Судьбой приказано спастись - Александр Александрович Берлин

в тот период бывали. И так целую зиму; и не один год, а несколько лет утомительных тренировок. Вот и получила в память о большом спорте воспаление, о чём нисколько не жалею. А теперь вот, чуть на улице холод или когда на спине тяжесть какую на себе несёшь, начинает сразу же спину прихватывать. Конечно, не раз обращалась и к врачам. Но те говорят всегда, надо ложиться лечиться в больницу. Лечь-то, конечно, легла бы, но тогда по хозяйству некому было бы хлопотать. Вот и приходится постоянно только грелкой лечиться. Как говорил всегда мой тренер, это самый верный способ лечения воспаления спины в сельской местности в пожилом возрасте. А я, живя на окраине, тоже, считай, что сельский я житель, хотя и числюсь городской жительницей.

В последнее время, Кузьма, у меня спина стала побаливать также после разных воспоминаний. Особенно она разболелась до того, когда ты меня подхватил. Ты как раз вовремя возле меня оказался. А теперь у меня ты в гостях, чему очень рада.

Видишь ли, родненький мой, ведь очень редко, кто у меня в гостях-то бывает, кроме моей подруги. Она только на днях у меня была. За неделю, что она у меня была, мы многое вспомнили. Представляешь, я с ней вместе училась в физкультурном техникуме. Потом вместе добровольцами, как спортсменки, пошли на войну. Почти всю войну вместе и провоевали. Только в конце войны нас перевели в разные места. Она войну заканчивала связисткой в Белостоке – в Польше как раз и располагалась одна из дивизий второго Белорусского фронта. А я в качестве медсестры войну закончила в Берлине. После войны я так и работала медсестрой до пенсии, а моя подружка до пенсии проработала учительницей физкультуры в уютном селе Семилей в Мордовии. Как хорошая лыжница, она очень этот вид спорта там подняла. С ней у нас ещё одно сходство есть: нам обеим лично награды вручали два легендарных маршала. Ей – Рокоссовский, а мне – Жуков. О себе не скромно говорить, за что получила награду. Скажу только, что маршал Жуков просто так, лично, не станет её вручать. А вот о награде моей подружки, Анны Андреевны Жидкиной, я всегда рада рассказать. Во время привала группы связисток, в которой была и она, её, как самую молодую попросили принести что-то очень нужное. Она отошла от своих, а когда вернулась, на том месте была большая воронка от взрыва бомбы и никого уже не было в живых. От страха она зарыдала и бросилась к стоявшей недалеко зенитной установке. Не умея стрелять, она палила вверх куда попало. И представляешь, Кузьма, она случайно сбила вражеский самолёт, который стал гореть, а потом и вовсе упал. А в это самое время на эту позицию прибыл маршал Рокоссовский и стал, можно сказать, свидетелем всего происходящего. Он снял со своего кителя награду и вручил лично ей. Потом обнял её и сказал: «Я так хочу, чтобы ты осталась жива …» Вот такие, родненький мой Кузьма, на войне бывали случаи. Конечно, война это страшная зараза, но глядя сейчас на прошлое, многие из нашего поколения всё же довольны своей жизнью, хотя и очень трудной. И ты, Кузьма, если тебе будет тяжело в жизни, не ругай никогда свою судьбу. Там, на небесах, Бог всё видит и точно знает кому доверить страдания, а кому прожигание в жизни. – Сделав паузу, она подправила грелку и продолжила: – Ладно… Не будем утомлять жизнь мыслями о прошлом. Поговорим о настоящем, которое надо очень беречь. Извини, что разболталась по душам с тобой, даже не сказав тебе до сих пор своего имени: меня баба Наталья зовут, – представилась бабушка и, зевнув от подступающей сонливости, прикрыла глаза и уже через минуту уснула.

Посидев возле неё недолго, Кузьма встал, накрыл её одеялом и стал тихо убирать со стола. Убедившись, что баба Наталья крепко спит, он со сложенной в тазик грязной посудой неслышно вышел во двор, аккуратно вымыл посуду водой из бочки, слегка нагретую солнечным теплом, и, немного просушив, отнёс обратно в дом. Вернувшись во двор и увидев у сарая воткнутый в пень топор, Кузьма занялся рубкой хвороста и веток, лежащих во дворе. Быстро перерубив всю кучу, он принялся их аккуратно складывать под невысоким навесом сарая. Закончив труды и воткнув топор на место, он зашёл в дом. К тому времени баба Наталья уже успела проснуться. Она подошла к нему и по-матерински обняла:

– Спасибо тебе большое, родненький мой, за то, что чистоту за собой оставил и помог с дровишками. Я всё в окно видела и, знаешь, в душе радовалась, что любишь трудиться. Как бы я хотела увидеть твоих родителей и поклониться им за то, что вырастили и воспитали такого сына, – со слезами в голосе сказала старушка.

Но, сказав это, женщина вдруг стала заметила, что лицо Кузьмы внезапно помрачнело. Почувствовав, что в душе парня происходит что-то неладное, она нежно прижала его голову к своей груди, а Кузьма, лишенный с младенчества материнской любви и ласки и впервые за всё время скитаний ощутив искреннее человеческое сострадание к себе и душевную теплоту, неожиданно для себя заплакал.

Погостив у бабы Натальи ещё несколько дней и убедившись, что спина её сильно не беспокоит, в одно раннее утро Кузьма ушёл так же внезапно, как и появился в её жизни, оставив на столе записку со словами: «Я буду к вам приходить. Вы очень хорошая бабушка».

Кузьма выполнил своё обещание: периодически навещал бабу Наталью, работая у неё по хозяйству и ухаживая за пожилой женщиной, но всегда уходил внезапно, не прощаясь. Она никогда не знала точно, когда он появится снова, но каждый его визит был для одинокой старушки огромной радостью, впрочем, как и для самого Кузьмы.

В очередной раз уходя из её дома, он интуитивно почувствовал вдруг, что долго с ней не увидится, потому что твёрдо решил, что не смеет возвратиться сюда до тех пор, пока не найдёт отца. Он поклялся себе, что когда найдёт его, то обязательно придёт к бабе Наталье и от всей души поблагодарит её за любовь и душевную теплоту по отношению к нему; и так же по-доброму и ласково обнимет старушку, как обнимал его часто отец.

Удаляясь от дома бабы Натальи Кузьма вновь окунулся в воспоминания о таёжной жизни, где отец всегда был рядом. Каждый раз, когда отец и сын завершали какую-либо работу, Святослав, крепко, но ласково обнимая сына, благодарил его