Богач, бедняк. Нищий, вор. - Ирвин Шоу

— Если бы она догадалась раньше признаться мне в своей любви, — продолжал Рудольф, искусно используя возникшее преимущество и уже не думая о последствиях, — из этого, возможно, что-нибудь и получилось бы. Мне она действительно нравится. Но сейчас слишком поздно. Вчера я сделал предложение другой девушке.

— Я вижу, ты говоришь правду. Не знаю, что нашло на эту дуреху, — раздраженно отодвигая в сторону пепельницу, сказал Колдервуд. — Хм, представляю, что будет говорить мне жена: «Ты ее неправильно воспитал, из-за тебя она выросла слишком застенчивой, ты ее слишком берег!». Знал бы ты, какие бои приходилось мне выдерживать с этой женщиной! Нет, в мое время было иначе. Девушки не докладывали матерям, что они влюблены в мужчин, которые на них и не смотрят. Это все из-за вина. У женщин оно последний ум отшибает. Ладно, можешь их не дожидаться. Я сам улажу. Иди. Мне нужно успокоиться.

Рудольф встал, и Колдервуд тоже поднялся на ноги.

— Хотите, я вам дам совет? — сказал Рудольф.

— Ты только и знаешь, что давать мне советы, — раздраженно буркнул Колдервуд. — Я даже во сне вижу, как ты нашептываешь мне на ухо советы. И уже сколько лет подряд. Иногда я жалею, что ты вообще появился в моем магазине в то лето. Какой еще совет?

— Отпустите Вирджинию в Нью-Йорк, пусть она выучится на секретаря и год-другой поживет там одна.

— Прекрасный совет, — горько сказал Колдервуд. — У тебя нет дочерей, тебе легко советовать. Идем, я провожу тебя до двери.

Когда Рудольф открыл входную дверь, из кухни доносились голоса. Он тихо прошел через гостиную и столовую и, остановившись у двери кухни, прислушался.

— Ты растешь и должен есть как следует. Я люблю, когда у мальчиков хороший аппетит, — говорила мать. — Марта, положи ему еще кусок мяса и добавь салата. Не возражай. Билли! В моем доме все дети едят салат.

Господи помилуй, подумал Рудольф.

— Хоть я уже стара, — продолжала мать, — и мне пора бы забыть о такой женской слабости, но я люблю, когда мальчики красивы и хорошо воспитаны. — Голос ее звучал кокетливо и игриво. — Знаешь, на кого ты, по-моему, похож? Я, конечно, никогда не говорила ему этого в глаза, боясь испортить — нет ничего хуже тщеславного ребенка, — так вот, ты напоминаешь мне твоего дядю Рудольфа. А он, как все считали, был самым красивым мальчиком в городе, да и теперь он самый красивый молодой человек.

— Все говорят, что я похож на отца, — заявил Билли с прямотой четырнадцатилетнего, но без враждебности. Судя по его тону, он чувствовал себя как дома.

— К сожалению, я не имела счастья познакомиться с твоим отцом. — В голосе матери почувствовался холодок. — Но, конечно, у тебя наверняка должно быть какое-то сходство с ним, хотя в основном в тебе больше от нашей линии, в особенности ты похож на дядю Рудольфа. Правда ведь. Марта? Такие же глаза, такой же волевой рот. Только волосы другие. Но я считаю, что волосы — это второстепенная деталь. Они почти не отражают характер человека.

Рудольф толкнул дверь и вошел в кухню. Билли сидел в конце стола, а женщины — по обе стороны от него. С гладко зачесанными и еще мокрыми после ванны волосами, он, казалось, блестел от чистоты. Довольно улыбаясь, Билли уплетал за обе щеки. Мать в скромном коричневом платье разыгрывала роль доброй бабушки. Марта выглядела менее сердитой, и губы ее не были, как обычно, поджаты — казалось, ей было приятно, что в доме повеяло юностью.

— Все в порядке? — спросил Рудольф. — Они хорошо тебя покормили?

— Ужин — блеск, — ответил Билли. На лице его не осталось и следа от недавних переживаний.

— Надеюсь, ты любишь шоколадный пудинг. Билли? — спросила мать, лишь мельком глянув на стоявшего в дверях сына. — Марта готовит изумительно вкусный шоколадный пудинг.

— Ага, — кивнул Билли. — Очень люблю.

— Рудольф в детстве тоже его любил больше всего. Правда, Рудольф?

— Э… да, — согласился он, хотя не помнил, чтобы ел его чаще раза в год, и уж тем более не припоминал, чтобы когда-нибудь хвалил. Но не стоило сейчас мешать полету мамашиной фантазии. Чтобы лучше войти в роль бабушки, она даже не стала румянить щеки — за это ее тоже следовало похвалить. — Билли, — повернулся он к мальчику, — я разговаривал с твоей мамой.

Билли мрачно и с опаской поглядел на него, словно ожидая удара.

— Что она сказала?

— Она ждет тебя. Во вторник или в среду я посажу тебя на самолет.

— А какое у нее настроение? — дрожащим голосом спросил Билли.

— Она счастлива, что увидит тебя, — ответил Рудольф.

— Бедная девочка. Боже, что у нее была за жизнь: столько ударов судьбы! — вздохнула мать. Рудольф старался не смотреть на нее. — Но как это неудачно, Билли, — продолжала она, — мы только что нашли с тобой друг друга, а ты не можешь даже немного побыть со своей старой бабушкой. Впрочем, сейчас, когда первый шаг сделан, я, наверно, смогу навестить тебя в Калифорнии. Это было бы замечательно, правда, Рудольф?

— Разумеется, — подтвердил он.

— Калифорния, — мечтательно произнесла мать. — Мне всегда хотелось побывать там. Я слышала, это настоящий рай. Прежде чем я умру… Марта, пожалуй, пора дать Билли пудинга.

— Сейчас, мэм, — сказала Марта, поднимаясь из-за стола.

— Ну а мне пора спать. — Мать тяжело встала. — В моем возрасте надо рано ложиться. Но я надеюсь, после ужина ты зайдешь поцеловать свою бабушку на сон грядущий, да, Билли?

— Да, мэм, — ответил он.

— Бабушка, — поправила его мать.

— Да, бабушка, — послушно повторил Вилли.

И Мэри, бросив торжествующий взгляд на сына, вышла из кухни.

4

Задергивай шторы, когда заходит солнце. Не сиди по вечерам на веранде и не смотри на огни распростертого внизу города. Колин любил сидеть рядом с тобой и смотреть на город с балкона. Он говорил, что этот вид нравится ему больше всего на свете, потому что Америка прекрасна ночью.

Не одевайся в черное. Траур — не в одежде.

Не пиши взволнованных писем в ответ на соболезнования друзей и незнакомых и не употребляй в письмах слова наподобие «гений», «незабвенный», «щедрый», «сильный духом». Отвечай вежливо и кратко. Не более.

Не плачь в присутствии сына.

Не принимай приглашений на ужин от друзей или коллег Колина, желающих избавить тебя от одиноких страданий.

Когда возникнет какая-нибудь трудность, не протягивай руку к телефону, чтобы позвонить Колину на студию. Его кабинет там заперт.

Не поддавайся искушению и не подсказывай людям, заканчивающим его последнюю картину, как ему хотелось ее сделать.

Не давай интервью и не пиши статей. Не будь источником биографических подробностей. Не становись вдовой великого человека. Не гадай, как бы он поступил в том или ином случае, если бы он был жив.

Не отмечай его дни рождения и годовщины вашей свадьбы.

Не ходи ни на какие просмотры или премьеры.

Когда низко над головой пролетают самолеты, поднявшиеся с аэродрома, не вспоминай ваши совместные путешествия.

Не пей в одиночестве или в компании, как бы тебе этого ни хотелось. Избегай спиртного. Сноси все молча.

Убери со стола в гостиной все книги и сценарии. Теперь это выглядит фальшью.

Оставь в доме лишь одну, любительскую фотографию мужа. Все остальные собери, сложи в коробку и спрячь в подвал.

Когда готовишь ужин, не выбирай блюда, которые любил твой муж.

Одеваясь, не стой у шкафа, не гляди на свои платья и не говори себе: «Он любил меня больше в этом».

С сыном держись спокойно и просто. Не льни к нему и не позволяй ему льнуть к тебе. Когда его приглашают друзья в бассейн, или на бейсбол, или в кино, говори: «Конечно, иди. У меня ужасно много дел по дому, и одна я управлюсь быстрее».

Не пытайся заменить ему отца. То, чему положено учиться у мужчин, он должен узнать от мужчин. Не старайся развлекать его, боясь, что ему скучно одному с убитой горем женщиной, здесь, в этом доме на холме, вдали от тех мест, где веселится молодежь.

Не думай о сексе. Не удивляйся, если будешь об этом думать.

Ни в коем случае не попадись на удочку, когда позвонит твой бывший муж и в порыве сострадания предложит снова на тебе жениться. Если даже когда вы любили друг друга, ваш союз был так недолог, то брак, в основе которого лежит смерть, будет катастрофой.

Работай в саду, загорай, мой посуду, аккуратно веди хозяйство, помогай сыну готовить уроки, не подавай виду, что ты ждешь от него больше, чем другие родители от своих детей. Не целуй его слишком часто.

Будь снисходительной к собственной матери, которую сын собирается навестить на летних каникулах. Говори себе: «До лета еще далеко».

Старайся все время чем-то заниматься. Но чем?..

— Вы абсолютно уверены? Вы всюду посмотрели, миссис Берк? — спросил мистер Гринфилд, адвокат, к которому ее направил агент Колина.