Закон подлецов - Олег Александрович Якубов

не добились, решили таким путем меня достать. Какие же кретины там работают.

— А как вы вообще так сразу поняли, кто перед вами? — изумился адвокат.

— Мне достаточно было посмотреть на его руки и на то, как он обращается с фотоаппаратом, чтобы понять, откуда он и кто таков.

***

Увы, Сергей Михеев ошибся, полагая, что те, кто затеял обыск в его доме, ничего не добились. Едва он выписался из больницы, его повесткой вызвали для дачи показаний в районную прокуратуру. Этому вызову предшествовало несколько событий и встреч, о которых Михеев, понятное дело, не только знать, но и предполагать не мог.

После того как помощник ознакомил Чингисхана с планом поселка, где жил пропавший бизнесмен, генерал снизошел до посещения старого друга — того уже выписали из больницы. Гараев-старший, рассказывая о сыне, по-старчески увлекся воспоминаниями, даже достал альбом с семейными фотографиями. Мингажев слушал, не перебивая: в липкой сети паутины, которую он плел, все звенья должны быть плотно пригнаны друг к другу. Ему могла пригодиться любая деталь. И пригодилась. Отец вспомнил, как на сорокалетие подарил сыну швейцарские часы «Лонжин». Долго копил, и вот сумел скопить на такую, для него, пенсионера, дорогую, покупку. Дима был тронут до глубины души. Держа в руках открытую коробочку с подарком, они с отцом даже сфотографировались. Сказав, что фотография может пригодиться в поисках сына, и пообещав ее непременно вернуть, Мингажев забрал снимок. Он покидал дом Гараевых с таким чувством, что это он сейчас получил дорогой, даже не дорогой, а просто бесценный, подарок. Правда, для осуществления заключительной фазы задуманной операции предстояло привлечь кое-какие силы извне, но это генерала не тревожило, он знал, что найдет понимание.

Через несколько дней офис районного прокурора посетили двое молодых людей, чем-то неуловимо похожих друг на друга. Предъявив удостоверения службы, с которой в России не принято пререкаться даже прокурорам, они потребовали объяснить, почему против Сергея Михеева до сих пор не возбуждено уголовное дело. Прокурор принялся объяснять, что для возбуждения дела недостаточно улик, но его грубо перебили. И хотя по возрасту он своим визитерам в отцы годился, они фамильярно ему «тыкали»:

— А то, что у Михеева дома часы пропавшего обнаружили, этого тебе недостаточно?

— Но это же не более, чем косвенная улика, — попытался возразить прокурор. — Ни один суд в качестве доказательства не примет…

— Не твое дело, — резко оборвали его. — И вообще, если ты, сука, не хочешь сам в камере оказаться, возбуждай дело немедленно.

Прокурору всего год оставалось дотянуть до пенсии, связываться с ФСБ у него не было ни малейшего желания. Безрассудная смелость никогда не входила в перечень добродетелей этого чиновника в погонах.

…На допросе в прокуратуре Михееву были предъявлены обнаруженные у него дома часы швейцарской фирмы «Лонжин», а также фотография отца и сына Гараевых с точно такими же часами в руках.

— И как вы это объясните? — спросил следователь прокуратуры. — Во время обыска, когда у вас были обнаружены эти часы, вы утверждали, что они принадлежали вашему отцу.

— Я не утверждал, а лишь предположил. А утверждал я, что эти часы не принадлежат мне.

— Конечно, не вам, — зацепившись за последнюю фразу, оживился следователь. — Это часы вашего пропавшего соседа Дмитрия Гараева, в похищении которого мы подозреваем вас.

— То есть я, по вашему мнению, похитил Гараева, снял с него часы и как реликвию, или важную улику против себя самого, хранил их дома. Вы так считаете? К тому же кем доказано, что именно это — часы пропавшего Гараева?

— Через несколько минут сюда для опознания часов приедет жена Гараева. Подождем, — сообщил прокурорский работник.

Молодая женщина, приехавшая в прокуратуру, мельком взглянула на предъявленные часы и сказала: «Да, это часы Димы. А откуда они у вас?»

— Эти часы во время обыска были обнаружены в доме вашего соседа, гражданина Михеева, — пояснил следователь.

— Нет, этого не может быть, — возразила Инга Гараева.

— Отчего же не может быть? — переспросил следователь.

— Мы недавно с мужем на Кипре отдыхали, он нырял в этих часах, говорил, что они воды не боятся, а часы остановились. Как раз неподалеку от нашей гостиницы была мастерская по ремонту швейцарских часов, мы туда и обратились. Часы оставили, получили квитанцию. А забрать решили в следующий свой приезд — мы на Кипр часто отдыхать ездим. Ездили, — грустно поправилась Инга и добавила: — Так что я не понимаю, а как Михеев мог без квитанции часы получить.

— Квитанция у вас сохранилась? — спросили Гараеву.

— Да, конечно, она у меня дома.

Прошло еще томительных полтора часа, пока Инга Гараева, в сопровождении сержанта полиции, съездила домой, разыскала пресловутую квитанцию и привезла ее в прокуратуру. Номер «Лонжина», принятого на ремонт в кипрской мастерской, с номером часов, обнаруженных при обыске, не совпадал.

— Надеюсь, к моему доверителю больше нет вопросов? — спросил адвокат.

— Не торопитесь, — ответил следователь и отправился на доклад к прокурору. Он вернулся не скоро, а вернувшись, заявил: — Мы отправим запрос и копию квитанции в полицию Кипра, чтобы проверили наличие часов в мастерской. Пока вы свободны, господин Михеев.

***

— Что-то гнетет вас, Сергий, — озабоченно произнес Алексий Второй, когда приехал на открытие и освящение нового храма Сергия Радонежского, самого большого на юго-западе Москвы, построенного Сергеем и его друзьями. — Сегодня такой праздник, а вы в печали, я же вижу.

Сергею и мысль в голову не приходила делиться с патриархом своими проблемами, но таким искренним и теплым было сейчас его участие, что он рассказал святейшему обо всем.

— Вы добрый христианин, Сергий, много делаете для нашей церкви. Много и от души — я это вижу и ценю. Я не большой любитель вмешиваться в мирские конфликты, — признался патриарх. — Но для вас сделаю исключение.

Попросив помощника кое-что необходимое уточнить, патриарх позвонил на чальнику областного управления полиции. Пару раз они встречались на каких-то официальных сборищах, генерал святейшему был представлен.

— Я далек от мысли просить вас сделать для уважаемого мною господина Михеева какое-либо исключение, если закон нарушен, — весомо заявил патриарх. — Я лишь прошу вас лично тщательно в его деле разобраться и не допустить нарушения закона.

Сразу после этого разговора генерал ознакомился с материалами дела. Собственно, изучать их подробно к тому времени не было никакой необходимости. Комиссар полиции Кипра сообщал, что часы швейцарской фирмы «Лонжин», сданные господином Гараевым, по-прежнему находятся в мастерской. Областной генерал счел необходимым встретиться с Мингажевым и заявил ему без обиняков:

— Марат, я не готов из-за твоей возни с Михеевым вступать в конфликт с патриархом.

— Боишься Бога прогневить? — насмешливо осведомился