На случай необходимости он будет держать наготове кинжал.

Все прошло идеально. Люк видел, что у незнакомца пистолет, но воспользоваться оружием тот не смог, как не смог и разглядеть лица самого Люка. Было ясно, что злоумышленник изо всех сил стремится остаться неузнанным. Это кое-что значило.

Всего через полминуты де Синь без происшествий вошел в дом, незнакомец исчез, а экипаж, привезший аристократа, покатился прочь.

Возможно, незнакомец вернется к дому Элен позже, в надежде подстеречь де Синя на выходе. Но об этом Люк не беспокоился. Он знал, что любимцы фортуны, которым повезло провести ночь с Прекрасной Еленой, расставались с ней только поздним утром, а поведение незнакомца со всей очевидностью доказало, что при свете дня он не отважится нападать.

Оставалось уточнить детали. Конечно, можно просто предупредить де Синя об опасности, но Люк хотел сначала разобраться во всем. Обычный человек обратился бы в полицию, Люку же и в голову такое не могло прийти. Какая ему от этого была бы польза? Что, если де Синь вовлечен в какие-то тайные дела и вовсе не хочет, чтобы об этом узнала полиция? Никто из клиентов огласки не любил. Да и вообще, полагал Люк, от властей лучше держаться подальше. Это тупое и разрушительное орудие, непригодное для человека, который любит действовать изобретательно и тонко.

Нет, перво-наперво нужно узнать, кто этот несостоявшийся убийца. А уж потом станет ясно, как быть дальше.

Когда Роланд де Синь проснулся, солнце уже стояло высоко. Занавески были раздвинуты и подхвачены лентами, окно приоткрыто, чтобы впустить прохладного утреннего воздуха.

Прекрасная Елена уже не спала. Одетая в свободный шелковый халат, она издавала легкий аромат, и это предполагало, что часть своего утреннего туалета она совершила. Ее волосы были слегка приглажены щеткой, но еще не уложены, и от этого она выглядела особенно обворожительной.

– Не желаете ли позавтракать со мной?

– Почту за честь, – сказал де Синь.

Он набросил халат и вышел в туалетную комнату. К моменту его возвращения возле софы на низком столике появился кофе, горячее молоко и свежеиспеченный хлеб. Наливая Роланду кофе, Элен пригласила его садиться на кушетку, а для себя придвинула невысокий стул, с которого стала наблюдать за гостем – с удовольствием, как ему показалось.

– Я мог бы остаться здесь навечно, – от всего сердца сказал он.

Она склонила голову в ответ на комплимент. Роланд не сомневался, что Элен слышала эти слова не в первый раз, но полагал, что ей приятно слышать их снова.

– Когда-нибудь, месье, вы найдете себе чудесную жену. На мой взгляд, ей очень повезет с мужем.

Роланд глотнул кофе, чувствуя себя бесконечно счастливым. Куртизанка продолжала наблюдать за ним.

– Могу я спросить вас кое о чем? – обратилась она к де Синю. – Мне стало очень любопытно. О нашем свидании договаривался капитан вашего полка, и он не пожелал назвать имени господина, желающего навестить меня. При других обстоятельствах я бы отказалась от такого клиента, но у капитана прекрасная репутация, и я подумала, что мой гость – слишком известная личность, чтобы называть его.

В Париже такое случалось нередко: знатные люди, особенно королевских кровей, предпочитали скрываться под чужими именами. Например, так поступал принц Уэльский.

– А вместо этого, мадам, вам достался скромный молодой офицер по имени Роланд де Синь, – рассмеялся он.

– Заверяю вас, месье, я весьма довольна своей участью. Но я не знала, кто вы, пока с цветами не принесли вашу карточку. И мне просто хотелось понять, к чему такая таинственность.

Вот тогда Роланд рассказал ей всю правду.

– Вы выиграли меня в лотерею?

– Мадам, не все офицеры нашего полка так богаты. Но мы преданы друг другу. Один за всех, и все за одного.

– Не слышала ничего забавнее. – Она откинула голову и пленительно засмеялась. – Так вы говорите, вас было двадцать человек?

– Именно так, мадам.

Элен встала и прошла к окну, выглянула наружу. Солнце обрисовало силуэт ее тела под шелковой тканью. Роланд почувствовал, что снова хочет ее. Он тоже поднялся и приблизился к куртизанке.

– Полагаю… – начал он, – вы не сочтете…

Она обернулась с улыбкой и обняла его за шею.

– С удовольствием, месье, – проговорила она.

Лишь по прошествии без малого часа Роланд де Синь спустился в холл. Прекрасная Елена провожала его.