О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы - Юрий Николаевич Безелянский

самбу не сделаешь…

А верховный Бабкен, главный редактор главной редакции, придумал новацию: объединить пропаганду советского образа жизни трёх отделов – Кубу, Бразилию и Южную Америку – в одну общую программу «Собеседник». С разделами: «Клуб друзей Московского радио», «Добрый вечер, друг-слушатель!», «Спорт в СССР», «Музыкальный клуб» и т. д. Ну, и обязательные ответы на вопросы латиноамериканских слушателей (латиносов) о положении женщин в Советском Союзе, о добыче нефти, о том, как принимаются законы, и т. д. Но всё коротко и информационно насыщенно. Ну, и я, как все работники редакции, молотил на машинке на любые темы. «Отдыхал» за программами о Льве Яшине или наезднице Елене Петушковой, где было что-то человеческое, а не пропагандистское.

Отмолотил, отдал на перевод на испанский и португальский языки, дикторы прочитали текст в эфир, и всё испарилось, сохранились лишь копии материалов. Что ты писал, страна не читала и не знала, недаром Иновещание называли «могилой неизвестного солдата». Неизвестные в стране авторы.

Из-за молотьбы редко удавалось что-то напечатать на стороне. Вот одна из редкостей: газета «Красная звезда» (25 июля), статья «Вдохновляющий пример» о 26 июле, о Дне национального восстания на Кубе. Начало статьи, как детектив:

«Атака была назначена на пять пятнадцать. Несколько десятков молодых патриотов погрузились на автомашины и направились по дороге из Сибонея в Сантьяго-де-Куба. Там они подъехали к зданию с зубчатыми стенами и бойницами, к казарме Монкада – военной цитадели кровавого диктатора Кубы Батисты…»

Штурм казармы Монкада и гибель нападавших героев стали первой страницей в победе Кубинской революции – 26 июля 1953 года. Кубинских повстанцев возглавлял 27-летний Фидель Кастро, главный «барбудо».

«Красная звезда» да справочник «Хоккей-70/71», в котором я выступил как составитель и автор материальчика «Нестареющий ветеран». О ком? Уже и не помню… А главное: много работал в «стол», вёл для себя толстые тетради записей.

Выписки из книг и статей

Одна из первых цитат. Карл Маркс:

«То, чего я как человек не в состоянии сделать, т. е. чего не могут обеспечить все мои индивидуальные сущностные силы, то я могу сделать при помощи денег. Таким образом, деньги превращают каждую из этих сущностных сил в нечто такое, чем она сама по себе не является, т. е. в её противоположность».

Из дневника Уильяма Сарояна: «…Каждый день сотни писателей в каждом из штатов, в каждом городе начинают работать – пишут… пишут для всякого, кто заплатит. Пишут кинофильмы, пишут пьесы, рассказы, стихи, романы, письма. Они садятся и пишут, и пишут, и так же, господи, поступаю и я. Это чудовищно. Это смешно. И эта моя профессия, самая замечательная из всех, но одновременно и самая смехотворная».

Пассажи из подборки «Настоящее и будущее литературы» из журнала «Иностранная литература» № 1 1971 года. Только одно высказывание. Генрих Бёлль:

«…бренность и смерть всегда ждут под дверью, всё обращается в пепел…»

Выдержки из «Бесов» Достоевского. Самая безобидная цитата: «В моде был некоторый беспорядок умов».

«Шаги командора». Трагедия Вадима Коростылёва, где действующие лица Николай, Бенкендорф, Пушкин, Вяземский. Император:

«Что кесарю страх простолюдинов и сенаторов! Страх вольнодумца – вот высшее достижение кесаря!»

Жорж Амаду. «Дона Флор и два её мужа»: «…гуляка танцевал самбу самозабвенно, как делал всё, кроме работы»

Томмазо Кампанелла, «Город солнца»: «Когда мы отрешимся от себялюбия, у нас останется только любовь к общине».

Гоббс, Спиноза, Гельвеций… и обязательно какая-то цитата. Американец Томас Пейн (1737–1809):

«Общество создаётся нашими потребностями, а правительство – нашими пороками… первое – это защитник, второе – каратель…»

Различные темы: Природа и человек, Конструирование человека, Гибель цивилизации… Кино и Дзига Вертов…

И совершенно неожиданное. Приветствие пионеров XXIV съезду КПСС:

За мирный труд, за луноход,

За то, что ты полна забот

О нашей завтрашней судьбе, –

Спасибо, партия, тебе!

И слёзы умиления и счастья собравшихся делегатов партийного съезда.

Из речи Михаила Шолохова: «…Не будь партии, собравшей нас на этот съезд, не было бы и успехов нашей литературы, не было бы и самой советской литературы…»

Очевидно, за этими словами последовали аплодисменты, а может быть, и овации. Как это здорово: партия – всё, писательский талант – ничего!..

Франц Кафка. Из дневника от 21 ноября 1921 года:

«Всё – фантазия, семья, служба, друзья, улица, женщина, всё – фантазия, более ясная или бледная, голая правда же лишь в том, что ты бьёшься головой о стену тюремной камеры, без окон и дверей».

Но не у всех было и есть такое мрачное ощущение жизни. У Тургенева было иное. Из записок охотника «Лес и степь»:

«…А то велишь заложить беговые дрожки и поедешь в лес на рябчиков».

Благодать… и опять мелькание: Маркс… Пабло Неруда… роман Олега Смирнова «Эшелон», социологические заметки Александра Янова в мартовском «Новом мире».

Достоевский «Зимние заметки о летних впечатлениях»: «…В муравейнике всё так хорошо, всё так разлиновано, все сыты, счастливы, каждый знает своё дело, одним словом: далеко ещё человеку до муравейника!»

А может быть, он за окном?.. «Записки из подполья» – тут хоть всё переписывай… Может быть, закончим «Прощальным» Николая Рубцова?

…И сдержанный говор печален

На тёмном печальном крыльце.

Всё было весёлым вначале,

Всё стало печальным в конце.

Всё. Меняем пластинку. Нужно что-то иное, бравурное, например, отпуск.

Отпуск: подмосковный «Полёт» и поездка в Тбилиси

Вожделенный отпуск. Надежды и разочарования. Дневника нет. Отдельные разрозненные записи.

11 октября

С Ленинградского вокзала отправились в Баковку, в дом отдыха «Полёт» Министерства авиационной промышленности (МАП).

12 октября

Знакомство с семейной парой: Фая и Наум. Пятый пункт. Почти компания.

15 октября

Лирическая картина. Утром встали – всё знакомо и незнакомо. Выпавший снег щедро посеребрил траву, а ветер-листобой изрядно проредил деревья. Задул холод, и озябшие собаки сиротливо жались к стеклянному входу. А затем пошёл снег-сеянец с дождём, и вся территория превратилась в грязное болотце. Пришлось забираться в корпус. В просторных мраморных холлах, в узких коридорчиках, в номерах и комнатах шла шумная отпускная жизнь. Стучали костяшки домино, в сизоватом дымке взлетали карточные короли и дамы, на всю мощь из динамика надрывались телевизоры. В ненастье дом отдыха напоминал грандиозный музыкальный киоск. Что оставалось делать нам? Немного «сплясали танго», почитали в библиотеке и возвратились к себе в номер, в тишину и покой. В тёмно-зелёной вазе горделиво высилась живая роза, с чуть распущенными бледно-розовыми лепестками. И сразу вспомнились бунинские строки:

О счастье мы всегда лишь вспоминаем.

А