Избалованные смертью - Нора Робертс

— Первый убитый мужчина из тех, что ты обнаружила, — задумался Рорк. — Человек семейный, оставил жену и ребенка.

— Я ее знаю — в смысле жену. — Ева прищурилась, стараясь припомнить. — Откуда же я ее знаю? Карманди Девар. Черт, откуда я ее знаю? Имя знакомое. Компьютер, поиск Карманди Девар в файлах и записях по Дадли — Мориарти.

Принято. Работаю…

— Оба были там же в то же время?

— Да, они там были. Болтались там с кучкой других бездельников, которые обычно толкутся в таких шикарных местах. Вот публикации в прессе… Вот оно! — воскликнула она, опережая компьютер.

Задание выполнено. Карманди Девар фигурирует в файлах светских новостей, там же упоминаются фамилии Дадли и Мориарти. Чаще Мориарти, который много раз сопровождал ее на…

— Я поняла, отменить задание. Он за ней ухаживал, — повернулась Ева к Рорку. — До того, как она вышла замуж за архитектора, Мориарти ухаживал за ней. Она унаследовала богатство, вращается в высшем обществе. Точнее, вращалась, пока не родила ребенка. Могу на что хочешь поспорить, они нанесли ей визит, выразили соболезнования, пришли на похороны с печальными лицами. Сволочи! Самодовольные надутые засранцы!

— Тогда тебя заинтересует вот это дело, хотя оно ломает схему. Два месяца назад, — добавил Рорк. — Опять женщина, Ларинда Вилли. Считалась величайшим меццо-сопрано своего поколения, да и не только своего. Знаменитость, в семьдесят восемь лет считалась одной из крупнейших и влиятельнейших покровительниц искусств в мире. Ее нашли на пороге Оперного театра в Лондоне. Заколота ударом в сердце. И снова они оба были там в то время: Мориарти — якобы по делам, а Дадли — на лондонской премьере кинокартины, в которую он вложил деньги. Ни один, ни другой не имел никаких связей с Вилли.

— Никаких видимых связей, — уточнила Ева. — Это не ломает схему. Наоборот, это работает на новую схему, ту самую, что я ищу. Мы копнем глубже и наверняка что-нибудь найдем. Может, один из их дедушек ее трахал, или их матери заставляли их ходить в оперу и слушать ее пение, когда им хотелось обезьяну за хвост дергать. — Она прошлась взад-вперед и вспомнила, что уже давно не пила кофе. — Мне надо взбодриться.

— Я принесу. Мне тоже не помешает.

— Который час сейчас в Африке?

— На час больше, чем было, когда ты спрашивала в первый раз, — ответил он со смехом.

— Я могла бы сейчас им позвонить. — Ева снова прошлась взад-вперед. — Хотя нет, сначала надо все отсмотреть, сопоставить. «Внести на доску, — добавила она мысленно. — Всех жертв, все данные на них».

А потом она позвонит в Африку, расширит картину и начнет подниматься наверх с самой нижней ступеньки.

— Спасибо. — Ева взяла у Рорка кружку кофе и отпила большой глоток. — Я их, считай, накрыла. Придется поработать, придется лавировать, идти на разные уловки и ухищрения, но у меня уже столько всего есть, что я могу начать давить. Ты мне сегодня сэкономил массу времени.

Рорк погладил Еву по щеке. «Бледная, наверное, от усталости», — подумал он.

— И ты отблагодаришь меня тем, что проторчишь тут за столом еще несколько часов.

— Мне надо все записать, связно изложить, только тогда я смогу попросить Рио уговорить судью выдать мне ордера на обыск двух влиятельных мужчин, чередующих алиби по убийствам. Я должна ее убедить — и Уитни тоже, — что все это реально и устоит в суде. Если я не сумею связать все эти жертвы с ними, мы не сможем использовать все, что мы на них нарыли. Пока нет. И еще…

— Чье-то время истекает. — Рорк наклонился и коснулся губами ее губ. — Я знаю. Я могу повесить этих новых убитых на доску. Не надо делать круглые глаза. Я знаю, как твоя голова работает.

— Да я и не спорю. Но… я должна сделать это сама.

— Это что — суеверие?

— Нет. Может быть. В общем, я должна сама, и все. Это поможет мне все сорганизовать в голове.

«Потому что теперь все они принадлежат тебе, — подумал Рорк. — И это тоже своего рода близость».

— Ну тогда я займусь своей работой.

— Мне нужно посидеть еще пару часов. Ложись спать, как только ты…

— Я по возможности предпочитаю спать с моей женой. Мне хватит работы на пару часов.

На самом деле он не сомневался, что Ева просидит у себя в кабинете гораздо дольше.

Ева уже забыла, который час должен быть в Африке, к тому времени, как позвонила в охотничий клуб, зато она твердо знала: в Нью-Йорке два часа ночи.

Сначала она решила попробовать окольный путь уловок и недомолвок, но быстро передумала. Если кто-то из сотрудников или владельцев охотничьего клуба или еще кто-нибудь вздумает вступить в контакт с Дадли или Мориарти и рассказать им, что она интересуется этим делом, что ж, она не против.

Пусть всполошатся, она готова им в этом поспособствовать.

Закончив разговор, Ева взглянула на свои записи. Проводник сначала осторожничал, потом стал откровеннее. Ему явно была симпатична Мелли Бристоу, Ева это сразу почувствовала.

Этот человек сказал ей, что до сих пор не понимает, как и почему она вдруг ушла так далеко из лагеря. Он так и не понял, как и почему она ни с того ни с сего забрела на территорию, где, как всем было отлично известно, охотилась львица.

Так и не смог смириться с мыслью о том, что она оказалась столь беспечной, или о том, что она вдруг отправилась куда-то затемно.

Дадли — надменный хвастун, он груб с персоналом. Капризный, нетерпеливый. Были подозрения, что он протащил в лагерь наркотики.

Мориарти — холодный, держался особняком. Не разговаривал с персоналом, разве что приказы отдавал или требовал.

Затем Ева попытала счастья с местными следователями и сумела нарастить немного мяса на скелет, составленный из новостных сообщений.

Она перешла по хронологической шкале к Неаполю, Лас-Вегасу, Французской Ривьере, Лондону, подбирая крошки и кусочки, компонуя их в единое целое.

Пришлось использовать обратную сторону доски, чтобы выписать эту хронологическую шкалу, уточнить географию, добавить фото каждой из жертв и все это соединить новыми заметками. С фактами и предположениями.

«Семь мертвецов», — размышляла Ева, отступив на шаг от доски. Она уже знала, что руки этих двоих запятнаны кровью семи человек.

А возможно, что жертв и больше.

Она продолжала смотреть на их лица, когда Рорк вышел из смежного кабинета, остановился за ее спиной, положил руки ей на плечи и принялся их растирать, избавляя ее от напряжения.

— Все эти оборванные жизни… Женщина, любившая дикую природу… девушка с другом, который хотел с ней помириться… муж и отец… женщина, собравшаяся начать новую жизнь в замужестве… старая певица, дарившая людям наслаждение и радость. А еще муж и отец, когда-то начинавший скверно, но сумевший стать порядочным человеком. И женщина, которая однажды дала другой женщине шанс избавиться от чудовища. И все они на этой доске, потому что два урода жаждали острых ощущений. Они хотели развлечься, как хотят развлечься нормальные люди, когда включают телевизор или идут в кино.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});